стаю, целиком, до последнего щенка. Вот так. И закроем эту тему.
– Господи, он же говорит на полном серьезе, – выдохнул Тауэр.
– Я это сделаю, но сейчас речь о другом. О том, что они придут за вами. Не для того, чтобы убить, лишь развернуть в нужном им направлении. Если вы останетесь здесь, Кел, думаю, они превратят вас в инвалида. Есть какое-нибудь место, где вы можете укрыться до пятнадцатого июля? У вас хватит денег? Сейчас у меня их нет, но думаю, я их достану.
Мысленно Эдди уже перенесся в Бруклин. Под прикрытием Балазара в подсобке парикмахерской Берни играли в покер, об этом знали все. По рабочим дням могли и не играть, но кто-то наверняка сидел там с деньгами. Их бы хватило…
– Деньги есть у Эрона, – с неохотой ответил Тауэр. – Он предлагал их мне много раз. Я всегда отказывался. Также часто он говорил, что мне пора в отпуск. Думаю, под этим он подразумевал, что мне надо скрыться от тех парней, которых вы выгнали. Ему хотелось узнать, что им от меня нужно, но он не спрашивал. Он не только сорви-голова, но и джентльмен, – Тауэр сухо улыбнулся. – Возможно, Эрон и я могли бы уехать вместе, молодой человек. В конце концов, другого шанса может и не быть.
Эдди не сомневался, что химио-и радиотерапия позволят Эрону Дипно оставаться на ногах и через четыре года, но решил, что сейчас говорить об этом не стоит. Он посмотрел в сторону входной двери «Манхэттенского ресторана для ума» и увидел другую дверь. За ней – вход в пещеру. Там, скрестив ноги, сидел стрелок. Эдди задался вопросом, сколько времени же он отсутствует, сколько времени Роланд выдерживает путь приглушенную, но все равно сводящую с ума мелодию колокольцев.
– Как вы думаете, Атлантик-Сити это далеко? – робко спросил Тауэр.
Эдди Дин даже вздрогнул. Представил себе двух пухлых овечек, в годах, конечно, но еще вкусных, забредших не в стаю, а в целый город волков.
– Только не туда, – отрезал он. – Куда угодно, только не туда.
– Как насчет Мэна или Нью-Хэмпшира? Возможно, мы сможем арендовать коттедж на каком-нибудь озере до пятнадцатого июля.
Эдди кивнул. Он родился и вырос в городе, и, пожалуй, не мог представлять себе, что и на севере Новой Англии могут быть плохиши в клетчатых кептах и костюмах-тройках.
– Это лучше. И вот что еще, пока вы там будете, найдите себе адвоката.
Тауэр рассмеялся. Эдди чуть склонил голову, улыбнулся сам. Хорошо, конечно, смешить людей, но еще лучше знать, а над чем, собственно, они смеются.
– Извините, – Тауэру таки удалось сдержать смех. – Дело в том, что Эрон был адвокатом. А его сестра и двое братьев, они моложе, и сейчас адвокаты. Они хвалятся, что на их фирменных бланках уникальная шапка, единственная в Нью-Йорке, а то и в Соединенных Штатах. Она состоит из одного слова: «ДИПНО».
– Это многое упрощает, – кивнул Эдди. – Я хочу, чтобы мистер Дипно подготовил контракт, пока вы будете отдыхать в Новой Англии…
– Прятаться в Новой Англии, – поправил его Тауэр, вдруг помрачнев. – Скрываться в Новой Англии.
– Называйте это, как угодно, но бумагу подготовьте. Этот участок вы продадите мне и моим друзьям. Сначала вы получите бакс, но я практически могу гарантировать, что в итоге мы расплатимся с вами по реальной рыночной цене.
Он хотел сказать еще много чего, но замолчал. Убрав руку с книги, которая называлась то ли «Доган», то ли «Хоган», он увидел, что на лице Тауэра вновь явственно читаются жадность и упрямство… да еще и проглядывает глупость. «Боже, он собрался упираться. После того, что случилось, он собрался упираться. И почему? Да потому, что он и в самом деле амбарная крыса».
– Вы можете доверять мне, Кел, – продолжил Эдди, понимая, что не в доверии дело. – Я даю вам слово. Выслушайте меня, сейчас. Выслушайте меня, прошу вас.
– Я вас знать не знаю. Вы вошли с улицы…
– …и спас вашу жизнь, не забывайте об этом.
Но упрямства в лице Тауэра только прибавлялось.
– Они не собирались меня убить. Вы сами это сказали.
– Они собирались сжечь ваши книги. Ваши самые ценные книги.
– Нет, не самые ценные. И, возможно, они блефовали.
Эдди глубоко вдохнул, выдохнул, надеясь, что желание перегнуться через стойку и ухватить Тауэра за жирную шею пройдет или, по крайней мере, утихнет. Напомнил себе, что не будь Тауэр упрямцем, «Сомбра корпорейшн» давно бы стала владельцем пустыря. Эдди полагал, что с гибелью розы Темная Башня просто рухнет, как рухнула башня в Вавилоне, когда Богу надоело продолжающееся строительство, и Он шевельнул пальцем. И не придется ждать еще сотню или тысячу лет, пока окончательно выйдут из строя машины, которые приводили в действие Лучи. Все рухнет и мы посыпемся в тартарары. А потом? Да здравствует Алый Король, правитель бездонной тьмы.
– Кел, продав этот пустырь мне и моим друзьям, вы соскочите с крючка. Более того, у вас появится достаточно денег, чтобы удержать этот магазин на плаву до конца своих дней, – тут в голову пришла еще одна мысль. – Вам известна компания «Холмс дентал»?
Тауэр улыбнулся.
– А кому нет? Я пользуюсь их нитями для чистки межзубных промежутков. И зубной пастой. Пробовал и зубной эликсир, но он очень крепкий. А почему вы спросили?
– Потому что Одетта Холмс – моя жена. Я, возможно, выгляжу, как Фрогги-Гремлин, но на самом деле я – Прекрасный Принц.
Тауэр долго молчал. Эдди зажал свое нетерпение в кулак, не мешая мужчине думать. Наконец, Тауэр посмотрел на него.
– Вы думаете, что я веду себя глупо. Что я – второй Силес Марнер или, того хуже, Эбенезер Скрудж.
Эдди понятия не имел, кто такой Силес Марнер, но понял, о чем толкует Тауэр, поскольку Скрудж олицетворял собой скрягу.
– Вот что я вам скажу. После того, что вам пришлось пережить, вы должны понимать, что служит вашим интересам, а что – нет.
Я считаю себя обязанным заверить вас, что дело не в бессмысленной жадности. Если еще и элемент осторожности. Я знаю, что этот участок земли стоит недешево, как и любой участок земли на Манхэттене, но дело не только в этом. В моем кабинете стоит сейф. В нем кое-что лежит. Возможно, даже более ценное, чем подписанный автором экземпляр «Улисса».
– Тогда почему вы не храните эту ценную вещь в банке?
– Потому что ей положено лежать здесь, – ответил Тауэр. – Потому что она всегда здесь лежала. Может, ждала вас, может, такого, как вы. Когда-то, мистер Дин, моей семье принадлежала практически вся Бухта черепахи, и… ну, подождите. Вы подождете?
– Да, – ответил Эдди.
Как будто у него был выбор.
После ухода Тауэра Эдди слез со стула и подошел к двери, которую мог видеть только он. Посмотрел сквозь нее. Издалека до него донеслась мелодия колокольцев. Куда яснее зазвучал голос матери. «Почему бы тебе не уйти оттуда? – печально спросила она. – Ты только все испортишь, Эдди… как и всегда».
«В этом вся моя мать», – подумал он и позвал Роланда.
Стрелок вытащил патрон из одного уха. Эдди заметил, как неуклюже двигается его рука, словно пальцы онемели, но думать об этом времени не было.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Все прекрасно. А ты?
– Тоже, но… Роланд, не можешь ли ты пройти сквозь дверь? Мне может понадобиться помощь.
Роланд задумался, покачал головой.
