Лангольеры, Дайна, Крэг, Туми, Самолет

– Капитан Энгл?

Он оглянулся. Бетани стояла в дверях кабины. В интимном свете рубки выглядела бледной и утомленной.

– Извини, Бетани, я малость занят.

– Почему они не возвращаются?

– Не знаю.

– Я спросила Боба, мистера Дженкинса, не видит ли он какого-нибудь движения в аэропорту, а он сказал, что не видит. А вдруг они все умерли?

– Я уверен, что нет. Если хочешь, присоединись к нему возле трапа. А мне тут надо поработать. Есть какая-то надежда, понимаешь.

– Вам страшно?

– Да. Страшно.

Она слегка улыбнулась.

– Я немного рада этому. Плохо, когда испытываешь страх в одиночестве. Оставляю вас в покое.

Она вышла. Брайан вернулся к монитору и набрал:

Есть ли проблемы с этой программой?

Нажал кнопку «Исполнение».

Нет проблем. Благодарю за то, что летите «Американской Гордостью».

– Не стоит благодарности, это уж точно, – пробормотал Брайан и утер лоб рукавом.

«Теперь», – подумал он, – «только бы топливо загорелось».

Боб услышал шаги по трапу и резко обернулся. Это была всего лишь Бетани, осторожно спускающаяся по ступенькам. Он просто нервничал. Звук, доносившийся с востока, постепенно становился громче.

Ближе.

– А, Бетани. Не одолжите мне еще одну вашу сигаретку?

Она протянула ему похудевшую пачку и сама взяла сигарету. Одну из экспериментальных картонных спичек Альберта засунула под целлофановую обертку пачки. Когда чиркнула, спичка немедленно вспыхнула.

– Так никого и не видно? Никаких признаков?

– Хм… зависит от того, что вы имеете в виду под «признаками», – осторожно ответил Боб. – Мне показалось, что я слышал какие-то крики оттуда как раз перед тем, как вы спустились. – То, что он слышал, были не просто клики, а жуткие вопли. Решил, однако, не говорить об этом девушке. Она выглядела напуганной, то же самое испытывал и он. Ему показалось, что она прониклась некоторым чувством к Альберту.

– Надеюсь, Дайна выживет, – сказала она. – Но трудно сказать… Он нанес такой страшный удар.

– Капитана видели?

Бетани кивнула.

– Он меня вежливо выпроводил вон. Кажется, программирует свои машины или что-то в этом роде.

Боб кивнул.

– Надеюсь.

Разговор прекратился. Они повернулись в сторону востока. К звукам, напоминавшим хруст и чавканье, добавился новый звук, еще более жуткий – в качестве постороннего фона: пронзительный, но странно безжизненный вопль, скорее механический звук, напомнивший Бобу работу стартера без горючего.

– Оно стало еще ближе, верно?

Боб нехотя кивнул. От затяжки вспыхнула его сигарета, осветив усталые, испуганные глаза.

– Что же это, как вы думаете, мистер Дженкинс?

Он медленно покачал головой.

– Милая девушка, я надеюсь, что мы этого никогда не узнаем.

Спускаясь по эскалатору, на полпути Ник разглядел согнувшуюся фигуру возле платных телефонов. Невозможно было определить, кто это, – Альберт или Крэг Туми. Англичанин опустил руку в карман, а другой рукой придержал его, чтобы не звякало, и нащупал пару монет покрупнее. Затем, стиснув правый кулак, он втиснул монеты между пальцами, создав что-то вроде импровизированного кастета. Затем спустился в зал.

Фигура у телефонов выпрямилась, когда Ник приблизился к ней. Это был Альберт.

– Не наступите, тут меня вырвало, – тупо сказал он.

Ник бросил монетки обратно в карман и поспешил к нему. Альберт стоял, упершись ладонями о коле ни, словно старик, переоценивший свои силы. В воздухе впитал смрад его рвоты, и от самого парнишки несло запахом страха. Такая хорошо знакомая смесь. Ник помнил эти запахи по Фолклендам, а еще больше – по Северной Ирландии. Он обнял левой рукой мальчика за плечи, и тот медленно выпрямился.

– Где они, Туз? – тихо спросил Ник. – Гаффни и Туми – где они?

– Мистер Туми здесь. – Он махнул рукой на неясную груду на полу. – Мистер Гаффни в комнате служб аэропорта, там, за дверью. Туми убил мистера Гаффни, потому что тот вошел первый. Если бы я первым вошел, он бы убил меня.

Альберт с трудом сглотнул.

– Потом я убил мистера Туми. Вынужден был. Он напал на меня. Нашел где-то нож и напал. – Альберт говорил тоном, который можно было по ошибке принять за индифферентный, но Ник не заблуждался на сей счет. Даже в темноте смутное беловатое пятно лица Альберта говорило о чем угодно, но не о безразличии.

– Ты можешь взять себя в руки, Туз? – спросил Ник.

– Не знаю. Я никогда не уб-уб-бивал никого, и я… – Он сдавленно всхлипнул.

– Я знаю, – сказал Ник. – Это ужасная штука, но ее можно пережить. Я знаю. И ты должен ее пережить, Туз. Перед нами долгий путь, прежде чем мы сможем заснуть. Времени для терапии нет. – Тот звук стал еще громче.

Он оставил Альберта и подошел к бесформенной массе на полу. Крэг Туми лежал на боку, одна рука частично закрывала его лицо. Ник перевернул его на спину, осмотрел и присвистнул. Туми был все еще жив, слышно было его тихое хриплое дыхание, но Ник и гроша не поставил бы на то, что этот человек долго протянет. Его нос был не просто сломан, он – исчез. Рот – черная кровавая дыра с остатками зубов, а глубокая рваная рана посередине лба свидетельствовала о том, что Альберт значительно изменил форму его черепа.

– И все это с помощью тостера? – пробормотал Ник. – Господи Иисусе, Пресвятая Мария, а также Том, Дик и Хэрри. – Он выпрямился и громко сказал: – Он не умер, Туз!

Альберт снова согнулся, когда Ник оставил его. Теперь он медленно выпрямился и шагнул к нему.

– Не умер?

– Сам послушай. Отключился, но из игры не выбыл. – «Не надолго, скажем. Это по дыханию понятно», – подумал он. – Проверим мистера Гаффни. Может быть, и ему так повезло? Да! А как с носилками?

– А? – Альберт посмотрел на Ника так, словно тот говорил на иностранном языке.

– Носилки, – повторил Ник, когда они подошли к открытой двери конторы.

– Мы нашли носилки, – ответил Альберт.

– Нашли? Отлично!