Сизов нажал кнопку, и рослый сержант увел осужденного.
Почти сразу же в кабинет вернулся Лезвин. Он был в хорошем настроении.
— Как поработали? Успешно? — улыбаясь, спросил начальник колонии.
— Пока трудно сказать… — Сизов сосредоточенно делал какие-то записи в своем блокноте. — Кое- что, похоже, зацепил.
Он дописал и захлопнул блокнот.
— А у вас, я вижу, хорошие новости? Лезвин кивнул.
— С пятого участка два лесовоза прошли, и ребята свои рапорта забрали. Нормально!
Через час пожилой прапорщик вез тиходонского сыщика к поселку. На том месте, где вчера Лезвин тормознул перед сгнившим бревном, два лейтенанта ремонтировали лежневку. Выбравшись на бетонные плиты, «УАЗ» увеличил скорость. Стаи мошкары красно-черными брызгами залепляли ветровое стекло. Прапорщик, выругавшись, включил стеклоочистители.
Глава девятая
Тиходонск встретил Сизова обычными для лета пыльными бурями и новостями. Кружащиеся по асфальту окурки, сигаретные пачки, взлетающие у лотков выносной торговли обрывки газет, людей, защищающих глаза от порывов ветра, обильно насыщенных песком, — все это Сизов увидел, как только вышел из аэровокзала. Новости он узнал, когда прибыл в управление, сразу угодив на оперативное совещание отдела.
— Общительный, веселый, представился земляком сержанта, пирожками угостил, в общем, вошел в доверие. Дело к обеду, этот Саша зовет всех в вагон-ресторан. Двое пошли, третий — первогодок — остался, сидит на рундуке с оружием, стережет. — Веселовский докладывал обстоятельно и солидно. Он тоже успел слетать в командировку, и Сизов не сомневался, что результаты их поездок будут сопоставляться Мишуевым с особенной тщательностью. — Вдруг прибегает Саша, растрепанный, возбужденный. «Скорей, ребят бьют!» Ну и третий побежал. Никакой драки, товарищи спокойно борщ едят. Саша куда-то пропал. Вернулись — в рундуке пусто, и с боковой полки попутчик исчез. Видно, соучастник…
— Задешево отдали оружие, — нравоучительно сказал Мишуев. — И вот результат — сами под трибунал, десятки жизней под угрозой! Цена беспечности! Скажите, Александр Павлович, — подчеркнуто уважительно обратился он к Веселовскому, — удалось идентифицировать стволы?
— Тысячи гильз просеяли на стрельбище, нашли совпадающие с нашими.
Значит, по крайней мере один украденный автомат — у «сицилийцев».
— С достаточной долей вероятности можно сказать, что и второй у них.
Это уже не голые догадки. — Начальник отдела одобрительно покивал. — Что еще сделано?
— Ориентировки с приметами и фоторобот магаданские товарищи разослали по всей стране. Результатов пока нет, — скромно пояснил Веселовский. Он избегал смотреть на Старика. А тот, напротив, внимательно разглядывал капитана и пришел к выводу, что он напоминает Мишуева в молодости. Хотя внешне они не были похожи.
— Ясно… — сказал подполковник. — Теперь послушаем товарища Сизова.
Он не знал, что услышит, поэтому на мгновение утратил обычную невозмутимую вальяжность.
— Слушать особенно нечего, для протокола Батняцкий ничего не сказал.
Так, ориентирующая информация и личные впечатления.
Мишуев перевел дух.
— Подведем итоги. Сизов съездил за тридевять земель вхолостую, Губарев уперся в тупик. А Веселовский и под его руководством Фоменко заметно продвинули розыск! Я настоятельно рекомендую остальным брать с них пример.
Сизов раздраженно двинул стулом.
— Тем более что линия Сероштанова майором Сизовым до конца не отработана. Преступление совершено на восемнадцатом километре междугородной автотрассы. А мы так и не знаем, где и зачем потерпевший посадил «сицилийцев» в машину, куда вез, где и почему его убили.
— Чтобы это узнать, надо раскрыть преступление, — подал голос Старик.
— Что и является нашей прямой задачей! — парировал Мишуев. — А потому Сизов должен заняться частниками, промышляющими междугородным извозом.
Пройдите по местам их сбора — аэропорт, автовокзал, железнодорожный вокзал и постарайтесь выявить очевидцев. Тех, кто видел, как Сероштанов брал пассажиров. В помощь вам придается Губарев. Веселовский и Фоменко работают по своему плану. Вопросы есть? Нет. Все свободны.
Веселовский, Фоменко и Губарев вышли из кабинета, Сизов остался на месте.
— Что у вас? — недружелюбно спросил начальник.
— Отработка частников представляется мне бесперспективной.
— Объем работы большой, но делать ее надо. — Подполковник смотрел сурово и требовательно.
— Дело не только в объеме работы. Эта публика не любит попадать в свидетели. Даже если что-то знает — предпочитает молчать. К тому же, по моим данным, Сероштанов редко искал клиентов на вокзалах: возил по предварительной договоренности.
— Что вы предлагаете? — Мишуев раскрыл папку с бумагами и занялся своей работой, давая понять, что только чувство деликатности не позволяет ему выставить бывшего наставника в коридор.
— Покопаться в прошлом. Поискать хозяина ножа, который семь лет назад так и не нашли. — Майор явно не ценил доброе отношение начальника.
Мишуев резко отодвинул папку.
— Опять о Яблоневой даче? Вы настояли на поездке к Батняцкому, и что он вам сказал?
— Что взял чужое дело.
— Сволочь! — вырвалось у подполковника, но он тут же спохватился. — Они все так говорят, когда припечет. — И строго добавил:
— Почему не доложили на совещании?
— Сказано без протокола, а поскольку ситуация складывается щекотливая…
— Что за намеки? — перебил Мишуев. — Выражайтесь яснее и имейте в виду: я щекотки не боюсь!
— Пока мне ясно только одно: на «сицилийцев» надо выходить через старое дело. Прошу разрешить работать в этом направлении. Вокзалы и аэропорт могут отработать Губарев и райотделы по территориальности.
— Не вижу оснований изменять задание, — жестко сказал подполковник. — Приступайте к выполнению и каждый вечер докладывайте результаты!
— Вас понял, — не по-уставному сказал Сизов и вышел из кабинета.
В последующие дни майор Сизов отрабатывал вокзалы и аэропорт. Естественно, здешние «колдуны» не искали контактов с милицией и не горели желанием оказать помощь в розыске. Старик фиксировал их фамилии и номера автомашин, вызывая переполох и недовольство, которое, впрочем, проявлялось, когда он отходил на достаточное расстояние. Фамилии ему были нужны для рапортов о проделанной работе, которые он составлял очень подробно и аккуратно. Читая их, начальник мог быть уверен, что Сизов с утра до вечера выполняет порученное ему задание, которое формально отвечало плану поисковых мероприятий, но реально — и всякий мало-мальски смыслящий в розыске человек это прекрасно понимал — дать ничего не могло.
При таком объеме работы у майора не должно было оставаться времени на всякие глупости, связанные с делами прошлых лет. Его и не оставалось. Но Сыскная машина умела функционировать в режиме запредельных возможностей.
В восемь утра Сизов начинал прочесывать автовокзал. «Колдунов» в это время практически не было, и он говорил с водителями междугородных рейсов, диспетчерами, контролерами, уборщицами
