Джейк был совершенно прав — у нее действительно была премиленькая квартирка. В свое время она потратила уйму времени, работая с дизайнером и декоратором, но зато результат превзошел даже ее собственные ожидания. Дом Кристин был настоящим домом, уютным и стильным, и в то же время располагал к отдыху — физическому и душевному. Сама Кристин всегда считала свою квартиру чем-то вроде святилища — единственного места в мире, где она могла бы побыть наедине с собой. И вот теперь она привела сюда мужчину, привела по своей собственной воле…
«Уж не сошла ли я с ума? — думала она теперь. — Зачем я это делаю?»
«Потому что он тебе нравится», — ответил ей внутренний голос.
«Ничего подобного! — с возмущением возразила Кристин. — И нисколько он мне не нравится — просто я слишком одинока и нуждаюсь в том, чтобы меня обнимал мужчина, который ни цента мне не заплатит. Разве это преступление?»
Но она тут же поняла, что совершает если не преступление, то, по крайней мере, самую большую в жизни ошибку, поскольку за несколькими минутами блаженства непременно придет боль, настоящая большая боль, которой можно было бы избежать, если бы она крепче держала себя в руках.
— Хочешь выпить? — спросила она, продолжая чувствовать какую-то странную эйфорию.
— Я бы не отказался от пива, — усмехнулся Джейк. — Но я готов поспорить, что подобной гадости в этом доме не держат.
— Верно, пива у меня нет, — согласилась Кристин. — Но я могла бы предложить тебе водки или вина.
— И после этого ты будешь уверять, что пьешь мало?
— Зато я никогда не пью одна.
— Так ты — примерная девочка, да? — спросил он, слегка дразня ее.
— Ты хочешь сказать, что раз я предпочитаю жить по правилам, то тебе будет со мной скучно? — парировала Кристин.
— Нисколько. Скорее наоборот, — ответил он, подходя сзади и легко опуская ладони на талию Кристин. Та повернулась и даже начала что-то говорить, но он закрыл ей рот поцелуем, который оказался именно таким, каким она его воображала себе, наверное, целую тысячу раз.
Он целовал ее несколько долгих, невыразимо долгих минут. Кристин не помнила, когда в последний раз ее целовали так, да и вообще — когда ее в последний раз целовали, поскольку платный секс, как правило, не включал ничего такого. Ощущение, во всяком случае, было совершенно незнакомым и головокружительно-сладостным, однако Кристин никак не удавалось забыть об опасности, которой она себя подвергала.
Наконец она нашла в себе силы отстранить его.
— Мне надо выпить, — прошептала она пересохшими губами.
— Мне тоже, — согласился Джейк. — Похоже, мы оба изрядно волнуемся.
— Ты волнуешься? — удивилась Кристин. — Из-за чего?
— Из-за тебя, — ответил он с неловкой улыбкой. — Откровенно говоря, я не нахожу себе места с тех самых пор, когда увидел тебя в универмаге.
— Ив этом, по-твоему, виновата я?
— Конечно, — убежденно ответил Джейк. — Я пошел в универмаг, чтобы выбрать не слишком страшный галстук, и вдруг увидел в баре тебя. Ты сидела на табурете и как будто ждала меня… чтобы разбить мне сердце.
Он улыбнулся, но глаза его оставались серьезными.
— Ничего подобного! — с горячностью возразила Кристин. — В конце концов, ты первый подошел ко мне.
— А вот и нет. Это ты подошла и села рядом со мной.
— Какой же ты лгунишка! — воскликнула Кристин, которой эта игра нравилась все больше и больше. — Я уже была в баре, а ты пришел и сел рядом со мной.
— Разве?
— Точно. Я запомнила это очень хорошо.
— Значит, я умнее, чем мне всегда казалось. Кристин негромко рассмеялась.
— Ты ужасно романтичный, Джейк. Совсем как…
— Как твой муж?
— Давай не будем сейчас о нем, — быстро сказала Кристин, наклоняясь к небольшому бару, где за стеклянными дверцами стояли бокалы, белое и красное вино и бутылка водки. Кристин действительно почти не пила (бутылки служили просто для украшения), но сейчас она была рада, что у нее в доме есть что-то покрепче минералки.
Джейк снова подошел к ней совсем близко.
— Давай, я за тобой поухаживаю, — предложил он, беря у нее из рук бутылку водки.
— Если хочешь, — ответила Кристин, чувствуя, как по всему телу пробежала какая-то странная дрожь.
Джейк налил им на два пальца водки и поставил бутылку на тумбочку.
— А где у тебя лед?
— На кухне.
Джейк вышел. Кристин проводила его взглядом и снова подумала о том, что во всей его фигуре есть что-то удивительно возбуждающее. Высокий, поджарый, длинноногий, он двигался легко и уверенно, и она находила его почти неотразимым. Или, если честно, совершенно неотразимым.
Кристин слышала, как негромко позванивают в бокалах кубики льда. Хлопнула дверца морозильной камеры, и Джейк вернулся в комнату, держа в руках небольшой серебряный поднос, на котором стояли два бокала.
— О'кей, — сказал он, опуская поднос на тумбочку рядом с бутылкой. — А теперь я хочу поднять тост.
— За что? — поинтересовалась Кристин.
— Не «за что», а «за кого», — поправил Джейк. — Я хочу выпить за тебя, Кристин. Ты удивительно красивая женщина. И не только внешне…
«О нет, Джейк! — мысленно взмолилась она. — Не говори таких вещей — никогда. Внутри я страшная, я — уродина… И я не хочу, чтобы ты когда-нибудь об этом узнал».
— Конечно, мы знакомы совсем недавно, — продолжал тем временем Джейк, — но все-таки, мне кажется, я должен сказать тебе…
— Сказать — что? — спросила Кристин, у которой от волнения едва не перехватило дыхание.
Джейк сделал крошечную паузу, показавшуюся Кристин вечностью, и наконец продолжил — правда, не слишком уверенно:
— Наверное, это тоже прозвучит как дежурный комплимент, только это правда. В общем, я… я еще никогда» не испытывал ничего подобного. Ни к кому.
«О боже! — Кристин была в отчаянии. — Сдержись, милый, прошу тебя! Не говори этих слов. Пусть для нас это будет просто ночь любви. Одна ночь. Бесконечно долгая, неторопливая, блаженная ночь умопомрачительного, бесплатного секса. Единственная ночь…»
— А как насчет тебя? — спросил он, глядя на нее в упор.
— Что — насчет меня? — переспросила Кристин, притворившись, будто ни о чем не догадывается. Не самый лучший выбор, но ничего другого ей просто не пришло в голову.
— Вот те на! — озадаченно воскликнул Джейк. — Я тут, можно сказать, признаюсь тебе в своих самых горячих чувствах, а ты говоришь — «не понимаю». В чем дело, Крис?
Ее еще никто и никогда не называл «Крис», и это имя неожиданно показалось ей очень нежным и ласковым, почти… домашним.
Кристин пожала плечами:
— Я… Я пока не знаю. Но мне кажется, я тоже чувствую что-то… особенное.
— Да, — согласился он. — Это — особенное.
В следующий миг он снова начал целовать ее, целовать, прижимаясь к ней всем телом. Его губы были настойчивыми и горячими, их прикосновение пьянило как грог, как наркотик, и Кристин
