неважно, не так ли? Что же, моя дорогая, продолжим?
— Продолжим? Но это все вздор, как вы прекрасно понимаете! Мне скорее пристало звать вас отцом или дедушкой!
Ффолкс снова ударил ее по лицу, не сильно, но голова девушки судорожно дернулась.
— Ну, а теперь посмотрим, какова ты без одежды. Он сдернул сорочку с ее плеч, но, казалось, совсем не собирался глазеть на ее грудь. Кэролайн почувствовала дуновение холодного ночного воздуха и эти сморщенные руки на своем теле. Она едва не закричала от ужасного сознания того, что вот-вот должно с ней случиться. Ффолкс отпустил ее, встал и выпрямился, глядя на девушку. Затем кивнул, словно придя к какому-то решению, и стащил с нее одежду.
— Очень мило, — повторил он, сбрасывая халат. Кэролайн закрыла глаза и тут ж ощутила поползшие по животу пальцы, мявшие тело, гладившие бедра, словно измерявшие их ширину:
— Ты выносишь много детей, прежде чем умрешь от постоянных родов. Моя бедная Энн скончалась, когда рожала второго, и дитя погибло вместе с ней, но это оказалась всего-навсего девчонка, так что все равно от нее не было бы никакой пользы.
— Если попробуешь изнасиловать меня, я тебя прикончу. Его голова резко дернулась. Кэролайн, пристально глядя на него, снова повторила:
— Если возьмешь меня силой, считай себя покойником. Поверь, я серьезна, как никогда. И знай, что я в жизни не выйду за тебя!
— Выйдешь. Выбора у тебя все равно не останется. Твоя репутация навеки погибнет. Ты станешь отверженной, а твоего ребенка заклеймят прозвищем “ублюдок”, на которого все будут смотреть с презрением.
— Мне все равно. У меня есть мое наследство. Ты не сможешь заставить меня согласиться на этот брак.
— Собственно говоря, — медленно выговорил Ффолкс, — я все могу. Могу. Ну а теперь давай покончим с этим! — Он начал гладить, тянуть и ласкать свою мужскую плоть, закрыв глаза и откинув голову. Кэролайн отчаянно дергала веревку, стягивавшую запястья. Путы чуть поддавались, не слишком сильно, но достаточно, чтобы девушка в надежде продолжала выламывать и крутить руки. Она слышала, как тяжело пыхтит Ффолкс, но не смотрела на него, боясь, что на этот раз ее действительно вырвет. И тут он снова набросился на девушку, разводя ей ноги в стороны и вверх, и Кэролайн, не колеблясь и не задумываясь, подтянула колени к груди и с силой ударила его в пах. Ффолкс от неожиданности потерял равновесие и свалился на пол, стеная, плача и проклиная ее, но пока не в силах ничего сделать. Пока.
Кэролайн почувствовала, как уже скользят на запястьях намокшие от крови веревки, и, не обращая внимания на боль, продолжала быстрее и быстрее растягивать путы. О Господи, скорее, скорее! Если он придет в себя, прежде чем удастся освободиться… Нет, нет, нельзя даже думать об этом. Наконец ей удалось выдернуть руки. А Ффолкс уже сидел, держась за низ живота, и тихо стонал.
— Ублюдок чертов!
Подняв маленький деревянный столик, девушка с размаху ударила им старика. Свеча полетела в темноту, но Кэролайн успела поймать ее, прежде чем она упала на пол.
— О Боже, что ты наделала?
Это вбежал Оуэн, босиком, с волосами, прилипшими к черепу, и в наспех заправленной в бриджи сорочке!.. Посмотрев на Кэролайн, он перевел взгляд на отца.
— Говорил я, чтобы он не пытался проделать это с тобой, — сказал Оуэн, не двигаясь, и в голосе его звучало странное удовлетворение. — Господи, Кэролайн, да ты совсем голая!
И, юноша, как ни удивительно, отвел от девушки глаза и вновь посмотрел на отца, лежавшего на боку и не отнимавшего рук от живота. Он явно был без сознания.
— Мой бедный отец! Ты убила его! Я ведь пришел помешать ему сделать это…
— Неужели?
— Правда. Но я тебе не понадобился. Ты со всем справляешься сама. Говорил я ему, что ты достаточно сильна.
— Знаю. Я подслушала ваш разговор. Он не мертв, хотя, будь у меня пистолет, не задумываясь, пристрелила бы его! Ну а теперь, Оуэн, отвернись! Я должна одеться.
Она поспешно натянула плащ на разорванное платье.
— Что ты собираешься делать, Кэролайн?
— Какое тебе дело, жалкий червяк?
— Я вовсе не жалкий червяк. И пришел, чтобы спасти тебя. Он не оставит тебя в покое, Кэролайн. И не остановится. Ему необходимы деньги. И он заполучит тебя.
Девушка одарила кузена пристальным взглядом и швырнула ему веревку, набухшую от ее крови.
— Свяжи отца, Оуэн, и как можно крепче. Если попытаешься обмануть меня, я снова ударю его по голове. Потом расправлюсь с тобой, и, поверь, тебе будет очень больно.
Оуэн молча повиновался, и, если Кэролайн не обманывали глаза, ему даже доставляло удовольствие связывать отца.
Неожиданно глаза Ффолкса широко открылись, и он взглянул на сына, а затем на свои стянутые запястья:
— Оуэн, дорогой мальчик, что ты наделал? Неужели усмирил эту проклятую суку? Отвяжи меня, малыш, да побыстрее. Сын не должен видеть отца без одежды. Дай мне халат!
— Нет, Оуэн, халат понадобится мне самой. Твой дорогой отец, предстанет во всем своем жирном величии перед тем кто наткнется на него первым, и, несомненно, вызовет у конюхов немалое потрясение и удивление, но тут уж ничего не поделаешь. Да, мистер Ффолкс, я поняла, что вы притащили меня в конюшню, в жалкую кладовую, куда давно никто не заходит. Но тем лучше. Надеюсь, ни один слуга в Ханимид Мэнор не упустит случая полюбоваться столь веселым зрелищем. Можете быть уверены, что я оставлю дверь широко раскрытой.
Мистер Ффолкс смотрел на нее налившимися кровью глазами.
— Чертова сука, тебе это с рук не сойдет! Я еще овладею тобой, и ты будешь жалеть до конца жизни о том, что наделала!
Кэролайн хохотала долго и искренне. Но тут, взглянув на Оуэна, девушка в изумлении замерла. В его руке был пистолет. Благослови Оуэна Господь! Он действительно собирался помешать отцу. Но почему вытащил оружие только сейчас? Кэролайн, молниеносно, словно змея, кинулась к Оуэну и отняла пистолет, с силой оттолкнув молодого человека. И снова повернулась к Ффолксу, наслаждаясь своей властью над ним:
— Да ты еще и взял на себя труд притащить сюда кровать! Как любезно с твоей стороны! Благодарю за это маленькое развлечение. Ну а теперь, Оуэн, выслушай, потому что я говорю лишь один раз. Возвращайся в дом. В моей комнате найдешь саквояж. Принеси его сюда. Ожидаю тебя через пять минут. Если не вернешься или приведешь кого-нибудь с собой, я застрелю твоего папашу, а потом и тебя. Поверь, Оуэн, я на все способна!
— Она ничего не сделает, Оуэн, она всего-навсего женщина, а женщины не могут убивать, не верь ей…
Кэролайн подняла пистолет и заметив, что в нем только две пули, прицелилась и нажала курок. Мистер Ффолкс завопил. Пуля ударилась в деревянный пол, в двух дюймах от его ног в шлепанцах.
— Ну же, Оуэн, иди!
Повернувшись, Кэролайн презрительно оглядела бывшего опекуна.
— Интересно, сэр, если мой палец случайно соскользнет на курок, кто будет моим попечителем?
— Вам это насилие не сойдет с рук, мисс Деруэнт-Джонс! Я пошлю по вашему следу сыщиков с Боу- стрит! Они притащат вас сюда…
— Но почему?
— Что значит “почему”, черт вас побери?!
— Почему кому-то, кроме вас, конечно, может понадобится возвращать меня сюда? Мне исполнилось девятнадцать, и я потребую у вас наследство после того, как обоснуюсь в своем новом.., э-э-
