стеклянная крышка опиралась на две колонны из белого мрамора. Стены кабинета тоже были белыми, а пол выстлан белой плиткой.
— Насколько я понял, вы любите белый цвет, — заметил Столл.
— Говорят, он успокаивающе действует на психику, — объяснил ему Ланг.
— Где бы я мог это расставить? — Столл приподнял руку, сжимавшую ремни рюкзака.
— Прямо на столе, — кивнул Ланг. — Стекло очень прочное и не подвержено царапинам.
Столл водрузил рюкзак рядом с белым телефонным аппаратом.
— Успокаивающе действует на психику, — повторил он слова Ланга. — Вы имеете в виду, что белый цвет действует не столь угнетающе, как черный, и не наводит на грустные мысли, как голубой, что-то в этом роде?
— Именно так, — подтвердил Ланг.
— Могу себе представить, что будет, если я вдруг на этом основании попрошу у сенатора Фокс деньги на белую краску, чтобы перекрасить весь Оперативный центр, — сказал Худ.
— Вы получите красную, — усмехнулся Столл, — и не видать вам больше зеленой.
Худ только поморщился, в то время как Ланг внимательно наблюдал за тем, как Столл расстегивает рюкзак.
Первым, что тот извлек, оказался серебристый ящик размером с коробку из-под обуви. У него было что-то вроде ирисовой диафрагмы на передней стороне и окуляр на задней.
— Твердотельный лазер с видоискателем, — охотно пояснил Столл.
Второй предмет напоминал компактный факсимильный аппарат.
— Система воспроизведения изображения с оптическим и электронным датчиками, — продолжал пояснять Столл.
Наконец он достал белый пластиковый ящик с проводами, размером чуть меньше первого.
— Источник питания. Никогда не знаешь, где придется это разворачивать, то ли в глуши, — Столл ухмыльнулся, — то ли на лабораторном столе.
— Разворачивать.., что? — Ланг не сводил с приборов настороженного взгляда.
— Строго между нами, — предупредил Столл, — то, что мы называем «Ти-берд»[15]. Эта штука направляет короткий лазерный импульс в твердотельное устройство, генерирующее лазерные импульсы. Эти импульсы длятся всего лишь, э-э.., одну сотую фемтосекунды, то есть одну десятую одной триллионной доли секунды.
Он нажал на квадратную красную кнопку на задней панели источника питания.
— В результате мы получаем волны с терагерциевой частотой, которые болтаются в диапазоне между инфракрасными и радиоволнами. И вот они-то и дают вам возможность узнать, что находится внутри или за каким-то тонким материалом — бумагой, деревом, пластиком, практически чем угодно. Для того чтобы узнать, что же находится по ту сторону, остается только расшифровать изменения, произошедшие в форме волны. А в сочетании вот с этой штучкой, — Столл похлопал по устройству воспроизведения, — вы действительно сможете увидеть внутренности объекта.
— Вроде рентгеновского аппарата, — предположил Ланг.
— Только без всяких «рентгенов», — ответил Столл. — Вы также можете использовать его для определения химического состава объектов, например, количества жиров в ломтике ветчины. И прибор гораздо портативней рентгеновского аппарата.
Столл приблизился к Лангу и протянул руку.
— Не дадите ли мне свой бумажник, — попросил он. Ланг полез во внутренний карман пиджака и передал бумажник ученому. Тот положил его на другой конец стола, а затем по дошел к приборам и нажал на расположенную рядом с белой зеленую кнопку.
Серебристый ящик слегка зажужжал, и через короткое мгновение из напоминавшего факс устройства пополз лист бумаги.
— Практически никакого шума, — заметил Столл. — Когда я включал его в лаборатории, техник рядом со мной так ничего и не услышал.
Когда бумага перестала ползти, Столл оторвал листок и коротко на него взглянул.
— Это ваши жена и дети? — спросил он, передавая страницу Лангу.
Промышленник посмотрел на слегка размытое черно-белое изображение своей семьи.
— Замечательно! — воскликнул он. — Просто удивительно!
— Представьте себе, что можно получить, пропустив изображение через компьютер, — сказал Столл. — Почистив мусор и грубые очертания и выделив детали.
— Когда наша лаборатория только еще разработала эту технику, — заговорил Худ, — то поначалу мы пытались определить, какого типа газы и жидкости содержатся внутри взрывчатых устройств. Зная это, мы могли бы их нейтрализовать, не приближаясь на опасное расстояние. Проблема заключалась в том, что по другую сторону от объекта должен был находиться приемник, анализирующий Т-излучение уже на выходе. Но затем наш научно-исследовательский отдел нашел способ объединить источник излучения с анализатором. Таким образом «Ти-берд» и превратился в инструмент для разведки.
— Какова его дальность действия? — поинтересовался Ланг.
— Луна, — ответил Худ. — По крайней мере, это самое большое расстояние, на котором мы его проверяли. Заглядывали внутрь спускаемого аппарата «Аполло-II». Астронавты Армстронг и Олдрин оказались исключительно славными ребятами. Теоретически он должен работать так далеко, как достанет лазер.
— Боже мой! — восхитился Ланг. — Это же здорово.
Худ стоял немного в стороне, но теперь подошел поближе.
— 'Ти-берд' станет жизненно важной составляющей регионального оперативного центра, — обратился он к Лангу. — Но нам необходимо сделать его более компактным и увеличить разрешающую способность, так чтобы оперативники могли им пользоваться в полевых условиях. Нам также необходимо научиться отфильтровывать посторонние изображения, например, металлические каркасы внутри стен.
— И вот тут-то и понадобятся ваши микрочипы, — заметил Столл. — Нам хотелось бы, чтобы кто-то мог встать рядом с посольством и прочитать диппочту, находящуюся внутри.
— Дело сводится к техническому обмену, — продолжил Худ. — Вы получаете то, что находится в этом ящике.., мы получаем ваши микропроцессоры.
— Поразительно! — не успокаивался Ланг. — А существует что-нибудь такое, через что «Ти-берд» не может увидеть?
— Металл, вот сложный вопрос, — ответил ему Столл. — Но мы над этим работаем.
— Поразительно, — повторил Ланг, продолжая всматриваться в фотоснимок.
— Но знаете, что тут самое потрясающее? — спросил Столл. — Пока мы будем улаживать все наши вопросы, подумайте о тех деньгах, которые мы могли бы сделать на продаже металлизированных бумажников!
Глава 20
Четверг, 8 часов 47 минут, Вашингтон, федеральный округ Колумбия
— Да, вы тот еще фрукт, и серьезно подпорченный. Полное горечи заявление Марты Маколл, прежде чем Майк Роджерс на него отреагировал, на какое-то время повисло в воздухе. Генерал остановился в нескольких шагах от двери. Когда он заговорил, то постарался не утратить выдержки. Как бы ему ни претило, когда люди не могут относиться друг к другу просто по-человечески, он не мог состязаться с Мартой на равных в брошенных ему в лицо обвинениях. Если белый мужчина чем-то задевал темнокожую женщину, он был вынужден вымаливать чуть ли не официальное прощение. И это была уже иная крайность, это было неизбежное, пусть даже необходимое, но выводящее из себя наследие, которое осталось от явлений вроде ассоциации «Только для белых».
— Мне очень жаль, что у вас создалось такое впечатление, — ответил Роджерс. — И если это хотя
