– Это я летать не смогу?! – удивилась пятая голова.– Да ты хоть знаешь, урод, сколько нужно спирта, чтобы Сюзи вошел в пике?!
– Да не урод он, а монстр! – стояла на своем шестая голова.
– Пусть будет монстром – лишь бы платил! – резюмировала первая голова...
Спор с драконом Сюзи завершился к обоюдному удовольствию. Оставалось надеяться, что с ролью он все-таки справится и доставит Рваного Билла с подельниками прямо к каравану принцессы Анастасии. Лишь бы оператор Ползунов не сплоховал и заснял все как надо...
9
Емельян Загоруйко был вне себя. Хорошо просчитанная комбинация провалилась со страшным треском, и вся Черноземная область зашлась от смеха! Тонкий, полный намеков на подозрительные связи Венедикта Жигановского опус Загоруйко грубо опровергла похабная статья Василия Щеглова, который в откровенно шутовской форме обвинил областную администрацию в связях с инопланетянами. Емельян Иванович в горячке рванулся было опровергать лживый выпад столичных мерзавцев, но мудрый Виссарион Пацаков притормозил его. Он выразительно покрутил пальцем у виска, намекая на то, что и вице-губернаторам не худо шевелить извилинами, прежде чем марать бумагу. Не станешь же всерьез опровергать в суде информацию о строительстве космопорта для приема инопланетных кораблей... Подобный процесс принес бы Венедикту Жигановскому всемирную славу, а администрацию Черноземной области покрыл бы несмываемым позором. Да что там позором! Отправят всех в психушку – да и делу конец!
К сожалению, как вскоре выяснилось, одной статьей Жигановский не ограничился. Появились и другие – с куда более компрометирующими городскую и областную верхушку материалами. Чего стоила разоблачительная статья в одном только «Комсомольском прожекторе», помещенная под рубрикой «Их нравы»: в ней ехидно комментировались развлечения провинциальной элиты, проводившей свой досуг в таком чудовищном разврате, какой столичным коллегам и в кошмарном сне бы не привиделся! Имелись и фотографии кацаповских деятелей в столь откровенно ошеломляющем виде, что губернатор Пацаков за голову схватился! Какие там экстрасенсы, фокусники и масоны – тут моральное разложение в чистом виде!
Опровергать что-либо было бесполезно: к газетным материалам прилагалась видеозапись позорного кутежа. Прошел слух, что ни одна из отечественных телекомпаний не рискнула показать тотальное непотребство народу. Вроде сюжет прошел где-то в далекой Голландии и до того шокировал тамошнюю публику, что в парламенте даже дебатировался вопрос о разрыве дипломатических отношений со страной, чиновники которой предаются столь мерзкому похабству...
Наветам Загоруйко не верил, но не верить собственным глазам не мог. Какая-то «добрая» душа прислала кассету губернатору с сопроводительной запиской, выдержанной в откровенно ханжеских тонах, определяющим словом которой было «доколе».
– Этот-то куда полез – импотент с десятилетним стажем?! – тяжело вздохнул Пацаков.– Ему до пенсии год остался...
Миша Севостьянов, тоже присутствовавший на просмотре, глупо хихикнул, но под строгим взглядом губернатора испуганно зажал рот ладошкой. Смешного тут было мало. Нельзя сказать, что наш электорат уж слишком строг в вопросах морали, однако, разумеется, всему есть предел!..
– Тряпичникова отправить на пенсию; Кудлакова уволить к чертовой матери; Сидорова сослать в поликлинику ставить клизмы страждущим! – жестко приказал губернатор.– А тебе, Емельян, выговор с занесением. Еще один такой прокол – и можешь паковать чемоданы!
Емельян Иванович тяжело вздохнул, но спорить с рассерженным не на шутку Виссарионом Пацаковым не стал... И ведь предупреждал же его Эдик Атасов о готовящейся Жигановским операции под кодовым названием «Ведьмы». Что стоило провести предупредительную работу среди чиновников областной администрации? Но понадеялся он, Загоруйко, на русский «авось», на почтенный возраст коллег... Забыл мудрых предков, которые недаром подметили: седина в бороду, а бес в ребро...
– Атасов предупреждал, что против ведьм Жигановского только кастрация помогает! – вспомнил погрустневший Миша Севостьянов.– Это же нечистая сила!
– Вот и кастрируйте,– отрезал Виссарион Дмитриевич,– если по-иному нельзя! Мы не можем поставить под удар всю государственную систему!.. Ты хоть соображаешь, Емельян, что мы теряем? И чем это нам, в конце концов, аукнется?!
Загоруйко соображал. Тем не менее принудительная поголовная кастрация сотрудников администрации показалась ему слишком сильным средством предвыборной агитации. Можно же для начала попробовать медикаментозные средства, таблетки, скажем, уколы...
Выслушав Емельяна Ивановича, Виссарион Дмитриевич с минуту рассматривал его с большим интересом:
– Думай, Емельян, что городишь! Я пошутил насчет кастрации... Какие ведьмы, какая еще нечистая сила? Совсем с ума посходили, дорогие помощнички! Одни – голые с девками пляшут; другие – идиотов собой корчат!.. Мне компромат нужен, Загоруйко. Серьезный компромат против Жигановского! В лепешку разбейся, но достань!.. Все. Свободны.
Емельян Иванович и без угроз Пацакова понимал, что дело швах. Противник окончательно обнаглел и в выборе средств решил не стесняться. А огромный финансовый ресурс за спиной позволял Жигановскому без труда отражать наскоки провинциалов. Не только столичная, но и местная пресса стала откровенно подыгрывать Партии солидарного прогресса. Пацаков и его команда рисковали остаться в одиночестве и не просто проиграть выборы, а проиграть их с треском, с планетарным позором и даже с оргвыводами, которые запросто могут сделать в Кремле, уже начавшем проявлять внимание к развернувшейся избирательной кампании. Жигановского следовало остановить во что бы то ни стало. Виссарион прав: нужен компромат и непременно всесокрушающей силы! Чтобы противник схватился за голову и закрутился волчком от ядовитого укуса! Венедикт должен пасть – да так, чтоб больше никогда не подняться!..
Надежду Загоруйко подарил Эдуард Атасов, позвонивший где-то в районе полуночи, когда Емельян Иванович, измученный неопределенностью и мрачными мыслями, готовился отойти ко сну.
– Нашел, Емельян, слышишь? – забубнил в трубку взволнованный журналист.
– Что нашел, компромат?
– Какой компромат?! – огрызнулся Атасов.– Тоннель нашел! Жду тебя у входа в гостиницу.
Вот оно!.. Емельян поспешно натянул штаны, не обращая внимания на вопрошающий Оленькин взгляд. Ему было не до молодой жены. Решалась судьба избирательной кампании, а значит, и судьба самого Загоруйко! На такой подарок он, честно говоря, даже не рассчитывал. Хотя и мелькала у него мысль по поводу преступных замыслов подручных Венедикта Жигановского... Кино они приехали снимать – скажите пожалуйста!.. Ладно, будет им кино в крупную клетку! Емельян Загоруйко оформит!
– Извини, дорогая, дела... – Он чмокнул в щеку расстроенную Оленьку.– К утру буду...
К счастью, до гостиницы было рукой подать. Загоруйко даже не стал выводить из гаража машину – домчался до ярко освещенного в ночную пору здания на своих двоих за какие-нибудь семь минут!.. Атасов нетерпеливо топтался перед входом. Заметив издалека Емельяна, бросился ему навстречу, размахивая длинными руками.
– Может, сразу в милицию заявим? – взволнованно спросил он у вице-губернатора.
– Подожди ты с милицией! – охладил его пыл Емельян.– Расскажи сначала, что за тоннель и куда ведет.
– Откуда я знаю, куда он ведет? – нервно дернулся Атасов.– Я ведь в номер к ним проник нелегально. Воспользовался отмычкой. Поначалу ничего подозрительного не обнаружил. А потом по чистой случайности заглянул за шкаф. А там – мама дорогая! – огромная дыра в человеческий рост.
С размахом работают, подлецы!.. Загоруйко даже головой покачал, возмущенный до глубины души наглостью международной мафии, которая подготовила ограбление банка у всех на виду – в самом центре города, в двух шагах от областной администрации и в ста метрах от областного УВД!
– Вдвоем страшновато соваться... – поежился на пронизывающем ветру Атасов.– Давай хоть Мишку Севостьянова подождем. Я ему тоже позвонил.
Ждать Михаила пришлось недолго. Через минуту он взмыленным бобиком выскочил из такси и присоединился к подельникам, нерешительно переминавшимся с ноги на ногу на роскошном гостиничном крыльце.
– Значит так... – проинструктировал Атасов.– Медленно и спокойно проходим по вестибюлю, не привлекая внимания обслуги. Поднимаемся по лестнице на второй этаж. Если коридор пуст, сразу ныряем в номер Мышкина, а если кто-нибудь попадется навстречу – переждем у меня...
Емельян здорово нервничал. Рядом клацал зубами Мишка Севостьянов, которому тоже, видимо, не приходилось раньше проникать в чужие номера с не совсем чистыми намерениями. Все-таки, что ни говори, подобные ночные визиты к посторонним людям – да еще в их отсутствие! – безжалостно караются нашими самыми гуманными в мире судами в полном соответствии с Уголовным кодексом. Застукает, чего доброго, горничная в чужом номере любопытствующую компанию – и на вице-губернатора повесят кражу со взломом. Вот это будет всем скандалам скандал!.. Загоруйко едва не сбежал от дверей номера Мышкина в самый последний момент. Но поскольку Атасов и Миша уже вошли туда, ему не оставалось ничего другого, как последовать их примеру...
Шкаф был практически пуст, так что сдвинуть его в сторону большого труда не составило. И огромная дыра в стене открылась невольным взломщикам во всей своей бесстыдной и пугающей наготе.
– Я все-таки не понимаю, куда она ведет... – прошептал Миша.– Здесь же как-никак второй этаж?
Последнее обстоятельство Загоруйко, охваченный сыскным пылом, упустил из виду. Тоннели обычно роют под землей, а здесь что – проложили по воздуху?.. Получалась полная нелепица!
– Пробили в стене шахту вниз? – предположил Атасов, просовывая голову в отверстие и принюхиваясь.– Пахнет самой обычной плесенью... Я бы вызвал милицию!
– Погоди ты с милицией! – отмахнулся Миша.– Может, эту дыру не постояльцы продолбили, а хозяева гостинцы – для своих нужд!.. Еще одного скандала нам Виссарион Дмитриевич не простит. Надо проверить.
– Легко сказать – проверить! – огрызнулся Атасов.– А если мафия нас в этом тоннеле прихватит? Свернут шею – и там же похоронят... Люди, решившие ограбить банк, со случайными свидетелями церемониться не будут!
Миша с Атасовым так увлеклись разговором, что вошли в тоннель незаметно для себя и продвинулись вглубь метров на десять. Изнывавший от страха Загоруйко сунулся вслед за ними – просто чтобы не остаться в чужом номере в одиночестве...
В тоннеле было довольно светло, хотя откуда падал свет – Емельян определить затруднился. Поначалу показалось, что – с противоположной стороны, следовательно, тоннель не слишком длинен... Однако, пройдя добрую сотню метров, они так ничего и не обнаружили. По всем приметам следопыты уже должны были достичь подвала Регионального банка, расположенного аккурат через дорогу от гостиницы.
– Такой тоннелище за несколько дней не соорудишь! – сказал Миша, оглядывая стены.– Как хотите, мужики, но ни Жигановскому, ни этому Мышкину такое просто не под силу. Это гостиничные боссы постарались. То ли кабель собираются прокладывать, то ли канализационные стоки оборудуют.
После высказанного Севостьяновым разумного предположения на душе у вице-губернатора сделалось легче. Пропала охота бежать из таинственного тоннеля без оглядки, зато появилось горячее желание обследовать его до конца и выяснить, кто и по какому праву роет подземные переходы, не испросив разрешения ни у городской, ни у областной администраций... Совсем охамели люди – ничего уже не боятся! А между прочим, действия владельцев гостиницы
