других. Они светились мистическим, всепроникающим огнем. Конечно, они видели сквозь тьму колонию фирексийцев, что раскинулась внизу. Больше того, они видели одинокую фигуру, с ненавистью и злобой взирающую на них из-за обсидианового окна.
Человеком за стеклом был Керрик. Даже не обладая волшебными глазами Урзы, Джойра знала это. Конечно, он не был человеком. Монстр в человеческом теле. Она знала, что он сильно изменился, стал мощнее, возможно, его сила была равна силе самого Малзры, а возможно, даже превосходила ее.
Глаза Карна также видели больше, чем глаза остальных. Он отозвал в сторону Малзру, Баррина и Джойру.
— Для каждого из вас не секрет, я был создан для того, чтобы путешествовать во времени. Мне кажется, я нашел смысл своей жизни — проникнуть в ущелье и уничтожить их.
Все приняли это предложение спокойно, даже сухо, но это спокойствие можно было сравнить с шепотом деревьев перед летним штормом, с затишьем перед бурей.
Малзра и Баррин обменялись понимающими взглядами.
Маг сказал, хмуро улыбаясь:
— Я, кажется, припоминаю одно такое путешествие. В свое время я изучал древние легенды. Был некогда один самодовольный Мироходец, который отправился в Фирексию, чтобы уничтожить ее. У него была очень мощная броня, примерно такая, как у тебя, Карн, однако он переоценил свои силы и чуть не погиб.
Малзра кивнул:
— Это хорошая аналогия. Что мы имеем на сегодняшний день? Мы имеем уменьшенную модель Фирексии. Здесь, в Толарии. — Его всевидящие глаза внезапно закрылись. — Джойра, ты говорила вчера вечером о Детях Ярости, которых я оставил сиротами. Мои ошибки за время моего отсутствия выросли и бросают мне вызов, чтобы ненавидеть меня, изводить меня и уничтожить меня, если смогут. Теперь я вижу, насколько справедливыми были твои слова. — Он моргнул и глубоко вздохнул, снова проявив несвойственные ему человеческие привычки. Все поняли, какие сильные изменения произошли в сознании этого человека. — Лучше не создавать таких противников, с которыми нужно вечно бороться.
Баррин смотрел на него с восхищением. Солнце засверкало в глазах Малзры, когда он взглянул в небо.
— Солнце начинает садиться. Ну веди нас в Старую Толарию, туда, где мы сможем благополучно разбить лагерь. Только не в эпицентре взрыва и не в медленновременной трясине. Желательно недалеко отсюда, на возвышенности, там, где время идет нормальным ходом.
Джойра отозвалась немедленно:
— Я знаю такое место.
Утомившиеся ученики и преподаватели с удивлением посмотрели ей вслед. Многие из них очень устали от обилия необычных впечатлений и испытывали чувство тревоги, глядя в непроницаемую тьму фирексийского ущелья. Взволнованные, они собирались отдохнуть и поесть, когда Джойра внезапно вновь тронулась в путь. Вопросительные взгляды обратились к мастеру Малзре и Баррину. Малзра взглянул в последний раз в каньон и пошел вслед за Джойрой. Карн отступил от края пропасти и тоже тронулся в путь. Тяжело вздохнув, ученики убрали еду в сумки и, взвалив мешки на плечи, направились вниз по дороге.
Джойра шла по тропинке, которую сама протоптала во время своих небезопасных прогулок. Она тщательно выбирала путь, так как попадались хоть и небольшие, но очень опасные трещины времени. Некоторые были в ладонь шириной, но в милю длиной. Джойра назвала их Занавесками Вечности. Любого, кто в них попадал, немедленно разрывало на части. Не было никакой нужды предостерегать и инструктировать группу. Все шли по тропинке словно по лезвию бритвы.
Впереди уже начал вырисовываться лабиринт разрушенных строений, который когда-то являлся толарийской академией. Все разговоры смолкли, когда отряд приблизился к кладбищу. Старшие члены группы раньше жили в этих зданиях вместе с друзьями, которых завалило обломками башен, и их скелеты лежали теперь под грудами камней. К естественному страху, растущему по мере продвижения по развалинам, примешалось ощущение физической помехи, давящей на сердце и мешающей дышать. Они проходили сквозь слабую медленновременную зону, словно погружаясь в кошмарный сон. Но это было реальностью. Повсюду на разоренной земле лежали кости и обломки, присыпанные пеплом. Яркое солнце озаряло это жуткое место. Люди в медленновременной зоне видели иное: горящий шар, склоняющийся к горизонту.
Джойра вела группу по руинам старой крепости к месту, мысль о котором заставляла сжиматься ее сердце. Все замерли перед статуей бегущего молодого человека Он парил над землей. Его рот открылся в беззвучном крике, глаза были зажмурены, вытянутые вперед руки что-то пытались оттолкнуть. Его белые одежды начали гореть оранжевым светом, который окружил его и создал вокруг его фигуры конусообразный столб. Юноша летел в этом столбе, будто озаренный пламенем. Прямо над его головой в воздухе парил тяжелый плащ, который, казалось, вот-вот опустится на него.
Джойра наблюдала за выражением лиц присутствующих и терпеливо ждала вопросов. Все завороженно смотрели и молчали, пытаясь разгадать загадку, открывшуюся их взору.
Наконец Карн произнес имя:
— Тефери.
— Да. Он попал в пламя в тот момент, когда раздался взрыв. Но для него за эти десять лет прошло не больше секунды. Обнаружив его здесь семь лет назад, я принесла тяжелый плащ, намочила его и бросила в воздух, чтобы накрыть Тефери. Через несколько лет — доля секунды в том времени — этот плащ накроет его и погасит огонь на одежде. Возможно, еще через десятилетие он упадет на землю. Может быть, когда-нибудь он увидит Новую Толарию и попытается добраться до нее. Тогда наверняка его разорвет на куски. — Лицо Джойры стало каменным. Она покусывала губы. — Этот проклятый плащ — все, что я смогла для него сделать. Я изучала эту трещину времени, проводила эксперименты, испробовала все, что только можно себе представить, но он — в ловушке, и его нельзя спасти.
Полная тишина последовала за откровением Джойры. Пятьдесят пар глаз смотрели на обреченную фигуру, замершую в огне, казалось, на расстоянии вытянутой руки. Но как он был далек и недосягаем!
Наконец Малзра произнес обнадежившие всех слова:
— Первое, чем мы займемся в нашей новой академии, это поиском возможных путей для спасения этого молодого человека.
На глазах Джойры выступили слезы, она отвернулась и быстро пошла вперед. Молодые ученики, некоторым из них едва исполнилось двенадцать-тринадцать лет, шли за ней следом. Те, что были постарше, остались еще на какое-то время у Святыни Тефери, как кто-то уже успел назвать это место. Мастер Малзра, Баррин и Карн замыкали процессию.
У всех поднялось настроение, как только они взошли на мыс в южной части развалин. Перед ними простиралось широкое, поросшее высокой сухой травой поле. Тихий шелест травы успокаивал в этот послеполуденный час.
Несмотря на то что группа двигалась в выбранном направлении быстро и без остановок, вершины достигли лишь к вечеру. Там мастер внимательно огляделся по сторонам. Он отметил близость Старой Толарии, Занавеса Вечности, а также фирексийского каньона, где находились его противники.
— Ты была права, Джойра, — почти ласково сказал он. — Это подходящее место. — Урза подошел к рюкзаку одного из молодых утомленных путешественников, вытащил из него кол от палатки и с силой воткнул его в сухую землю. — Прямо здесь мы будем строить новую академию.
