слабо освещенный вестибюль, он оказался в еще более темной комнате размером во весь цокольный этаж. Свет шел от маленького бара в дальнем конце комнаты, низких светильников над двумя бильярдными столами и напольных ламп, освещавших стол у занавешенного окна, за которым играли в покер. От табачного дыма было не продохнуть. Герни уже побывал в четырех подобных заведениях Сохо, которые практически ничем не отличались от этого, пяти пабах и двух ресторанах, поэтому он с облегчением вздохнул, когда увидел Колина Престона, который, облокотившись на зеленое сукно, готовился нанести удар по розовому шару.
Герни приблизился к столу, наблюдая, как Колин мастерски выбивал шары, неторопливо проводя каждый удар. После очередной удачи Колин обошел стол с оживленной уверенностью человека, готового нанести следующий удар, не дожидаясь, пока предыдущий шар вкатится в лузу. Уже имея шестьдесят пять очков, он виртуозно срезал угол синим шаром, который ударился о красный и направил его прямиком в лузу. На столе остались одни разноцветные шары, и игра в снукер была за Престоном.
– Хорошенького понемножку, Кол. – Его противник поставил кий на место, уныло улыбнулся и протянул Простону пятьдесят фунтов.
Престон довольно кивнул и сунул деньги в задний карман брюк. Не глядя на Герни, он спросил его:
– Сыграем, Саймон?
Он говорил со смачным акцентом, в котором не было небрежной гнусавости жителя южного Лондона, а звучал ясный, резкий, энергичный кокни уроженца Ист-Энда. Это был низенький человек, не выше пяти футов и восьми дюймов, но крепкий и сильный. Каждое утро он поднимал штангу и дважды в неделю занимался в гимнастическом зале. Герни он был не очень симпатичен, однако неисправимый негодяй Престон соображал лучше других и был не очень ленив. Он входил в группу осведомителей, к услугам которых Герни время от времени прибегал и которым иногда платил.
– Не хочется, Колин. Выпьешь?
Престон поставил кий, и они направились в бар. Герни заплатил за два виски, и они сели за столик.
– Я так и думал, что тебя уже выпустили.
– Да, прошлым маем. Будь здоров. – Престон поднял свой стакан и сделал глоток. – Освободили подчистую. С этим все в порядке. Знаешь, Джон и Фрэнк вышли вместе со мной. Остальные еще досиживают.
– Что думаешь делать дальше?
Потягивая виски, Престон покачал головой:
– Черт его знает. В определенном смысле это занятие для дураков. Ну подумай сам: вваливаемся в «Барклис», натянув на голову бабьи колготки и размахивая пистолетом перед носом старой коровы. Я кричу, а она уже в штаны наложила от страха. Я до того взвинчен, что готов отстрелить ей сиськи при малейшем писке. Водитель на улице психует, каждую минуту ожидая появления чертова патруля. Кто-то из ребят трясет понтеров. Когда дело сделано, нервы уже никуда не годятся. И все это ради каких-то нескольких тысяч фунтов? Неделю проваландаешься с букмекером, раздавишь несколько пузырьков, – он стукнул стаканом, – и опять на мели. Правда, не надо платить налоги.
– Тебе за вооруженное ограбление и трех лет не дали.
Престон оскорбился:
– Ради Бога, Саймон. Да мне пришили то дело со складом. Меня там и рядом не было. Очень странно, как это Старине Биллу[9]удалось найти полный комплект отпечатков пальцев, клочья волос, пинту или две крови, маленький пакетик со стриженными ногтями, – и все это принадлежало мне. Для перестраховки районный прокурор, занимавшийся этим делом, задал мне пару вопросов. Я ему так и сказал: «Клянусь Богом, начальник, можно подумать, что вы застукали меня на месте преступления». Блефовали, мерзавцы. Хотели взять меня на понт. Уверен, они не прочь были еще раз поразвлечься за мой счет. Но мы вовремя смылись и утерли им нос. Ну ладно, Саймон, какие у тебя проблемы?
– Мне нужно оружие, – ответил Герни.
– В самом деле, дружище? Это несложно. Когда?
– Сейчас.
Престон вскинул брови.
– Мудрено. Это тебе не выскочить в соседний магазин и приобрести пушку за пять минут до его закрытия.
– Но ты же можешь, я знаю.
– Могу, только это стоит денег. – Герни вопросительно взглянул на него. – Двести или двести пятьдесят – в зависимости от того, что тебе надо.
– Договоримся, в разумных пределах. Нужен пистолет, желательно тридцать восьмого калибра. Но есть еще проблема. У меня нет денег.
– В самом деле? – Престон засмеялся. – Ты на мели?
– Я заплачу пятьсот, когда буду при деньгах.
– Очень заманчиво, однако складывается впечатление, что ты можешь не дожить до этого счастливого момента.
– Рискни, – предложил Герни.
Престон зажег сигарету и отхлебнул виски.
– Хорошо, согласен, – сказал он. – Согласен, черт возьми, хотя не знаю почему. Допивай. На площади Сохо есть забегаловка, называется «Геркулесовы столбы». – Герни кивнул. – Пойдешь туда и закажешь себе картофельную запеканку с мясом. По виду напоминает птичий помет, но в ней много белка. Возьми пинту пива. Почитай газетку. Не знаю, сколько это займет у меня времени. Думаю, час. Когда я войду, не обращай на меня внимания. Через некоторое время я спущусь в туалет. Сосчитай до пятидесяти. Меня уже не будет – я уйду через боковую дверь. В туалете, за бачком. Понятно?
– Да, – ответил Герни. – Спасибо, Колин.
Престон загасил сигарету.
– Сколько патронов?
– А сколько можно?
– Не больше обоймы. Или десять, если это револьвер.
– Постарайся, Колин.
Престон встал.
– Примерно через час, – сказал он. – Долго не болтайся здесь. Мне надо поддерживать репутацию.
Подремав час или два, Рейчел проснулась от чувства голода и пошла в комнату, служившую кухней, в поисках съестного. В холодильнике и навесных шкафах над раковиной было полно еды. На средней полке холодильника поддерживаемый куском стилтона стоял листок бумаги, на котором было написано одно слово: «Пользуйся!»
Рейчел сделала себе яичницу-болтунью и взяла пиво с дверной панели холодильника. Она не чувствовала ни опасности, ни надежного спокойствия. Эта квартира, где во всем ощущалось присутствие другого человека, где все было пронизано исключительно женской атмосферой и радовало глаз приятным сочетанием рабочего места и домашней обстановки, – эта квартира тем не менее казалась ей забытым и покинутым всеми местом. Кокаин обострил ее чувства. Ей нравилось находиться здесь, среди чужих вещей, которые манили ее и раскрывали характер их хозяйки, ее взгляды, ее манеру одеваться.
Она поставила тарелку в раковину и, взяв пиво, направилась к телефону. У нее было подходящее настроение, чтобы звонить по незнакомому номеру и говорить нечто маловразумительное незнакомому человеку. После двух гудков он снял трубку. Рейчел взглянула на бумажку, которую дал ей Герни.
– Здравствуйте, дядя Джордж, – сказала она. – Это Эрминтруд. Вы свободны сегодня в восемь вечера? Может быть, мы встретимся и выпьем?
Мужчина был искренне рад услышать ее и радостно затарахтел в ответ:
– Эрминтруд, дорогая! Как я рад слышать тебя! Давай встретимся в пабе, что возле парка, хорошо?
