возникла мощная фигура, но Меланта все-таки решила проучить этого женского угодника. Еще мгновение, и он с воплем отскочил от нее, оказавшись в руках сэра Рука.
— Твоя уточка не хочет принимать твоих подарков, инфант, — произнесла она спокойно и холодно.
У нападавшего на нее кавалера была слегка надрезана кожа в верхней части бедра — рана пустячная, но она кровоточила, и это напугало «удальца». Сэр Рук, яростно глядя на него, заключил того в свои мощные объятия.
— Злобная сука! — ее кровоточащий кавалер сделал попытку вырваться, но не смог.
— Поблагодари меня еще за то, что я не проткнула тебя насквозь, — произнесла Меланта и соскользнула с крыльца.
— Сука! — позади нее послышались звуки борьбы. — Воровка и шлюха! Генри! Останови ее! В том ее свертке что-то есть!
Меланта остановилась. Со всех сторон ее обступили люди. Некоторые улыбались, другие оставались серьезными. Генри посмотрел на нее, затем перевел взгляд на крыльцо.
— В свертке? Послушай-ка, сэр, это так-то ты мне ответил на мое гостеприимство? Воровством?
Сэр Рук отпустил неудачливого ухажера и приблизился к ним.
— Никогда не допускал я такого бесчестия. Я принял от тебя только то, что было предложено мне за столом, да возблагодарит тебя Всевышний за твою любезность и щедрость. То, что несет она в руках, воистину не твое.
— Давай-ка взглянем на это.
— Я могу сам сказать тебе, что она держит, — ответил Рук. — Это сокол, которого я обнаружил в лесу. Мы хотим доставить его знакомому хозяину.
— Сокол! — было ясно, что он даже и не подозревал об этом. — Я желаю взглянуть на него.
Меланта посмотрела на сэра Рука. Тот кивнул.
— В таком случае, раскрой его.
Ей очень не хотелось делать этого, она была полна опасений. Очень осторожно приподняла она мантию, показывая собравшимся нацепленный на голову сокола клобучок. В то же время остальная часть сокола все еще оставалась скрытой. Меланта надеялась, что ей удастся обойтись и этим. Клобучок был явно соколиным, предназначенным для охоты — довольно простой, украшенный лишь серебряным листом и бело-зеленым плюмажем.
По стоявшим вдруг прокатилась волна уважительного благоговения. Гринголет почувствовал холодный воздух и раскрыл клюв.
— Господи Иисусе, какой сокол! Почему же ты молчал о нем? Мы бы поместили его в клетку. Кто его хозяин?
— Лорд из средней Англии, — коротко ответил Рук. — Пусть это не обидит тебя, сэр, но я не хотел сажать его с другими птицами.
Генри пожал плечами.
— Наши птицы в хорошем состоянии и все здоровы, — ответил он с легкой обидой в голосе.
— Он не мой, — заметил сэр Рук. — Я должен проявлять по отношению к этой птице повышенное внимание и осторожность.
— Да, конечно. За него дадут хорошее вознаграждение… — Генри запнулся. Затем ухмыльнулся и продолжил. — Чей же он?
Трудно было не заметить, как в его глазах загорелся огонь жажды наживы. Рук повернулся, подошел к своему коню, взял в руки поводок.
— Поехали, — обратился он к Меланте. — Сэр, я нашел сокола, и какая бы ни причиталась за него награда, она моя. Хотя, надо сказать, я не думаю, что получу более нескольких шиллингов и слова благодарности.
— А не из королевской ли это охоты? — требовательным голосом заявил Генри. — Придержи коня, Том!
— Нет, он не королевский!
Сэр Рук подхватил Меланту за пояс и поднял ее, но Генри рванулся к нему и потянул на себя. Рук пошатнулся. Меланта вместо коня рухнула на землю. Она сумела устоять на ногах, но взмахнула руками, чтобы удержаться.
Генри схватил ее за руку.
— Я сам хочу посмотреть на опутенки, — резко выкрикнул он.
Меланта прижала сокола к груди.
— Вот… — Она приподняла шерстяную материю, обнажив ремни и кольца, которые были одеты на ноги Гринголета и теперь свисающие из ее сжатой перчатки. — Вы сможете прочесть надпись, мой господин?
Генри бросил на нее злобный взгляд, поймал должик, отвел его и стал внимательно вглядываться в плоские кольца на путцах, на которых было написано ее имя. Как и клобучок, это были путцы, предназначенные для охоты. Кольца, хоть и были из серебра, но не имели никаких иных украшений.
— Что-то на латинском. При ..-. хм. Монт — верд? — Он отпустил поводок. — Никогда еще не слышал о таком имени. Где он живет? — Но прежде, чем кто-нибудь успел произнести хоть 'одно слово, он схватил кольца и снова стал рассматривать их. — Принс — и — писса? Он что — принц?
— Принцесса, — с готовностью пояснил раненый кавалер. — Иностранка.
Генри нахмурился.
— Иностранка?
— Разреши мне взглянуть. — Ее неудачный поклонник пробрался через толпу. — Боу… Графиня из Боу… и …
— Отдай мне птицу, девка, а сама садись на коня. — Рук протянул свою руку в толстой боевой рукавице. — Не стой тут, как вкопанная, словно ты уже пустила корни.
— Погоди! — Генри ухватил его за запястье. — Ты воспользовался моим гостеприимством со своей девкой, Зеленый Рыцарь, даже не проявив такой любезности, чтобы сообщить мне свое имя. Неужели же ты не хочешь теперь уделить мне хоть сколько-нибудь внимания в виде благодарности?
Рук рывком освободил свою руку.
— Если ты говоришь о соколе, то он не мой и подарить его не могу.
Генри улыбнулся.
— Да нет. Позволь мне только подержать его. Сокол принцессы. Когда еще у меня будет такой случай?
Сэр Рук внимательно посмотрел на него, затем на Меланту.
— Дай ему сокола.
Она втянула через зубы воздух, но не двинулась.
— Дай мне поводок, девка, и залезь на коня, — резко приказал Рук. — Делай, как тебе говорят!
Она позволила свернутому должику, который сжимала пальцами, развернуться и упасть.
— Подайте мне перчатку! — приказал Генри. — Быстро! — Слуга бросился со всех ног выполнять поручение. — Сними клобучок, я хочу взглянуть на него.
Меланта посмотрела на Рука, чувствуя, что ее сердце буквально вырывается из груди.
— Я не умею.
— Эй, хватит болтать глупости, — заявил он и шагнул к ней. Он сам снял клобучок, обнажил верхнюю часть тела Гринголета. Теперь, когда сокол получил возможность видеть, он взмахнул крыльями, и Меланта, испугавшись за его крылья, машинально откинула мантию. Та упала на землю.
Гринголет предстал перед взглядами потрясенных людей в полном своем великолепии. Его белое оперение, оттененное черными точками сияющих глаз, вызвало восхищение и замешательство. Воцарилась тишина, нарушаемая только яростными криками сокола, возмущенного таким обхождением. Даже бродившие по двору собаки затихли и тоже уставились на необычное зрелице. Сэр Рук первым нарушил всеобщее оцепенение. Как только сокол сложил крылья, он быстро взял его, прошептав Меланте: «Садись!» В этот момент сокол опять возмущенно закричал, и его слов не должно было быть слышно. Рук поднял сокола и так яростно посмотрел на Меланту, как только что сокол смотрел на своих мучителей. Подбежал
