Я обошел обугленную кровать кругом, изучая ее.
— Я думаю, он сидел на краю кровати, беседуя с кем-нибудь, а, может, споря.
Я поднес палец к левому уху Гарднера и сказал:
— А потом — банг, банг, банг — и он убит... или оглушен... но все равно, он падает на пол.
— А кровать в это время поджигают!
— Похоже, — я прищурился. — Посмотрите на потолок, у окна, прямо над кроватью. Что вы видите?
— Обуглившуюся раму сетки от москитов.
— Сама сетка сгорела, верно?
— Верно, — сказал он.
— Но что не обгорело?
Гарднер задумался. Потом его глаза быстро заморгали.
— Чертов потолок!
Я улыбнулся.
— Точно. Посмотрите на эти странные круглые пятна на полу... вот там... и здесь... да и сам сэр Гарри был обожжен точно так же... местами.
— Это значит, что его обжигали газовой горелкой. Чем-то несерийным?
— Возможно. Я думаю, паяльной лампой. Чем-то, что можно направить так, чтобы поджечь кровать, сжечь сетку от москитов и даже не задеть потолок.
Теперь глаза Гарднера превратились в узкие щелки.
— Это уже кое-что, Геллер. Это уже кое-что.
— Эта кровать уже горела, когда сэра Гарри бросили на нее. Он был уже мертв, или почти мертв из-за тех ран возле уха. Убийца...
— Убийцы, — вставил Гарднер. — Их должно было быть по крайней мере двое, чтобы все это проделать.
— Возможно, вы правы. Убийцы не торопились. Они обожгли тело сэра Гарри, особенно его глаза и пах. А потом вспомнили обычаи туземных шаманов, раскидав над ним перья.
Он указал на небольшой вентилятор на полу у кровати.
— Как насчет этого? Перья разлетелись из-за него.
— Нет, — сказал я. — Перья были разбросаны по всему телу, и с другой стороны от вентилятора тоже.
Гарднер, казалось, был сбит с толку.
— Они что, хотели вообще поджечь дом?
— Не уверен. Может, они просто хотели оставить визитную карточку в виде этого шаманского ритуала. А, может, один из них обжигал тело сэра Гарри и рассыпал над ним перья, пока тело еще было на полу, а другой в это время поджигал кровать, а потом они вместе бросили на нее тело.
— И потом спокойно ушли, рассчитывая, что все сгорит!
Я нерешительно кивнул.
— Возможно. Но ветер погасил пламя. Знаете, когда человек убивает кого-нибудь из-за денег, — а де Мариньи обвиняют именно в этом — он обычно делает это простым способом, а потом как можно скорее уходит с места преступления.
— Ну, эти убийцы не спешили, — сказал Гарднер. — Они либо ненавидели сэра Гарри, либо хотели представить все как ритуальное убийство. Если только это действительно не было ритуальным убийством...
— Как бы то ни было, — сказал я, — здесь поработали люди со стальными нервами.
— Может, вам нужна помощь, джентльмены? спросил из-за двери голос. Знакомый голос.
Полковник Линдоп вошел в комнату, на его длинном лице под громоздким шлемом было суровое выражение. Руки он держал перед собой.
— Вы тут рассказывали моим людям сказки, сухо сказал он. Его улыбка была надменной и неприятной.
— Я только сказал им, что встречусь здесь с вами, — сказал я. — И вот — мы снова в старой доброй компании.
— Вы недооцениваете моих людей, — сказал он. — Цветные или нет, они — хорошие полицейские. У них хватило ума позвонить мне.
Но не остановить меня, однако.
— Между прочим, они тут уничтожили улики, — сказал я. — Они стирали кровавые отпечатки пальцев со стен, когда мы вошли.
Линдоп близоруко прищурился на стену, потом мрачно посмотрел на меня.
— Это — не моя работа, — уже мягче сказал он.
— Я знаю.
— Должен сказать, я не ожидал снова увидеть вас в Нассау так скоро, — он сказал это слишком любопытным тоном для человека, собирающегося сразу выгнать меня из спальни.
— Я теперь работаю на защиту, — сказал я.
Невозмутимый Линдоп в первый раз казался удивленным.
— Правда? На мистера Хиггса?
— Меня наняла миссис де Мариньи.
Его лицо все больше мрачнело, пока он пытался переварить эту новость. Потом он взглянул на Гарднера и спросил:
— А кто этот джентльмен?
— Это Эрл Стенли Гарднер, знаменитый писатель. Он — мой старый друг и сейчас рассказывал мне свою версию событий.
— Сочиняя, я уверен, — заметил Линдоп с чуть заметной усмешкой. — Вы не станете освещать это дело в прессе, не так ли?
— Сознаюсь, стану, — с покорной улыбкой сказал Гарднер. — Очень приятно познакомиться с вами, полковник.
Линдоп как будто не замечал протянутой ему руки. Он сказал:
— Я вынужден попросить вас уйти. Пресса будет допущена сюда на днях.
— Отлично, — сказал Гарднер.
— Прежде, чем мы уйдем, — сказал я, — мне хотелось бы, чтобы вы позволили мне взять образцы в качестве улик защиты.
Линдоп изумленно посмотрел на меня.
— Образцы? К примеру?
— Кусочки простыней, одеяла и ковра.
— Чтобы проводить эксперименты со скоростью горения.
— А... ну, я не знаю...
— Уверен, — сказал я. — Майамским копам не понравится, если вы разрешите мне это.
Он слабо улыбнулся.
— Вы думаете? Ладно, действуйте. Можете забрать ваши «образцы».
Я так и сделал. Линдоп молча проводил нас до двери. Он почти дружески смотрел на меня.
— Да, полковник, — сказал я, едва выйдя за порог спальни. — Не могли бы вы показать тот забор, откуда предположительно было взято орудие убийства?
Линдоп снова усмехнулся.
— Я полагаю, вы захотите взять с собой и кол из изгороди, тоже? — спросил он. — Для ваших научных экспериментов?
Я обменялся заговорщической улыбкой с Эрлом Стенли Гарднером.
— Вы сами предложили мне, полковник.
