пальцем по распечатке, — хороший, «петерстаровский».
— А что это означает? — спросил Купцов.
— Э-э, следачок… Сразу видно, что ты хлопчик у нас малограмотный, — оживился Петрухин. Он знал, что прошло уже без малого два года, как Леонид Купцов ушел со службы. А два года в условиях динамичного роста рынка связи — большой срок. Возможно, подумал Петрухин, Леня никогда не сталкивался по службе с компанией «Петерстар» и винить его за это не стоит.
— Ты не подкалывай, — спокойно сказал Купцов. — Ты объясни.
Петрухин встал, быстро заходил по кабинету, рассуждая о том, какие все следаки серые, нелюбознательные, ограниченные люди с узким кругозором… скучные они, узколобые… неразвитые, тупые. Паразитирующие на титаническом труде скромных ребят-оперов, которые пашут день и ночь, в жару, в стужу и в ненастье… Не считаясь со временем, расстраивая здоровье, получая ранения и увечья от озверелых бандитов. Но все равно, невзирая на все трудности, эти замечательные люди — опера — поднимают сложнейшие, изощреннейшие преступления мощью своего интеллекта. Потому что они, опера, сплошь поголовно умницы, тонкие знатоки криминалистики, юриспруденции, психологии, игры в «козла», а также прочих высоких искусств. О, они даже ночью, во сне… хотя всем известно, что опера не спят, а даже если и спят, то не более тридцати-сорока минут… Так вот, даже во сне опер продолжает решать сложные криминалистические задачи… В то время как грубые, примитивные, негармоничные следаки просиживают штаны и отъедают ряхи. Есть даже серьезное подозрение, что известное горьковское «глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах» относится как раз к никчемному следачьему племени… А вот образ Буревестника — он наоборот…
— Просто списан с опера, — подхватил Купцов.
— Точно, — согласился Петрухин. — А еще оперативники все поголовно…
— Непьющие, — вставил Купцов. Петрухин осекся, потом сказал:
— Ну, ты ври-ври, да знай меру… Так о чем мы с тобой говорили? О «петерстаровских» телефонах? Ну, это просто: «Петерстар» специализируется на высококачественной цифровой связи. Волоконно- оптические каналы и все такое… Мне это ни о чем не говорит. Знаю только, что связь у них платная, а значит — поддается контролю. Что и требовалось доказать, хлопчик. Надо ехать и заказывать у Ерша очередной запрос: с кем, кроме наших мокрушников, имеет контакты «петерстаровский» номер? А теперь, следачок, пробей-ка телефончик.
Телефончик пробили. Выяснилось, что он принадлежит фирме с ничего не говорящим названием «Манхэттен». В «левой» базе данных хранились кроме того юридический адрес и реквизиты фирмы, а также реквизиты учредителей. Учредителей было четверо. Все четыре фамилии партнерам были не известны. Потом Купцов заглянул еще и в «Желтые страницы». В телефонном справочнике «Манхэттен» был один, но отметился в трех рубриках справочного классификтора: «Продовольственные товары — магазины», «Продовольственные товары — хранение», «Продовольственные товары — экспорт/импорт». Главный офис фирмы находится на Васильевском, на Наличной улице… Купцов сказал:
— Я думаю, что навряд ли наемный убийца или, но крайней мере, его соучастник, звонил в этот «Манхэттен», чтобы поинтересоваться ценами на пряники… Тем более через десять минут после убийства.
— Да, — согласился Петрухин, — навряд ли… Сейчас попробуем уточнить, что это за «Манхэттен»…
Петрухин взял телефон и второй раз за день набрал номер Зеленцова:
— Привет, Костя. Снова Петрухин… скажи-ка мне, старый, такую вещь: ЗАО «Манхэттен» входит в число ваших партнеров?
— «Манхэттен»? переспросил Зеленцов. — Входит «Манхэттен», еще и как входит, Димон… Ты почему спрашиваешь?
— Потому что мне, зелененький ты мой, кажется: твои «соображения», которыми ты хотел со мной поделиться, связаны с фирмой «Манхэттен»… так?
— Так, — ответил Зеленцов напряженно.
— Понятно… кажется, ты прав, Костя. Ты сейчас где?
— У себя.
— Если мы подскочим — найдешь время для разговора?
— Конечно.
— Через час будем, — сказал Петрухин и положил трубку. Купцову он подмигнул и сказал серьезно:
— Похоже, все в цвет, гражданин начальник. У «Феникса» есть проблемы с «Манхэттеном». Видимо, идем в правильном направлении. Вполне реально можем поднять дело… Поехали к Зеленцу, поговорим за бизнес.
— Поехали, — согласился Купцов, — По дороге забросим товарищу полковнику очередной запрос. Пусть потрудится — заказной убой поднимаем.
Наши герои поехали к Зеленцову через Литейный, где в большом сером доме борется с преступностью полковник МВД Валентин Петрович Ершов. Пока они едут по чисто вымытому теплыми летними ливнями городу, мы, пожалуй, сделаем небольшое лирическое отступление под названием…
Глава третья
ЗАКАЗНОЙ УБОЙ
Не правда ли, дорогой наш друг, прочитаешь такой заголовок и сразу настраиваешься на лирический лад? Ну, может, не совсем он лирический, но и страшного в этом заголовке ничего нет… все уж привыкли. По крайней мере, в нашем отечестве за последние лет десять — точно привыкли. Слово «убой», может, и режет кому-то слух, оно все-таки из жаргона профессионалов. Но «заказ» или «заказуха» — это наше. Это теперь родное. И к бабке не ходи!
Дикторы телевидения, те — да — любят выпендриться: «Убийство депутата по мнению сотрудников правоохранительных органов может носить заказной характер…» Ой-ой-ой, какие мы шибко умные! Ты скажи по-русски: «Грохнули барыгу-депутата». И все всё поймут: заказуха. Барыга купил депутатскую неприкосновенность и оборзел в атаке. Решил, что может теперь долю не отстегивать. Но ксива депутатская только от прокурора может отмазать, а от пули — извини… И даже какое-то уважение к киллеру появляется. Он уже почти фольклорный персонаж. Что-то среднее между Василь Иванычем и котом Леопольдом. Киллер уже вовсю шустрит в анекдотах, скалится с книжных прилавков в мягком и твердом переплетах. И уж, конечно, целится с голубых — ах, это святое! — экранов.
Вы в детском саду спросите: «Что такое заказуха? Кто такой киллер?» Ответят! К бабке не ходи — ответят. Без запинки и без страха. Они, кстати, играют в «киллера». МВД играет в борьбу с преступностью. Грызлов играет в министра МВД… Дети играют увлеченнее всех. С огоньком. С выдумкой. С энтузиазмом. Их игре больше веришь… Пусть играют детишки… вырастут — пригодится.
Политикам тоже киллеры нужны. А как же? Оч-чень даже полезная в хозяйстве вещь — свой собственный киллер. Думаете — конкурента завалить? Можно, конечно… Но можно и по-другому: свой собственный рейтинг поднять. Особенно если выборы на носу, а рейтинг заболел. Имиджмейкеры кричат, что кандидат белый и пушистый, а электорат не верит и говорит: жаба он зеленая. Или еще какие-нибудь обидные слова… Вот тут-то может пригодиться покушение или раскрытый заговор против нашего кандидата. С убедительными деталями. Например, на убийство одного очень независимого губернатора подписали биатлониста мирового уровня, четырежды олимпийского чемпиона. Оружием биатлонист избрал… яд! Ну ясное дело — биатлонист. Потому и яд.
Вот такие у нас киллеры. Наши киллеры — не ихние. У нас киллеры — глухие, слепые, чокнутые, похмельные. Но мочут со страшной силой.
