— Посмотри.
Она рассеянно взяла документы в руки, перевернула пару страниц. Я просматривал фотографии. На шести были засняты объекты на территории порта Петербурга, все — в третьем и четвертом районах. Еще на четырех запечатлены транспортные развязки в районе порта.
— Это проект договора, — сказала Света, — по которому районная администрация, как представитель города, передает холдингу «Хорс» права на безвозмездное пользование рядом объектов с обязательной реконструкцией. Но…
— Что — «но»?
— Когда арестовали Жору Армавирского… Спозаранник говорил, что одна из версий ареста — происки конкурентов.
— Не понял?
— Какое обвинение предъявили Армавирскому?
— Похищение людей.
— Именно. Глеб думает, что похищение — не единственная причина. По его версиям, нашего героя убрали — на время — из активной жизни. Отодвинули от бизнеса.
— На эти объекты претендовал Жора?
— Да. Мне кто-то говорил, что у Жоры Армавирского были большие сложности с «Хорсом». Холдинг пытался конкурировать с ним по сетям казино и, главное, в строительстве.
— Без дорог нет порта… — пробормотал я.
— Это ты верно подметил. Вот, смотри, — Света взяла у меня из рук фотографии, — это — станция «Автово», это — железнодорожный переезд на проспекте Стачек. Вот это — подъездные пути к порту. Это — тоннель на Канонерский остров. Во все эти объекты Армавирский уже начал вкладывать деньги.
— А районное начальство…
— …нашло нового партнера.
Света еще раз перелистала документы.
— За это Дягину и убили? — спросила она. — Думаешь, она хотела передать бумаги в РУБОП? Или в ФСБ?
— Ни для РУБОПа, ни для ФСБ эти бумажки интереса не представляют, — сказал я. — А вот для окружения Жоры Армавирского…
— И сколько такое может стоить? — В глазах Светы появился странный блеск.
— Жизнь.
— Мне такой ценник не нравится.
— Здесь, в «Красном озере», есть только два человека, которым эти бумаженции могли стоить жизни. Деревенев и Старцев.
— Старцев? — переспросила Света.
— Ты его знаешь? — Я подался вперед, схватил ее за руку.
— Не то чтобы очень хорошо…
— Не тяни, Света. Рассказывай!
— А нечего рассказывать. Нас Аркаша познакомил. На закрытой тусовке в закрытом клубе. Старцев был уже порядком пьян и пытался меня «склеить». Ну, пару раз мы встречались. У него. Он специально себе квартиру завел в центре города. Для интимных и деловых встреч. Это было месяцев семь назад.
Я с опаской посмотрел на Свету.
Мне всегда казалось, что мужчин и ощущения она коллекционирует. Но чтобы так: от репортера к вице-президенту. Или еще как-нибудь. Кто будет следующим? Обнорский? Какой-нибудь из вице- губернаторов? Или ты уже не интересуешься местными товарищами? Вот ведь… стерва.
Все это я подумал, но вслух ничего не сказал. Закурил сигарету. Потом еще одну.
Итак, что мы имеем?
На руках документы, которые уже стоили жизни одному человеку.
В «Красном озере» находятся два человека, которые могли это убийство организовать. Деревенев и Старцев. Разумеется, они не сами застрелили Иру.
Ни Деревенев, ни тем более Старцев такими делами не занимаются. И вряд ли когда-нибудь занимались.
Старцев приехал сюда не один. Как там Ира сказала? «Он приехал… незадолго до полуночи. Для него… зарезервирован четырехкомнатный коттедж». — «В одной комнате ему тесно?» — «Старцев приехал не один. С ним еще человек семь-восемь».
Вряд ли вице-президент крупного холдинга ездит без силового сопровождения. Наверняка среди его спутников хотя бы один имеет отношение к «мокрым» делам.
Весь вопрос: кто принял решение и отдал приказ? Деревенев? Вряд ли. Его первого «трясти» начнут. Как только в милиции узнают об убийстве. А если один отпадает, значит, приказал второй. Старцев…
Голова шла кругом.
Я закурил еще одну сигарету. В потайном кармане своей дорожной сумки нашел фляжку с виски. Отвернул крышку и предложил Свете:
— «Jim Beam». Будешь?
— Нет. — Света накинула халат и забралась в изголовье кровати, подобрала под себя ноги.
Я понял, что ей страшно.
Я отхлебнул виски, прислушался к своим ощущениям, а потом подмигнул Свете:
— Не боись — прорвемся, — и нервно рассмеялся.
Деревенева я перехватил у дверей столовой, перед завтраком.
Он сильно изменился с первого вечера: лицо стало землисто-бледным. Глаза запали.
— Василий Александрович…
— Доброе утро. — Он холодно поздоровался и попытался проскочить мимо меня.
Я придержал его за рукав.
Нам нужно поговорить.
— О чем?
— Об Ирине Дягиной.
— Что с ней?
— Не здесь, Василий Александрович.
Он еще мгновение колебался, а потом обреченно кивнул:
— Идемте.
Мы вышли на веранду главного корпуса.
— Вам лучше присесть, — сказал я, указывая на скамейку.
— Я постою… У вас нет сигареты? — спросил он. Я протянул ему пачку. Он жадно, как человек, который недавно бросил курить, затянулся. — И что случилось?
— Ирину Дягину убили сегодня ночью.
— Что? — Сигарета в пальцах Деревенева задрожала.
— Ее застрелили прямо в номере.
— Нет. — Он со стоном опустился на скамью. — И… Кто это сделал?
— У меня есть одно предположение.
Не знаю, понравится ли оно вам.
— Говорите. — Деревеневу удалось взять себя в руки.
— Я не знаю, кто именно стрелял в Ирину. Но «заказать» ее мог Старцев.
Василий Александрович дернулся как от удара.
