только Лили, с ее извращенным, коварным, импульсивным очарованием, удалось противостоять этому.
Лили забормотала во сне, его пальцы дрогнули. Алекс успокаивающе поцеловал ее в лоб.
– Что мне делать с тобой? – тихо спросил он, сожалея о том, что не может задержать наступление нового дня.
Скандальная новость быстро распространилась по всему Лондону. Лили узнала об этом в магазине Моники Лафлер на Бонд-стрит. Моника была известной модисткой. Она привозила новые фасоны из Парижа и искусно переделывала их в соответствии со вкусами англичанок. По роду своей работы она всегда первой узнавала все сплетни. Очевидно, ее мелодичный акцент и искрящиеся голубые глаза вдохновляли на откровения и прачек, и герцогинь, а также прочих посетительниц.
Моника была привлекательной женщиной сорока лет, темноволосой, доброжелательной и щедрой. Она никогда ни на кого не злилась дольше десяти минут. Ее внешность была настолько располагающей, манеры были полны такого естественного очарования, что у нее не было отбоя от клиенток. Кроме того, она славилась своим умением понимать людей. Зная, что Моника принадлежит к тому редкому типу женщин, которые не соперничают с представительницами своего пола, дамы доверяли ей свои секреты и были твердо убеждены, что она оденет их красиво. Она никогда не позволяла себе злобных или язвительных выпадов в чей-нибудь адрес и не испытывала приступов ревности.
«Какое мне дело до того, что у кого-то появился красивый любовник или что кто-то из дам красивее меня? – однажды сказала она Лили. – У меня хороший муж, собственный магазин, много друзей. Ко мне стекаются все городские новости! Разве можно желать лучшей жизни! Я слишком занята, чтобы меня хватило на большее».
Когда Лили со своей обычной стремительностью вошла в магазин, ее встретила помощница Моники, Кора, которая несла куда-то образцы шелка и муслина. Она замерла как вкопанная и как-то странно посмотрела на Лили.
– Мисс Лоусон!.. Подождите, я доложу о вас мадам Лафлер. Если я этого не сделаю, она рассердится.
– Спасибо, – поблагодарила Лили, недоумевая, почему Кора так засуетилась.
Вряд ли, решила она, всем уже известно о ее пари с Алексом. Ведь не прошло и суток!
Но когда из-за портьеры, отделявшей магазин от ателье, появилась Моника, Лили сразу поняла, что той все известно.
– Лили, дорогая! – воскликнула модистка, радостно обнимая ее. – Узнав, что случилось, я сразу догадалась, что вы очень скоро придете ко мне. Нам предстоит огромная работа – при вашем новом статусе вам понадобятся новые платья, не так ли?
– Откуда вы так быстро обо всем узнали? – ошеломленно спросила Лили.
– Только что здесь была леди Уилтон. Она мне и рассказала. Вчера вечером ее муж был в клубе Крейвена. Моя дорогая, я так рада за вас! Какой гениальный ход! Великолепный coup <удар (фр.).>! Говорят, лорд Рейфорд совсем без ума от вас. Более того, все мужчины Лондона спорят о том, кто будет следующим. Вашего внимания добивались долгие годы. Теперь, когда ясно, что вы доступны, вы можете назвать любую цену, и каждый из них с радостью заплатит за право быть вашим покровителем. Ни одной женщине никогда не предоставлялся такой широкий выбор! О, только подумайте о драгоценностях, каретах, лошадях и богатствах, которые скоро будут вашими! Если вы пойдете с правильной карты – это не игра слов, дорогая, – вы станете одной из богатейших женщин Лондона! – Она усадила Лили в кресло и бросила ей на колени стопку набросков, а также экземпляр «Ассамблеи красоты», французского журнала мод с последними моделями. – Теперь, полагаю, мы поговорим. А вы взгляните на новые фасоны. Я хочу знать все подробности. Как видите, шлейфы возвращаются. Конечно, неудобно, когда что-то волочится по полу, но зато так оригинально! Кора, Кора, отложи эти образцы и немедленно принеси мисс Лоусон кофе.
– Да рассказывать вообще-то нечего, – сдавленным голосом сказала Лили, устремляя взгляд на первую страницу. Моника посмотрела на нее с недоверием.
– Не скромничайте, дорогая. Это настоящий триумф! Многие будут завидовать вам. Вы поступили разумно, на некоторое время приняв покровительство мистера Крейвена – он достаточно богат, и это помогает закрывать глаза на его происхождение, – но вам давно пора было сменить покровителя. Лорд Рейфорд – идеальный выбор. Такой воспитанный, такой красивый и влиятельный, такой искренний! Он происходит из старинной семьи землевладельцев – это вам не нынешние щеголи с купленными титулами и сомнительными состояниями. Вы уже подписали с ним договор, дорогая? Если хотите, я могу порекомендовать вам великолепного адвоката: он вел переговоры о «взаимопонимании» между Виолой Миллер и лордом Фонтмером…
Пока Моника болтала и показывала модные варианты отделки подола, Лили молча вспоминала события утра. Одевшись, она ушла на рассвете, пока Алекс еще спал, разметавшись на кровати. Его загорелое тело четко выделялось на фоне белых простыней. С тех пор Лили разрывалась между беспокойством и небывалым душевным подъемом. Она не привыкла радоваться жизни. Без сомнения, о ней сплетничали во всех гостиных и ресторанах города.
Однако она, как это ни странно, ни о чем не сожалела и воспринимала прошедшую ночь с насмешливым удивлением. Она никогда не предполагала, что Алекс Рейфорд, сдержанный, спокойный, с холодным взглядом серо-голубых глаз, может быть таким нежным любовником, таким страстным и ласковым… даже сейчас случившееся казалось ей сном. Прежде она была убеждена в том, что понимает его, теперь же приходила в замешательство при одной мысли о нем. Но как бы там ни было, она станет избегать его, пока в голове у нее не прояснится. Слава Богу, Алекс вернется к своей обычной жизни в деревне, наконец-то отомщенный за потерю Пенелопы.
Затем мысли Лили переключились на пять тысяч фунтов, которые надо было раздобыть к завтрашнему вечеру. Сегодня в клубе Крейвена будут играть по высоким ставкам. Если она не выиграет нужную сумму, придется заложить все драгоценности и, наверное, часть нарядов.
– …Ну расскажите мне что-нибудь о нем! – умоляла Моника. – Я не хочу показаться неделикатной, дорогая, но как насчет помолвки между Вулвертоном и вашей сестрой? Все остается по-прежнему?
Лили, словно не слыша ее вопроса, сухо улыбнулась:
– Довольно об этом, Моника! Я пришла сюда, чтобы просить вас об одолжении.
– Все что угодно! – воскликнула Моника, мгновенно оживившись. – Все!
– Сегодня в клубе Крейвена состоится маскарад. Для меня очень важно появиться там в каком- нибудь особенном туалете. Я понимаю, что времени мало, что у вас и так предостаточно работы, но, возможно, вы выкроите минутку…
– Oui, oui! <Да, да (фр.).> Я прекрасно понимаю! – воодушевилась Моника. – Это дело чрезвычайной срочности – ваше первое появление на глазах скандализованной публики. Сегодня все взгляды будут устремлены на вас. Вы должны быть в сногсшибательном туалете!
– Я куплю его в кредит, – сказала Лили, испытывая неловкость и стараясь не смотреть на Монику.
– Как пожелаете, – с готовностью последовал ответ. – Имея в своем распоряжении все состояние лорда Рейфорда, вы можете купить полгорода!
Лили пожала плечами и рассеянно улыбнулась, решив не говорить о том, что она не намерена становиться содержанкой – ни Алекса Рейфорда, ни кого-либо другого – и что в ее распоряжении очень мало денег.
– Для сегодняшнего вечера мне нужен очень смелый туалет, – продолжала она. – Если я должна держаться развязно, то буду делать это с шиком.
Ей ничего другого не оставалось, как выставлять себя напоказ, причем без намека на смущение. Более того, наряд должен быть таким, чтобы мужчины, с которыми она сегодня сядет играть, не смогли сосредоточиться на картах.
– Умница! Что ж, мы соорудим вам костюм, который собьет с толку весь город. – Моника оценивающе оглядела ее. – Возможно… будет лучше, если мы… ах да!..
– Что?
Моника довольно усмехнулась:
– Дорогая, мы нарядим вас в костюм первой искусительницы.
