придется плохо, но Кэролайн хотела, чтобы это случилось. Хотела его, и, может быть, только может быть, он почувствует любовь, которую она к нему испытывает, преданность и верность, которые готова предложить. И Кэролайн подарит ему смех, ведь нет ничего более соблазняющего и соблазнительного, чем смех. Но Норт почему-то замер, опустил руки и, спотыкаясь, отошел.
— Норт?
Он смотрел на Кэролайн так, словно ненавидел ее.
— Послушай, Кэролайн, меня ничто не сможет удержать. Ничего. Это чистая правда. Хочешь, чтобы я взял тебя прямо здесь, на мокром берегу?
Девушка смело взглянула ему в лицо:
— Да. Я не стала бы сопротивляться. Пожалуйста, Норт, возьми себя в руки и сделай это!
На лице Норта отражалась буря чувств, и Кэролайн видела, что он пытается отыскать новые аргументы, хотя было ясно, что похоть, неудержимая похоть, мешает ему думать. Возможно, это к лучшему.
— Песок проникает повсюду, — выговорил он наконец. — В пятнадцать лет я занимался любовью с Эмили Тривдор на пляже и потом целую неделю ощущал зуд во всех совершенно недосягаемых днем местах. Бедная девушка, ей, должно быть, пришлось еще хуже.
Кэролайн, в свою очередь, не смогла сдержать смеха.
— О, Норт, ты просто великолепен! Мне все равно, где ты станешь любить меня, я слишком тебя хочу. И желаю, чтобы ты показал мне, как доставить тебе наслаждение и подарить столько же радости, счастья и волнения, сколько ты даешь мне.
Норт нахмурился, однако попытался пошутить:
— Если ты доставишь мне еще хоть немного волнения, я попросту взорвусь.
Кэролайн вопросительно склонила голову набок.
— Мужчины — натуры чрезвычайно простые, когда речь идет о плотских удовольствиях. И не смотри на меня так. Ох, Кэролайн Деруэнт-Джонс, что же мне с тобой делать?
'Миссис Трибо, будь по-вашему, — подумала она, — никаких колебаний”. А вслух у нее неожиданно вырвалось:
— Жениться на мне!
Норт пропахал пальцами свои густые темные волосы. Он выглядел странно рассеянным.
— Проклятие! Я не собирался жениться так скоро. Мне всего двадцать пять, и следующий день рождения наступит только через четыре месяца. Я хотел жениться, когда стану гораздо старше, лет через десять, завести наследника, исполнив свой долг.
— Наследник — это прекрасно, Норт, но думаю, существуют и другие вещи, которые могут принести тебе наслаждение и радость. Может, ты захочешь, чтобы я была рядом, смеялась с тобой, разговаривала, и мы все делали бы вместе…
— И бесконечно ссорились бы.
— Несомненно! Это все частички жизни. Не могу поверить, что сумею держать тебя под каблуком, как, по твоему мнению, я это проделала с Оуэном.
— С каких это пор ты столько знаешь о жизни? Кэролайн немного помолчала и, не глядя на него, тихо прошептала.
— Я так много лет была одна и, по чести говоря, не очень-то много вообще знаю. Конечно, понимала, что существует столько всего мне неизвестного, но не представляла, где и как это искать. Глубоко вздохнув, она посмотрела ему в глаза.
— Теперь у меня так много всего. И ты! Как прекрасно, когда существует тот, к кому ты неравнодушна, о ком можно заботиться, волноваться, кому ты доверяешь. Все это еще очень ново для меня, и если я тебя оскорблю, пожалуйста, прости. Все дело в том, что я слишком невежественна. По-моему, я просто выросла, как волшебный цветок в сказке, в тут ночь, когда мистер Ффолкс попытался меня изнасиловать. И хотя не так много узнала о жизни, зато повзрослела. Нет, нет, я не пытаюсь вызвать в тебе жалость, заставить утешать. Вовсе нет, Норт. Я хочу выйти за тебя замуж. Ни за кого, кроме тебя. И провести жизнь с тобой, ни с каким другим мужчиной. Хочу остаться с тобой навсегда. Я неплохой человек, Норт, и клянусь, сделаю все, что в моих силах, лишь бы не разочаровать тебя, не приставать, когда ты захочешь побыть один, не молить о лести романтике или о чем-нибудь в этом роде. Клянусь никогда не быть сентиментальной Он, казалось, вот-вот был готов затопать ногами. Но вместо этого снова пропустил сквозь пальцы тяжелые пряди волос.
— Но, Господи Боже, почему? Считаешь меня лучшей защитой от Ффолкса? Тогда это вздор. Вместо того, чтобы жениться на тебе по этой причине, я, скорее, прикончу негодяя.
— О нет! Я хочу испытывать на себе твою похоть, по крайней мере последующие пятьдесят лет. — С этими словами она подошла и, радуясь, что Норт на этот раз не отстранился, обняла его и посмотрела в глаза. — Я думаю, лучше тебя на всем свете нет.
Норт усмехнулся:
— А если я решу отправиться побродить по болотам в компании гончих?
— Попрошу Полгрейна дать тебе корзинку с плотным завтраком и помашу на прощание. А когда вернешься домой, улыбнусь и поцелую, обниму, стану ласкать, пока не забудешь, что именно тебе нужно было на болотах.
— Я привык быть один, Кэролайн, как и ты. Но разница в том, что я хотел быть один. Это не одно и то же — оставаться одному и быть одиноким. Я знал людей, многое испытал в жизни и решил, что предпочитаю собственное общество. В шестнадцать лет пришлось покинуть Маунт Хок. И я никого не оставил здесь, ни единой родной души, и даже сейчас очень немногие могут назвать себя моими друзьями. Я не очень стараюсь бывать на людях и не люблю общество, Кэролайн, особенно женское, по крайней мере тех женщин, каких обычно называют леди.
— Это совсем не так.
Встав на цыпочки, Кэролайн поцеловала его в губы.
— Почему ты говоришь, что не терпишь женщин? — Она снова начала целовать его легкими поцелуями-укусами, которым научил ее Норт. — Мне всегда так хорошо с тобой. Ты заставляешь меня смеяться, вызываешь желание прикасаться к тебе, целовать тысячу лет, пока наконец я не состарюсь и не одряхлею.
— Ничего не понимаю, — признался он, возвращая Кэролайн ее поцелуи.
— Видишь ли, — пояснила Кэролайн, проникая языком сквозь его полураскрытые губы, — видишь ли, — снова повторила она, обдавая его теплым дыханием, — я единственная женщина для тебя. Не тревожься, Норт, я твоя судьба. Возьми меня, потому что я хочу стать и твоей любовью.
Глава 18
— Проклятие! — пробормотал он, опускаясь перед ней на колени. Кэролайн стояла неподвижно, ничего не понимая и пристально глядя на него.
— Подумай, сможешь ли ты принять это, Кэролайн? И если то, что я сделаю, потрясет тебя до самых твоих крошечных девственных пальчиков на ногах, знай, что именно о таком я мечтал едва ли не с нашей первой встречи.
И, не говоря ни слова, он резким движением поднял ее платье, нижние юбки и сорочку.
— Придержи их!
Кэролайн молча повиновалась, все еще непонимающе глядя на Норта. Теперь она осталась обнаженной, и он долго не мог насмотреться на ее белые бедра, сильные и упругие, на треугольник тугих завитков каштанового цвета и осторожно коснулся этих завитков кончиком пальца.
— Расставь ноги.
Кэролайн, охнув от неожиданности, подчинилась, тут же сообразив, однако, что теперь ее поза гораздо более устойчива.
— Ты уверен, что хочешь этого, Норт? — все же пролепетала она. — Смотреть на меня вот так?
