— Почему ты считаешь, что это будет твоим последним делом?
— А ты видел Старика?
— Сегодня утром, недолго.
Мулен снова снял шляпу. Кожа его была так мокра, будто он не вытирал ее.
— Все идет теперь хуже и хуже. По совету Джона Шварта мы помешали им повидать тебя, и их будут сдерживать, пока Джек и я не вернемся из Пончатулы. Но город наводнен журналистами. Есть даже один из «Чикаго трибюн». Есть еще парень с телевидения, с камерой и радиопередатчиком, который болтается по улице Лафит, чтобы получить все сведения, час за часом, что произошло и происходит сейчас у Эми, в отеле плантаторов, у Гарпона, в клубе «Хейк Хо». По его мнению, мы самые мерзкие прохвосты, которые существовали со времен Библии… Я лично еще не видел теле, но кажется, что жена Луанье находилась на своем посту все утро и теперь она хочет, чтобы Гарри отдал свой значок и стал моряком- рыбаком. В противном случае он может не возвращаться домой вечером.
— Интересно бы узнать, как все это окончится для наших парней в центре?
Мулен с горькой усмешкой пожал плечами.
— Для тех, которые ничего не брали, все будет хорошо, а для других будет хуже. Ты можешь быть уверенным в одной вещи: за то время, пока Джек не вернется из Пончатулы, есть шансы обнаружить губернатора и начальника полиции, сидящими в кабинете Старика. Существуют многие, кроме нас, которые будут счастливы не оказаться в казармах Анголы. — Его улыбка стала менее горькой. — Существует одно обстоятельство в нашу пользу. Мы столько раз закрывали глаза на многие вещи, что судьям будет очень трудно решить, за что же нас осуждать. — Мулен снова надел шляпу. — Итак, салют, до завтра!
Он с гордым видом удалился по коридору. Латур проводил его взглядом, невольно восхищаясь им. Замечательный мошенник и исключительный человек. Как и шериф Велич, первый помощник не терял времени даром. И теперь, когда ему предъявят обвинение, он готов заплатить. Долгое время множество людей жили спокойно и безмятежно, пока не наступила расплата.
Немного позднее по цементному полу прозвучали торопливые шаги на каблучках-шпильках, и, нагруженная той же корзиной, в сопровождении Мета Ла Ронда, Ольга появилась перед камерой Латура.
— Твоя жена принесла тебе завтрак, — заявил помощник шерифа.
Ла Ронд открыл дверь камеры, взял из рук Ольги корзину, передал ее Латуру и снова закрыл дверь.
Латур ждал, что тот уйдет и даст ему возможность поговорить с Ольгой. Но вместо того, чтобы удалиться, помощник шерифа закурил сигарету и, прислонившись к двери одной из женских камер, стал любоваться фигурой молодой женщины.
Латур хотел протестовать, но сдержался. Он не был в состоянии спорить с кем бы то ни было.
— Спасибо за завтрак, — сказал он своей жене, — но ты совершенно не обязана кормить меня. Правда, суп здесь немногого стоит, но это неважно. Соединенные Штаты обязаны меня кормить.
Ольга молча пожала плечами. Как всегда, когда она волновалась, ее акцент делался еще заметнее. — Этого я не могла знать. Много раз, когда мы спасались от неприятеля, направляясь на Юг, сперва в Японию, потом в Китай, отца моего задерживали. И тогда моя мать и я ходили к нему и носили ему еду… Иначе ему нечего было бы есть.
Несмотря на то, что после обеда у Джо Банко Латур ни разу по-настоящему не ел, ему совсем не хотелось есть. Даже меньше, чем утром. Он тысячу раз предпочел бы вместо еды поговорить с Ольгой и узнать от нее, что она о нем думает. Но в присутствии Ла Ронда, который прислушивался к разговору, он был вынужден вести банальный разговор. Уничтожая пищу, он сказал:
— Ну, как, шериф вернул тебе машину?
Ольга отрицательно покачала головой.
— Ее держат, как вещественное доказательство, но мистер Шварт был настолько любезен, что предоставил мне в пользование одну из его машин. Он твой защитник?
— Да.
— А что, он хороший адвокат?
— Лучший.
— Тем лучше. — Ольга вынула несколько писем из своей сумки. — Вот что пришло на твое имя сегодня утром. Георгу пришлось пойти за ними к ящику в конце дороги, пока я приготавливала тебе еду.
Латур посмотрел на содержимое трех конвертов. В первом он нашел напоминание о последнем взносе за телевизор. Во втором было аналогичное напоминание от фирмы, в которой он купил холодильник.
В третьем было объявление небольшого общества кредита, которое открылось во Френч Байу, Он боялся спросить у Ольги, сколько у нее осталось денег на текущие расходы. И еще новая проблема ждала решения… Может быть, ему удастся занять у Джона несколько сотен…
— А что ты думаешь об утреннем судебном заседании?
Ольга покачала головой.
— Это было отвратительно… В особенности тогда, когда этот человек читал про то, что эта девушка говорила про тебя, про твои действия.
— Я очень сожалею, что ты была вынуждена присутствовать в зале.
Ольга честно призналась:
— Мне стыдно было находиться там.
— Но это сделал не я. Верь мне, моя дорогая.
Лишенным выражения голосом Ольга произнесла:
— Это то, что ты мне сказал перед тем, как началось судебное разбирательство. Но если ты невиновен, почему они держат тебя здесь?
— Потому что нужно, чтобы суд разобрался во всем этом.
— В том, что ты убил этого старика и сделал то, о чем говорила эта девица?
— Да.
— Но ты не делал этого?
— Нет.
— Тогда, если мистер Шварт хороший адвокат, почему же он не встал и не заявил, что это сделал не ты?
Латур постарался разъяснить ей.
— Он это сделал. Это как раз означает выражение «считаю себя невиновным».
Ольга пристально посмотрела на него.
— Три слова, это не слишком-то много. Когда этот человек читал то, что написала эта девица, почему ты не встал и не закричал: «Это ложь, я невиновен. Я никогда не убивал этого человека, и я не насиловал его жену!»
— Потому что Джон считал, что это будет неуместно.
Ольга продолжала рассматривать его.
— У тебя нет ничего такого, чего бы ты мог стыдиться?
— Я клянусь тебе.
— И эти другие девушки, о которых много говорили в публике? Эти трое, которые также были изнасилованы, как и миссис Лакоста?
— Я абсолютно ничего не знаю о них.
— Ты не имел с ними сношения?
Латур потерял терпение.
— Ну, конечно же, нет! Ты что!
— Ты также клянешься в этом?
— Я клянусь тебе.
С простым славянским практичным умом, не стесняясь присутствия Ла Ронда, Ольга спросила:
— Тогда, если ты не ходил удовлетворять свои желания в другие места, почему ты не обладал мною чаще? Ты молод и ты силен. Я часто замечала, что ты сгораешь от желания, но когда я спрашивала тебя, не
