Последним, что увидел и услышал Гарольд Паркетт, была громоздящаяся на него газонокосилка, ее мелькавшие с бешенной скоростью зелено-красный ножи (от травы и от его собственной крови) и то, как она натужно заревела, перемалывая кости его ног. Над газонокосилкой возвышалось жирной и нервно трясущееся лицо самого газонокосильщика.
— Чертовщина какая-то, — озадаченно проговорил лейтенант Гудвин после того, как были сделаны последние фотографии. Он кивнул двум людям в белых халатах, чтобы они подъехали со своими носилками на колесиках.
— Меньше двух часов назад он позвонил в участок и сообщил, что по его газону бегает какой-то голый парень.
— Да ну? — удивился патрульный Кули.
— Да. То же самое сказал и один из его соседей. Некий Кастонмейер. Он тоже звонил нам, но он думал, что это был сам Паркетт. Может быть, так и было, Кули. Может быть, так и было.
— Сэр?
— Я говорю, что, может быть, так оно и было, — мрачно повторил лейтенант Гудвин и, поморщившись, потер себе висок. — Наверняка это был какой-нибудь буйно-помешанный, как мне уже надоели эти шизофреники! Спасу от них никакого не стало.
— Да, сэр, — вежливо поддакнул Кули.
— Где остальная часть тела? — спросил один из санитаров.
— В ванной в углу заднего дворика, — ответил Гудвин, задумчиво глядя на небо.
— Вы сказали в ванной? — переспросил санитар.
— Да, именно так я и сказал! — раздраженно бросил Гудвин.
Патрульный Кули подошел к ванной, стоявшей в глубине дворика и побледнел.
— А может, — медленно проговорил лейтенант Гудвин, — это был сексуальный маньяк.
— Есть какие-нибудь отпечатки? — поинтересовался Кули, с трудом сдерживая отвращение от увиденного в ванной.
— Спросите еще про следы, — грустно проговорил Гудвин, кивнув на аккуратно и очень коротко подстриженную траву.
Кули смущенно прокашлялся.
Лейтенант Гудвин засунул руки глубоко в карманы и стал глубокомысленно покачиваться с носков на пятки.
— Мир, — начал он мрачно и глубокомысленно, — полон сумасшедших. Никогда не забывайте об этом, Кули. Самых разнообразных шизофреников и маньяков. Паркетт разъезжал по собственному дому с включенной газонокосилкой. Представляете?
— Нет, сэр.
Гудвин внимательно обвел взглядом аккуратно подстриженный газон Гарольда Паркетта и еще глубокомысленнее произнес:
— Один человек, увидев черноволосого шведа, сказал: «Это наверняка негр, только кожу перекрасил».
Гудвин поплелся вокруг дома. Кули последовал за ним. В воздухе вокруг них стоял приятный свежий аромат недавно скошенной травы.
