на осенний, холодный воздух.
— Давай по последней и разлетаемся. Мне завтра рано вставать, я хочу лечь пораньше.
Димин собеседник поднял с пола черный сейф-«дипломат» и положил на колени.
— Твое здоровье, старик.
— Твое, адвокат Нежинский. Хорошая у тебя фамилия, ласковая.
Дима залпом допил коньяк и поднялся из-за стола.
— Погоди, вот еще что. На всякий случай, — произнес собеседник в плаще. — Как ты отшил настоящего адвоката? Может, я перейму полезный опыт.
— Ничего особенного. Позвонил в консультацию, извинился от имени следователя и сказал, что надобность в адвокате отпала. Они только обрадовались. Меньше неоплачиваемых хлопот. Потом позвонил тебе. Следователь новый, наших адвокатов в лицо еще не знает.
— Понятно. Кстати, теперь твоя очередь быть адвокатом. Так что в ближайшем будущем жди от меня звонка.
— Конечно. Я тоже, пожалуй, сумею уговорить клиента написать чистосердечное признание, убедив его, что это единственный выход.
— Ну, тогда до встречи.
Опера подмигнули барменше, постояли немного под козырьком рюмочной, переждав последние капли дождя, и, пожав руки, разъехались в разные стороны.
