капитан, доктор Кайл, Морган и она сама; поэтому Пегги хотела убедиться, что ее подслушивают. Она во всех подробностях живописала, как они нашли Уоррена без сознания, и добавила: — Но, разумеется, бедняжка не несет ответственности за свои поступки, когда у него припадок…
Вначале капитан Уистлер проявил сочувствие, затем встревожился. Его полное лицо покраснело еще больше.
— Хм… хррм!… — прочистил он горло. — Надо же! Надо же! — Видимо, ему хотелось сказать что-то совсем другое, поэтому «надо же» далось нелегко. — Жаль, жаль, мисс Гленн! Но ведь с ним… мм… ничего серьезного? — Он встревоженно посмотрел ей в глаза. — Может быть, его заболевание по линии доктора Кайла?
— Собственно говоря, я бы не хотела…
— Доктор, вы сталкивались с подобными случаями?
Кайл был человеком немногословным. Он методично расправлялся с жареной камбалой — худощавый, длиннолицый, с оттопыривающейся манишкой. Слабая улыбка резче очертила складки у него на щеках. Доктор взглянул на Пегги из-под седых бровей, затем посмотрел на Моргана. У того появилось ощущение, будто Кайл верит в трагическую болезнь Уоррена не больше, чем в лох-несское чудовище.
— О да-а, — протянул он густым, задумчивым басом. — Сталкивался. У меня бывали подобные пациенты. — Доктор устремил на Пегги тяжелый взгляд. — Легкий случай legensis pullibus, я бы сказал. Пациент поправится.
Капитан Уистлер вытер губы и раздраженно отшвырнул салфетку в сторону.
— Но… почему мне ничего не сообщили? — спросил он. — Я здесь главный и обязан знать о подобных происшествиях…
— Капитан, что вы такое говорите? — возмутилась Пегги Гленн. — На протяжении всего обеда я только об этом и говорю. Я повторила рассказ трижды, прежде чем вы поняли. Послушайте, что с вами? Вас что-то тревожит?
— А? — От удивления капитан подскочил на месте. — Тревожит? Что вы, дорогая моя, чушь, ерунда! Ха-ха-ха!
— Надеюсь, нам не грозит наскочить на айсберг или что-то в этом роде. Это было бы просто ужасно! — Она смотрела на него широко раскрытыми ореховыми глазами. — Помните «Титантик»? Говорят, когда корабль столкнулся с китом, капитан был пьян, и…
— Я не пьян, мадам. — В голосе Уистлера послышался отдаленный рык. — И вовсе меня ничто не тревожит. Чушь!
Казалось, Пегги действует по наитию.
— Ну конечно же, я догадываюсь, в чем дело! Вы беспокоитесь за бедного лорда Стэртона и его драгоценные изумруды, которые он везет с собой… — Она бросила сочувственный взгляд на стул, который лорд, одержимый сильнейшим приступом морской болезни, еще ни разу за все путешествие не занимал. — И я вас не виню. Хэнк, вы только подумайте. Предположим, на корабле находится известный международный преступник — повторяю, только предположим — и этот преступник решил украсть украшения лорда Стэртона. Разве не потрясающе? Только не для бедного капитана Уистлера, разумеется, потому что он здесь за все отвечает. Я права?
Под столом Морган довольно невежливо пнул свою сияющую спутницу по голени и одновременно одними губами просигнализировал: «Угомонитесь!» Однако многие обедающие, вне всякого сомнения, навострили уши.
— Милая моя юная леди, — заволновался капитан, — какого че… то есть, пожалуйста, прошу вас, выкиньте эту чушь из вашей очаровательной головки. Ха-ха! Вы, знаете ли, взбудоражите мне всех пассажиров; а этого я допустить никак не могу. Да говорите же тише, прошу вас! Какая нелепая мысль. Ну, право же!
Пегги была просто трогательна в своей наивности.
— Ой, неужели я сказала что-то не то? Поверьте, я ничего плохого не имела в виду — лишь хотела таким образом развеять тоску. Знаете, капитан Уистлер, наше плавание протекает так ужасно скучно! С тех пор как вы, милый капитан, играли на палубе в ручной мяч, ничего интересного больше не было. Но если бы на корабле случайно оказался известный преступник, это было бы потрясающе. Представляете? Преступник может оказаться кем угодно. Может, это был бы Хэнк. Или доктор Кайл. Разве нет?
— Оч-чень может быть, — сдержанно согласился доктор Кайл, продолжая методично разделывать рыбу.
— Если меня что-то и тревожит, мисс Гленн, — заявил капитан, неуклюже пытаясь изобразить веселье, — то только состояние здоровья вашего дядюшки. Он обещал нам показать целый кукольный спектакль на концерте, устраиваемом силами пассажиров. А этот концерт, дорогая моя, должен состояться завтра вечером. Ваш дядюшка просто не имеет права болеть! Он и его помощник… Ведь им лучше, не так ли? — Капитан отчаянно пытался перевести разговор на другую тему. — Я в нетерпении, я надеялся, я так ждал этого… удовольствия! Для меня большая честь, — ревел капитан Уистлер, — присутствовать на представлении! А теперь прошу меня извинить. Я не смею забывать о своих обязанностях даже ради вашего очаровательного общества. Мне… мм… пора идти. Спокойной ночи, дорогая моя. Спокойной ночи, господа! — И капитан поспешно выкатился из зала.
Наступила тишина. Как заметил Морган, только трое, сидящие за соседними столиками, посмотрели вслед Уистлеру. От тарелки поднялась угловатая, костлявая, с копной торчащих во все стороны волос голова мистера Чарльза Вудкока, коммивояжера, который застыл без движения, не донеся ложку с супом до рта, словно позируя для изображения фигуры на фонтане. За Другим столиком, в некотором отдалении, Морган заметил мужчину и женщину. Оба худые и хорошо одетые, их бледные лица были до странности похожи, разве что женщина смотрела в монокль, а у мужчины над верхней губой торчали светлые усишки, похожие на перья. Парочка глазела вслед капитану. Морган не знал, кто они такие, но видел их каждое утро. Они без устали кружили по верхней палубе — в полном молчании, шагали быстро, глядя прямо перед собой. Однажды просто от скуки Морган даже подсчитал: они сделали сто шестьдесят четыре круга, не произнеся ни единого слова. На сто шестьдесят пятом остановились, и мужчина спросил:
— Э?
Женщина ответила:
— Угу!
После чего оба кивнули и пошли внутрь. Тогда Морган еще подумал: интересно, кто они друг другу? Как бы там ни было, а передвижения капитана Уистлера эту парочку, кажется, заинтересовали.
— Похоже, — заявил Морган, хмуря брови, — капитана что-то гнетет…
— Оч-чень может быть, — сдержанно согласился доктор Кайл. — Стюард, мне, пожалуйста, рубец с луком.
Пегги Гленн улыбнулась ему:
— Доктор, а как по-вашему, может на нашем корабле оказаться таинственный король преступного мира?
— Почему бы и нет? — Доктор склонил голову. В его проницательных глазах сверкнул огонек. Моргану стало не по себе. Кустистыми бровями, приподнятыми на кончиках, и глубокими складками вокруг рта доктор слишком уж напоминал Шерлока Холмса. — Позвольте еще одно бесплатное предупреждение. Вы, мисс Гленн, умная молодая особа. Не морочьте капитану Уистлеру голову слишком уж сильно. Он не тот человек, которого можно безнаказанно настраивать против себя. Передайте мне, пожалуйста, соль.
Ресторан взмыл ввысь на гребне очередной волны и тут же ухнул вниз. Оркестранты издали несколько фальшивых нот.
— Но, право же, — откликнулась Пегги, — поверьте, то, что я говорила о бедном старине Керте, — чистая правда…
— Ах, ах! — произнес доктор Кайл. — Он был трезв?
— Доктор, — Пегги доверительно понизила голос, — мне очень неприятно говорить, но он был совершенно пьян — в стельку. Бедняжка! Надеюсь, о таких вещах позволительно говорить с врачом? Но мне стало так жаль его — всем сердцем, бедняжку, когда я увидела…
После краткого и быстрого обмена пинками под столом Моргану удалось ее увести. По центральной
