присутствие Морнира. Оно было там, но слабое и безнадежно далекое. Он покачал головой.
— Уатах! — внезапно сказал Дейв Мартынюк.
Это прозвучало как рык.
— Кто он? — спросил Айлерон очень спокойно.
— Он командовал в битве у Адеин, — ответил Айвор голосом, полным ненависти. — Это ургах, но гораздо больше чем ургах. Ракот с ним что-то сделал.
Айлерон кивнул, но больше ничего не сказал.
Тут заговорил Уатах.
— Слушайте меня! — крикнул он голосом, похожим на злобный вой, таким громким, что он, казалось, рвет воздух. — Приветствую тебя в Андарьен, Верховный правитель Бреннина. Мои друзья сегодня голодны, и я обещал им завтра мясо воинов и еще более вкусный деликатес после, в Данилоте. — Он рассмеялся, огромная, адская фигура на этой равнине. Красное солнце окрасило его вызывающе белый наряд.
Айлерон не ответил, и никто другой из стоящих наверху. В мрачном, гнетущем молчании, каменном, как та земля, по которой они ехали, они смотрели вниз на предводителя армии Ракота.
Слог беспокойно отпрянул в сторону. Уатах злобно дернул поводья. Затем второй раз рассмеялся, и от этого звука Пола окатило холодом.
Уатах продолжал:
— Я пообещал цвергам на завтра мяса, а на сегодня предложил им развлечение. Скажите, воины Бреннина, Данилота, дальри и гномы-предатели, скажите, найдется ли среди вас тот, кто выйдет сейчас со мной на поединок. Или вы все прячетесь, как слабые альвы, в своих тенях? Я бросаю вам вызов перед этими войсками! Найдется ли тот, кто примет его, или вы все дрожите от ужаса перед моим мечом?
Люди на возвышении шевельнулись. Пол увидел, как Дейв, стиснув челюсти, быстро повернулся и взглянул на сына авена. Ливон дрожащей рукой уже наполовину вытащил свой меч.
— Нет! — произнес Айвор дан Банор, обращаясь не только к сыну. — Я видел его в бою. Мы не можем с ним сражаться, и мы не можем себе позволить потерять ни одного человека!
Прежде чем кто-либо успел заговорить, снова раздался хриплый смех Уатаха, поток липких звуков. Он услышал.
— Так я и думал! — крикнул он. — Тогда я скажу еще одну вещь всем храбрецам на этом холме. У меня послание от моего господина. — Голос его изменился: он стал более холодным, менее грубым, более пугающим. — Год с небольшим тому назад Ракот получил удовольствие с одной из женщин из вашей компании. Он готов снова это повторить. Она проявила редкую покладистость и была очень хороша. Со мной сейчас Черная Авайя, готовая отнести ее назад в Старкадх по его приказу. Найдется ли среди вас тот, кто оспорит право Ракота на ее тело?
Пола затошнило от отвращения и дурного предчувствия.
— Господин Верховный правитель, — сказал Артур Пендрагон, когда хохот Уатаха и завывания цвергов за его спиной утихли, — скажите мне, пожалуйста, название этого места.
Пол увидел, как Айлерон повернулся к Воину.
Но ответил ему Лорин Серебряный Плащ, с грустным пониманием в голосе.
— Эта равнина была зеленой и плодородной тысячу лет назад, — сказал он. — И в те дни она называлась Камланн.
— Я так и предполагал, — очень тихо ответил Артур. Не прибавив ни слова, он начал проверять подгонку перевязи с мечом и крепление королевского Копья у седла.
Пол повернулся к Дженнифер — к Джиневре. И то, что он увидел на ее лице, когда она смотрела на спокойные приготовления Воина, поразило его в самое сердце.
— Милорд Артур, — сказал Айлерон. — Я вынужден вас просить уступить мне право сразиться с этим чудовищем. Предводитель их армии должен сражаться с предводителем нашей. Это мой бой, и я заявляю на него права.
Артур даже не поднял глаз, продолжая свои приготовления.
— Это не так, — сказал он, — и вы это знаете. Вы нужны завтра больше, чем любой из нас. Я вам говорил уже давно, перед путешествием на Кадер Седат, что мне никогда не позволяют увидеть конец событий, когда меня призывают. А то имя, которое произнес Лорин, сделало все понятным: в каждом из миров меня ждал Камланн. Это то, для чего я был перенесен сюда, Верховный правитель.
У стоящего рядом с хозяином Кавалла вырвался звук, больше напоминающий рыдание, чем рычание. Красное солнце висело низко, освещая странным светом их лица. Смех внизу затих.
— Артур, нет! — страстно воскликнула Кимберли. — Вы здесь ради более крупных свершений. Вы не должны спускаться туда. Мы слишком нуждаемся во всех вас. Разве вы не видите, что он собой представляет? Никто из вас не может с ним сражаться! Дженнифер, скажи им, что это глупо. Ты должна им сказать!
Но Дженнифер смотрела на Воина и молчала.
Артур закончил свои приготовления. После этого он поднял взгляд и посмотрел прямо на Кимберли, которая призвала его сюда. Которая привела его в это место властью его имени. И ей он ответил словами, которые Пол запомнил на всю жизнь.
— Как можем мы отказаться сражаться с ним, Ясновидящая? Как можем утверждать, что носим свои мечи во имя Света, если будем трусами, стоя перед лицом Тьмы? Этот вызов уходит корнями в глубь времен дальше любого из нас. Даже дальше, чем я. Кем мы будем, если откажемся от этого танца?
Айлерон медленно кивнул, в глазах Ливона и Ра-Тенниэля ясно читалось согласие. Сердцем Пол чувствовал древнюю, как сама вечность, силу в словах Воина, и, принимая их с сожалением, он ощутил еще одно: пульс Бога. Это было правдой. От этого танца нельзя отказаться. И, кажется, все же это был танец Артура.
— Нет, — произнесла Джиневра.
Все взоры обратились к ней. В пронизанной ветром тишине этого пустынного места ее красота сияла, словно вечерняя звезда, спустившаяся к людям, она почти ослепляла.
Неподвижно сидя верхом на коне, вцепившись пальцами в гриву, она сказала:
— Артур, я не хочу снова потерять тебя вот так. Я этого не вынесу. Не ради единственного боя ты был призван, любимый, этого не может быть. Камланн или нет — этот бой не может быть твоим.
Его лицо в обрамлении седеющих волос застыло. Он сказал:
— Мы — пленники сотканной судьбы, и спасения нет. Ты знаешь, что я должен идти к нему.
На ее глазах закипели слезы. Она не ответила, но медленно покачала головой.
— Тогда чье же это место, если не мое? — спросил он едва слышным шепотом.
Она опустила голову. Ее руки взлетели в коротком, бессильном жесте отчаяния.
А потом, не поднимая глаз, она сказала с внезапной ужасающей официальностью в голосе:
— На этом месте и перед множеством людей мое имя было опорочено. Мне необходим мужчина, который примет этот вызов и сотрет позор своим мечом.
Теперь она подняла голову, теперь она повернулась. К тому, который молча сидел на коне, ничего не говоря, не двигаясь, терпеливо ожидая того, что, казалось, предвидел. И Джиневра сказала:
— Согласен ли ты, который так много раз был моим рыцарем, стать им снова? Примешь ли ты вызов, чтобы защитить мою честь, милорд Ланселот?
— Приму, госпожа, — ответил он.
— Ты не можешь! — воскликнул Пол, не в силах сдержаться, и его голос вспорол тишину. — Дженнифер, он ранен! Посмотри на его ладонь, он даже не может держать меч! — Рядом с ним у кого-то вырвался странный, задыхающийся звук.
Три фигуры в центре не обратили на него никакого внимания. Совершенно никакого. Словно он не произнес ни слова. Последовало новое молчание, полное невысказанных слов и многих слоев времени. Порыв ветра сдвинул волосы с лица Дженнифер.
— Госпожа моя, — произнес Артур, — я слишком давно знаю слишком многое, чтобы отказывать Ланселоту в праве быть твоим рыцарем. Будучи здоровым, он гораздо больше меня достоин встретиться с этим противником. Но сейчас я этого не допущу. На этот раз нет, любимая. Ты просишь его, серьезно раненного, взять это на себя не ради тебя самой, не ради него, а ради меня. Ты просишь его без
