Другая история Российской империи

и другие архивные документы, и получил их.

Пушкин изучал также труды французских историков эпохи Реставрации – Тьерри, Гизо, Минье, и просился в командировку за границу, – но при всём благоволении к нему царя, так и остался невыездным. А жаль: именно за рубежом хранилась разгадка многих тайн пугачёвской войны! Лишь недавно группа российских учёных во главе с Петром Черкасовым была допущена к рассекреченным документам архива МИД Франции в Париже. Мы приведём некоторые факты, обнаруженные ими.

1773 , сентябрь. – Начало восстания Емельяна Пугачёва. До сих пор можно прочесть в учебниках, что это был крестьянский бунт против помещиков-угнетателей, а Пугачёв – простой казак и раскольник. Однако по громадности охваченной территории (Оренбуржье, Урал, Приуралье, Западная Сибирь, Среднее и Нижнее Поволжье), массовости, затраченным средствам и применявшемуся оружию произошедшее совсем не похоже на тот бунт, каким были, например, восстания Ивана Болотникова или Степана Разина.

Во-первых, большинство населения оказалось на стороне восставших. По Пушкину, «весь чёрный народ был за Пугачёва. Духовенство ему доброжелательствовало, не только попы и монахи, но и архимандриты и архиреи… Класс приказных и чиновников был ещё малочисленен и решительно принадлежал простому народу. То же можно сказать и о выслужившихся из солдат офицерах. Множество из сих последних были в шайках Пугачёва». (Обратите внимание на многоточие в этой цитате; мы скоро его объясним.)

Во-вторых, уж очень кстати появился вождь. И был он весьма не прост! Жизнь в стране, из-за войны и усилившегося гнёта дворянства, была тяжёлая, подспудное народное недовольство было очевидным – и в конце концов народ поднялся не против монархии или власти как таковой, а против этой конкретной ситуации. Но кто же призвал его к восстанию? Казачий хорунжий, как все, мыкавший горе, и вышедший в лидеры всего лишь величием духа и «харизмой»?.. Но этот простойказачок не раз бывал во враждебной нам Турции, а свою «харизму» явил массам, прямиком приехав из Европы с фальшивым паспортом. Обладая средствами, сопоставимыми с теми, что нужны в наши дни для проведения крупной предвыборной кампании, он смог развернуть мощную пиар-акцию, с изданием и распространением большого количества пропагандистских материалов.

В-третьих, очень интересна зарубежная реакция на начало восстания. В Париже о его деятельности писали с нескрываемым ликованием. «Газет де Франс» – по сути, правительственный орган, – сначала сообщила, что вождь восстания в молодые лета был «пажем при дворе Её Императорского Величества и был послан в чужие края для учения, после чего служил в прусской армии и, наконец, был камер-юнкером при Его Императорском Высочестве (Великом князе Павле Петровиче)». Но очень скоро здесь возобладала версия о Пугачёве, как об императоре Петре III.

Как видим, российское народное восстание против дворянства парадоксальным образом поддержали… дворяне и дворянское правительство Франции! В архиве МИД Франции обнаружено официальное письмо тогдашнего министра иностранных дел герцога де Шуазеля австрийскому канцлеру, где открытым текстом говорится о планах устранения «ученицы Вольтера» (Екатерины), «нашего заклятого врага». Не на простолюдина же собирались её менять, пусть он даже хорунжий или бывший паж; Пугачёв – воскресший император для Парижа удобнее.

Видимо, какой-то французский советник предложил эту версию Пугачёву, и тот, обращаясь к разным слоям населения, начал привлекать к себе людей отнюдь не призывами к антифеодальной войне, а просьбами о поддержке его попранных прав на престол. А теперь вернёмся к многоточию, оставленному нами в цитате из Пушкина. Что же мы там пропустили? А вот:

«Одно [русское] дворянство было открытым образом на стороне правительства. Пугачёв и его сообщники хотели сперва и дворян склонить на свою сторону, но выгоды их [интересы] были слишком противуположны».

Итак, на первом этапе Пугачёв копировал историю «Лжедмитрия I» и искал поддержки дворянства. Но, учтя основной промах Дмитрия, Пугачёв скрыл зарубежных покровителей своего движения, и, в отличие от предшественника на поприще самозванства, не скрывавшего, что за его спиной иностранные вооружённые силы, стал искать опору внутри страны. (Кстати, понятно, чем бы кончилось в случае его победы: старую элиту вырезали бы, и на её месте появилась бы новая, казачья элита. Об этом можно судить уверенно: так произошло после октября 1917-го. И что-то сходное мы наблюдали с падением СССР и началом «демократических реформ».)

Лишь когда Пугачёв не сумел привлечь к себе дворян, появилась его «Жалованная грамота крестьянству», ожидавшему вольности ещё со времён предоставления настоящим Петром III вольности дворянству. В народе бытовала легенда, что царя и убили-то из-за его желания вслед за дворянами раскрепостить крестьян.

1773 . – Выдавая себя за Петра III, Пугачёв собирает под свои знамёна на реке Яик (Урал) всех недовольных и направляется к северу. Екатерина II поручает Бибикову подавить восстание, дав ему диктаторские полномочия.

Русско-турецкую войну готовила французская дипломатия. Она же инспирировала государственный переворот в Швеции, имевший откровенно антирусскую направленность; позже, в 1788 году, король Швеции Густав III объявил войну России. Король французов Людовик во весь предшествовавший восстанию Пугачёва период активно противодействовал России в польских делах.

Для Франции смута в России была лучшей гарантией против возрастания русского влияния в Европе. В секретной инструкции своему посланнику в Петербурге Людовик XV указывал: «Вы, конечно, знаете, и я повторяю это предельно ясно, что единственная цель моей политики в отношении России состоит в том, чтобы удалить её как можно дальше от европейских дел… Всё, что может погрузить её в хаос и прежнюю тьму, мне выгодно…» В письме, которым обменялись французские дипломатические службы в Вене и Константинополе, читаем:

«Король направляет к вам подателя сего письма, который по собственной инициативе вызвался оказать помощь Пугачёву. Это офицер Наваррского полка, имеющий множество заслуг. Вы должны как можно скорее отправить его с необходимыми инструкциями для так называемой армии Пугачёва. Король вновь выделяет вам 50 тыс. франков для непредвиденных расходов, помимо того, что вы должны получить из выделенных вам средств за прошлый месяц. Не жалейте ничего для того, чтобы нанести решающий удар, если к тому представится случай. Нет такой суммы, которую король не предоставил бы ради осуществления наших замыслов…» (Цит. по «Независимое военное обозрение» от 09.02.01.)

Во французской прессе активно обсуждалось, кто победит – российское правительство или «мужицкий царь»? – да так, что маркиз Пугачёв выглядел более предпочтительным кандидатом на победу.

А Екатерине совсем не нравились ни французские публикации, ни перепечатка их в газетах других стран. Она велела составить и распространить контрпропагандистское сочинение; спешно была написана, переведена на французский и направлена во все российские представительства в европейских столицах книга «Лжепётр II, или Жизнь и похождения мятежника Емельяна Пугачёва».

Так создаётся история: лживые сказки и чьи-то придумки попадают в СМИ, политизированные сочинители выдвигают разные версии, затем начинаются толкования мнений по поводу различных вымыслов, потом политически ангажированные историки пишут на основе этих толкований учебники…

А вот Англия помогала тогда не Османской, а Российской империи. Без её помощи, в частности, русская балтийская эскадра в 1770 году не смогла бы беспрепятственно и неожиданно для турок пройти