– Но шар не допускает таких мыслей, – вмешался Каллагэн. – Я уверен, он убеждает людей творить зло, нашептывая им, будто, зовет на добрые дела. Что они помогут не кому-то в отдельности, а всем вместе.
– Да, – сухо согласился Роланд.
– Ты думаешь, я попал бы туда? – спросил Каллагэн. – Или шар лгал мне? Заманивал меня?
– Я не сомневаюсь, что попал бы, – ответил Роланд. – И я уверен, если мы покинем Калью, то именно через эту дверь.
– Тогда я смогу пойти с вами! – с жаром воскликнул Каллагэн.
– Может, и пойдешь, – ответил Роланд. – Но, в конце концов, ты перенес ящик, вместе с шаром, в церковь. Чтобы утихомирить его.
– Да. И, по большому счету, это сработало. В основном он спит.
– Однако, ты говорил, он отправил тебя в Прыжок.
Каллагэн кивнул. Жар из голоса исчез. Осталась только усталость. Он вдруг постарел на добрый десяток лет.
– Первый раз он отправил меня в Мексику. Вы помните начало моей истории? Писателя и мальчика, который верил в существование вампиров?
Они кивнули.
– Как-то ночью, когда я спал, шар добрался до меня, и я оказался в Лос-Сапатосе. На похоронах. Похоронах писателя.
– Бена Мейерса, – кивнул Эдди. – Автора «Воздушного танца».
– Да.
– Люди тебя видели? – спросил Джейк. – Нас вот – нет.
Каллагэн покачал головой.
– Нет. Но чувствовали. Когда я направлялся к ним, они отходили. Словно воспринимали меня, как дуновение холодного ветра. Мальчика я увидел. Марка Петри. Конечно, уже не мальчика. Молодого мужчину. Из его речи я понял, что в Лос-Сапатосе середина девяностых годов… Надолго я там не задержался, но все-таки успел увидеть, что мой юный друг из далекого прошлого не тронулся умом, голова его осталась ясной. Так что, возможно, в Салемс-Лоте я хоть что-то, но сделал правильно, – он помолчал. – В своей речи Марк называл Бена отцом. Меня это тронуло до глубины души.
– А твой второй Прыжок? – спросил Роланд. – Ты попал в замок Короля?
– Там были птицы. Огромные, жирные, черные птицы. Об остальном говорить не буду. Во всяком случае, ночью, – сухо отрезал Каллагэн. Вновь поднялся. – Может, в другой раз.
Роланд кивнул, принимая его решение.
– Мы говорим, спасибо тебе.
– Вы тоже идете спать?
– Скоро, – ответил Роланд.
Они вновь поблагодарили его за рассказ (даже Ыш, и тот коротко тявкнул) и пожелали ему спокойной ночи. Проводили его взглядом, а потом несколько секунд молчали.
Первым заговорил Джейк.
– Это Уолтер оказался позади нас, Роланд! Когда мы покинули дорожную станцию, он оказался позади нас! Вместе с отцом Каллагэном!
– Да. Получается, что с тех пор Каллагэн – часть нашей истории. От таких мыслей мой желудок поднимается к горлу. Словно я потерял вес.
Эдди коснулся уголка глаза.
– Когда ты проявляешь такие эмоции, Роланд, у меня внутри все тает, – а стоило Роланду взглянуть на него, добавил. – И не смейся, пожалуйста. Ты знаешь, мне нравится, когда ты шутишь, но сейчас ты смущаешь меня.
– Извини, – ответил Роланд с легкой улыбкой. – Тот юмор, который у меня остался, рано отправляется на покой.
– А вот мой бодрствует всю ночь, – ответил Эдди. – И мне не дает заснуть. Рассказывает мне шутки. Тук-тук, кто там? Это я, почтальон…
– Ты закончил? – оборвал его Роланд.
– Да, но только на время. Потому что голоса моего юмора не заглушить. Он обязательно даст о себе знать. Могу я задать тебе вопрос?
– Глупый?
– Я так не думаю. Надеюсь, что нет.
– Тогда задавай.
– Эти двое мужчин, которые спасли задницу Каллагэну в прачечной Ист-Сайда… ты думаешь, они именно те, о ком думаю я?
– А по-твоему, кто они?
Эдди посмотрел на Джейка.
– Что скажешь, о, сын Элмера? Есть идеи?
– Конечно, – ответил Джейк. – Это Келвин Тауэр и второй парень из магазина, его друг. Который загадывал мне загадки о Самсоне и реке, – он щелкнул пальцами раз, другой, улыбнулся. – Эрон Дипно.
– А что ты можешь сказать насчет перстня, упомянутого Каллагэном? – спросил Эдди. – С надписью «Экслибрис»? Я не видел этого перстня ни у одного из них?
– А ты смотрел? – полюбопытствовал Джейк.
– Нет, конечно. Но…
– И не забывай, что мы видели его в 1977 году. А Каллагэну они спасли жизнь в 1981. Может, кто- то дал мистеру Тауэру этот перстень именно в эти четыре года. Подарил. Или он сам его купил.
– Это всего лишь предположение, – указал Эдди.
– Да, – согласился Джейк. – Но Тауэру принадлежал книжный магазин, так что он вполне мог носить перстень с надписью «Экслибрис». Или тебе не кажется, что это логично?
– Мне кажется, что и тут не обошлось без девятнадцати. Но как они могли узнать, что Каллагэн… – Эдди замолчал, задумался, решительно покачал головой. – Нет, не хочу даже в это влезать. Потому что чувствую, сейчас мы начнем обсуждать убийство Кеннеди, а я устал.
– Мы все устали, – уточнил Роланд, – а в ближайшие дни нам предстоит многое сделать. Однако история отца очень меня встревожила. Я не могу сказать, то ли она ответила на многие вопросы, то ли наоборот, поставила их еще больше.
Все предпочли промолчать.
– Мы – ка-тет, – продолжил Роланд, – но сейчас мы сидим вместе ан-тет. На совете. И пусть час поздний, может, нам есть еще что обсудить до того, как мы разойдемся? Если да, говорите, – вновь ответа не последовало. Роланд отодвинул стул. – Хорошо, тогда я желаю всем…
– Подожди.
Остановила его Сюзанна. Она так давно молчала, что про нее все забыли. А тут в голосе слышались стыдливые нотки, так на нее не похожие. Они просто не могли слышаться в голосе женщины, которая сказала Эбену Туку, что она, если он еще раз назовет ее коричневой, вырвет у него язык и подотрет им его задницу.
– Нам есть, что обсудить.
Все тот же голос.
– Кое-что еще.
Уже едва слышно.
– Я…
Она посмотрела на них, на каждого по очереди, и когда встретилась взглядом со стрелком, он увидел в ее глазах печаль, упрек и усталость. Злости не увидел. «Если б она злилась, – позже подумал он, – мне бы не было так стыдно».
– Я думаю, у меня возникла маленькая проблема, – продолжила Сюзанна. – Я не понимаю, как
