убийц.
Радиант сидела на высоком троне в своем воздушном замке. За последние недели здесь стало гораздо спокойнее.
После того как Урза присоединился к мятежникам, Гориг наконец убедил Радиант укрепить воздушный замок. Она позволила ему окружить стеклянную башню стальной решеткой. Однако даже такая мера не удовлетворила Горига. Он доказывал, что любое летающее существо с арбалетом, разбив стекло, может застрелить ее, сидящую на троне. Радиант смирилась, разрешив военному министру закрыть толстыми стальными листами и саму решетку. Конечно, в воздушной башне стало темно. Растения погибли, а птицы впали в странную спячку, от которой уже не пробудились. Замок наполнился холодом и сыростью, но, по крайней мере, стал безопасным. Тревожили, правда, проклятые окна, отражающие жестокости происходящего. В заключение Гориг убедил правительницу позволить ему рассеять заклинания и превратить все волшебные стекла в зеркала.
Теперь Радиант сидела в темном и безопасном дворце. Единственным источником света стала она сама, а зеркала вокруг нее мерцали, отражая ее сияние. Впервые за последнее столетие она чувствовала себя в своей тарелке, восседая на троне Серры. Здесь она проводила время, глядя в свои же собственные глаза, глаза Радиант.
— Леди Радиант, — раздался снизу голос Горига. Он явился для аудиенции. Скрежет металла говорил о том, что он все еще одет в броню. Однако послышался и иной звук — шорох большого и тяжелого мешка, который тащили по мрамору, — у меня есть что показать вам. Кое-что, что вам очень понравится.
— Не сейчас, Гориг, — встревожено проговорила ангел. — Я предвижу будущее. Я пристально смотрю в свои собственные глаза.
Хотя он и говорил до этого с нетерпением, теперь его голос стал елейным и заискивающим:
— Взгляните вниз на мгновение, вы узрите будущее.
— Нет. Будущее здесь. Оно отражается в моих глазах. Вот где Урза Мироходец найдет свою судьбу. Он заглянет в мои глаза. Эта война в конечном итоге сведется только к нам двоим. Я сама буду бороться с ним один на один. Он заглянет в мои глаза и, увидев в них красоту, вспомнит о том, какими эти места были во времена, когда Серра сидела на этом троне. До того как он принес с собой смерть.
— Мы собрали сегодня хороший урожай…
— Я загляну в его глаза и, может быть, пойму, какое безумие заставило человека привести демонов на небеса, а затем вернуться, чтобы помочь… Кому? Им?
Замешательство послышалось в голосе Горига:
— Я бы не советовал вам заглядывать в глаза Урзы Мироходца, моя госпожа. Они противоестественны. Они будут только гипнотизировать вас.
— Нет, Гориг, — проговорила Сияющая Леди с жестокой улыбкой на устах. — Я загляну в его глаза, а он — в мои. И тогда мы узнаем, кто из нас безумен.
— Пожалуйста, дорогая леди, — попросил Гориг, — забудьте хоть на минуту об Урзе и взгляните на то, что я принес вам. — Его просьба сопровождалась тяжелым стуком, как если бы из мешка, который он тащил, выкатились сотни больших деревянных шаров.
Любопытство взяло верх, и Радиант наконец взглянула вниз. Ее глаза загорелись от восхищения:
— О, головы! Должно быть, штук двести! Какая прелесть, Гориг! Какая красота!
Баррин, мастер магии Толарии
Глава 21
Наступил день запуска корабля. Огромная толпа заполнила толарийскую поляну: ученики и ученые, эльфы и механические существа, виашино, гоблины, ангелы и люди. Половину собравшихся составляли перемещенные беженцы из царства ангелов. Они возлагали большие надежды на силы спасения, находящиеся в центре поляны. Другая половина годами трудилась для того, чтобы собрать эти силы. Теперь все работы завершились. Все, что оставалось, — это ждать и наблюдать. Толпа теснилась, отодвигаясь от огнедышащих драконов, однако, стараясь не отходить слишком далеко, чтобы было хорошо видно гигантское судно и тех, кто на него поднимался.
На борту корабля мастер Двигателей Карн осуществлял подготовку к запуску. Он смотрел вниз, в открытый люк. В трюме плечом к плечу стояли двести бегунов, двенадцать пум, двести скорпионов и сотня