отложил свое возвращение в Англию, и причиной этого была, конечно, Белинда.
Он сообщил нам, что друзья зовут его Бобби. Это имя очень подходило ему. Чем чаще я его видела, тем больше он мне нравился. В нем была какая-то редкая в молодом человеке невинность, и подсознательно я чувствовала, что он беззащитен перед уловками Белинды.
Можно было не сомневаться: если она решила женить его на себе, то сделает это.
Когда я приехала к Фицджеральдам, Филлиды дома не оказалось, но Роланд был на месте и обрадовался, увидев меня.
— Как мило, что вы зашли к нам, — сказал он. — Как раз сегодня утром мы вспоминали вас. Филлида подумывала, прилично ли будет послать в замок записку и пригласить вас на ленч.
— Какое совпадение! — воскликнула я. — Ведь я приехала приглашать вас. Месье Бурдон спрашивает, не угодно ли вам приехать в его замок на ленч?
— Это было бы прекрасно. Я чувствую, Филлиде это понравится. Что же касается меня, то мне это доставит большое удовольствие.
— Значит все улажено. Завтрашний день вас устраивает?
— Здесь мы почти ничем не заняты, так что, уверяю вас, завтра вполне удобно для нас. Присядьте, я попрошу Анжелику приготовить для вас кофе.
Я села, и мы начали разговаривать. Он считал, что его сестре нужно задержаться здесь на некоторое время.
— Филлида начинает своевольничать. Она не желает признать, что больна.
— Но ведь сейчас с ней все в порядке?
— О нет. Ей стало лучше, но я считаю, что ей нужно пожить подольше в этом климате. Понимаете, у нее все еще остается слабость.
— Мне кажется, она полна жизни.
— Да, так кажется, но я внимательно слежу за ней.
— Ей повезло с таким преданным братом.
— Повезло мне.
— Ну, значит, повезло вам обоим.
Подали кофе, и, пока мы пили его, он спросил:
— Вы почти ничего не рассказали мне о себе. Вы чувствуете себя лучше?
Поколебавшись, я ответила:
— То, что случилось со мной, нелегко позабыть.
— Я понимаю и прошу прощения за то, что поднял этот вопрос. Давайте не будем говорить об этом, если не хотите. Я много думаю о том, через что вам пришлось пройти. Это, а также случившееся позже было, вероятно, ужасно.
— Да.
— Суд и все прочее. Роль, которую вы были вынуждены сыграть в нем… встретившись лицом к лицу с…
Я кивнула.
— Я расстраиваю вас, — продолжил он, — Мне просто хотелось, чтобы вы знали, что я все понимаю… и соболезную. Но больше мы не будем говорить об этом.
Ни к чему хорошему это не приведет.
— Да, действительно. О, прислушайтесь, должно быть, это Филлида.
Это была она — раскрасневшаяся, смеющаяся. Когда она заметила меня, в ее глазах появилась настоящая радость.
— Ах, как приятно видеть вас! Мы о вас говорили.
— Да, я рассказал ей, — сообщил Роланд. — Как раз сегодня утром. И что ты думаешь? Мы приглашены на ленч, приглашены в замок!
— В самом деле?
— И я, твой брат, принял приглашение от твоего имени. Я поступил правильно?
Она радостно рассмеялась:
— Нужно ли об этом спрашивать? Я принимаю его с готовностью.
Я задержалась у них на некоторое время. Мы много смеялись, и мой предыдущий разговор с Роландом был забыт.
Я чувствовала, что Роланд осуждает себя за то, что заговорил на эту тему, и попыталась убедить его в том, что он напрасно терзает себя. В любом случае я постоянно думаю об этом.
На обратном пути я, думала о том, какие это приятные люди и как хорошо, что дружба с ними крепнет.
Когда я находилась в замке, меня очень успокаивала мысль о том, что поблизости находятся мои друзья.
Роланд и Филлида Фицджеральды приехали в замок в указанное время.
Я ждала их в саду. Конюх стоял наготове, чтобы взять их лошадей, а я провела их в холл и представила Жан-Паскалю, Белинде и сэру Роберту Денверу, который бывал в замке каждый день. Не сговариваясь, все стали считать его соискателем руки Белинды.
Жан-Паскаль любезно встретил гостей и был полон решимости оказать им теплый прием.
— Мисс Лэнсдон обрадовалась встрече с вами после краткого знакомства на пароходе. Для всех нас это удача, что вы познакомились там, а здесь вновь встретились.
— Для нас это, безусловно, было очень приятно, — сказала Филлида. — И с вашей стороны было так мило пригласить нас в ваш удивительный замок.
— Должен признаться, — сообщил Жан-Паскаль, — я очень горжусь им, а ваш визит дает мне возможность еще раз продемонстрировать его. Завтрак будет сейчас подан.
За столом царила оживленная обстановка. Фицджеральдам явно доставлял удовольствие разговор, то же можно было сказать и о Жан-Паскале, так что все шло очень гладко.
Жан-Паскаль осторожно попытался выведать о них побольше, не проявляя при этом излишнего любопытства. Они рассказали ему то же, что я уже знала: о смерти их родителей, о том, что Роланд занят в лондонском отделении их фирмы, хотя периодически ездит в Йоркшир.
— Значит, вы занимаетесь шерстью, а я — вином, — сказал Жан-Паскаль. — И то и другое — очень полезные товары, без которых мир многое потерял бы.
— Вино, которое здесь подают, произвело на нас огромное впечатление, — сказала ему Филлида.
— Мы, из Медока, считаем его лучшим в мире. Вы уж простите нам нашу гордыню.
— Совершенно естественно гордиться, если эта гордость обоснованна, — заметил Роланд.
Он задал множество вопросов, касающихся технологии производства вина, и Жан-Паскаль сказал, что, если они не возражают, он может организовать для них специальную экскурсию. Филлида выразила свой восторг по поводу этого предложения. Роланд принял его более сдержанно, но с не меньшим воодушевлением.
Затем разговор стал общим, и неожиданно сэр Роберт объявил, что получил письмо из дома и вынужден уехать еще до конца недели, Белинда была потрясена, и я поняла, что он не предупредил ее об этом заранее. При этом я заметила, что Роберт избегал глядеть на нее.
— Мне страшно не хочется уезжать, — сказал он. — Я так приятно провожу здесь время. Но ведь я сначала не имел намерений здесь задерживаться.
— Ну что ж, — сказал Жан-Паскаль, — не такой уж это дальний путь, и в Ла-Манше далеко не всегда разыгрываются опасные бури.
Я начала задумываться, действительно ли ухаживание развивалось так удачно, как казалось, и не ищет ли он предлога покончить со всем этим. Зная Белинду, я понимала, в каком она может быть настроении.
Наступило краткое, но тягостное молчание, которое прервал Роланд, еще раз подчеркнувший превосходное качество вина, на что Жан-Паскаль немедленно сообщил год сбора винограда и объявил, что это вино специально принесли из погреба ради торжественного случая — прибытия в замок друзей
