дел поважнее?
— Я этого тоже не одобряю, — поддержал своего друга Баджи. — Ну что поделаешь, его сиятельство — известный забияка.
— Через какие-нибудь две недели, милорд, ее состояние должно улучшиться, — пообещал Спирс. — Мистер Баджи готовит специальные блюда для нее, они полезны также и ребенку.
Марк хмурился всякий раз, когда кто-нибудь упоминал о ребенке. Он все еще не знал, как ему вести себя в этой ситуации. Попытаться снова отправить ее отсюда, пусть поживет в своем любимом “Милом Крошке”? Он вдруг выругался, заставив Спирса и Баджи взглянуть на него с удивлением.
— — Полагаю, милорд, — начал Спирс, — что предстоящая встреча несколько отвлечет вас от вечно больной жены.
— Ax, ты имеешь в виду мою мать, Спирс? Это такая же скучная и сухая особа, как и ты. Случайно не помнишь, когда она точно прибудет сюда?
— Мистер Сэмпсон сказал мне, что на третьей неделе июля.
— О Боже! Представляю мать беседующей с этой бестией из Балтимора. Бедная тетушка Гвент спрячется в своей комнате, пока вокруг будут летать их отравленные стрелы.
— У вашей матери прекрасный, добрый характер, милорд, — заметил Спирс. — Но она не терпит дураков, и эта гарпия из Балтимора быстро прикусит язык. Ваша мать сумеет указать ее место. Ах, она такая очаровательная женщина и знает столько всяких средневековых легенд! Я так рад, что она приезжает, милорд!
— Не только средневековые легенды, она еще очень хорошо знает времена шотландской королевы Марии и даже считает, что она — одно из воплощений Царицы Небесной. Разумеется, моя мать — полная противоположность тете Вильгельмине. Но боюсь, праведница и злодейка — это та убийственная комбинация, которая как раз и может доконать нормального человека. Если бы вы только знали острый ум моей матери! Она видит каждого насквозь, с ней чувствуешь себя как под микроскопом.
Послышалось легкое покашливание со стороны двери, которая была открыта. На пороге стоял Джеймс, пристально глядя на Марка.
— Ах, Джеймс, входи. Мы со Спирсом и Баджи как раз обсуждаем, какая команда может стать победителем на играх в Эшкоте в следующем месяце: “Елисейские поля” или “Роберт Брюс” Кажется, они обе достаточно сильные и способны носиться быстрее вихря. А ты что думаешь?
— Готов побиться об заклад, что победит “Роберт Брюс”, раз они носят имя отважного и прославленного шотландского короля.
— Возможно, возможно, мистер Джеймс, — согласился с ним Спирс и повернулся к Баджи. — Не лучше ли вам вернуться на кухню, мистер Баджи, мы уже начали беспокоиться об ужине.
— А кстати, что у нас сегодня на ужин, Баджи?
— Запеченная треска и копченые моллюски, милорд. Есть много всего, но я не хочу утомлять вас перечислением. На сладкое — фруктовое желе. Его очень любит Дукесса. Возможно, я добавлю несколько французских блюд, например, картофель с шампиньонами, — это хорошо действует на желудок.
— Картофель с шампиньонами? Неплохо, — согласился Марк, наблюдая за Джеймсом, явно чувствовавшим себя неловко в компании Баджи и Спирса. У него был такой вид, будто он попал в “Друри Лейн” посреди спектакля и не знал ни сюжетной линии, ни ролей актеров. Когда двое закадычных друзей удалились, Марк сказал:
— Что-нибудь случилось, Джеймс? Почему ты такой мрачный? У тебя будто челюсть свело.
— Я все думаю, Марк, думаю и вспоминаю, что случилось той ночью. Когда я нашел Дукессу без сознания на полу, на полке рядом с ней было пустое место, как будто не хватало одной книги. Я помню совершенно ясно, вряд ли это было плодом ее воображения. Но наверняка в библиотеке есть и другие старинные книги, возможно, в них тоже можно найти какое-нибудь упоминание о сокровище. Ведь ты и сам, кажется, собирался просмотреть книги.
— Что ж, идем, — согласился Марк. Он взял по дороге ключ у Сэмпсона, и вскоре они оказались в затененной комнате библиотеки. Марк отдернул шторы на окнах, и лучи яркого послеполуденного солнца залили ее. — Здесь не мешает открыть окна, это место нуждается в хорошем проветривании.
Он повернулся к Джеймсу, который, встав на колени, уже внимательно исследовал книги на нижних полках. Марк присоединился к нему, просматривая те, что были выше. Какое-то время не попадалось ничего интересного, и вдруг Джеймс радостно вскрикнул. Снимая книгу, он поднял столб пыли. Она стояла за проповедями Джорджа Коммона, странствующего подвижника начала прошлого столетия, во втором ряду.
— Отлично, Джеймс. Кажется, она очень старая! Осторожно неси ее сюда, на стол. Будь я проклят и перепроклят, у тебя отличные мозги, Джеймс!
— Моя мать тоже так считает, — сказал Джеймс с довольной усмешкой. — Она посвятила меня в свой план, чтобы я помог найти тайник с сокровищами, и предупредила, что ты ничего не должен знать об этом.
— Давай посмотрим последние страницы.
— Марк, ты думаешь, что это моя мать ударила Дукессу? Я понимаю, что это мог сделать лишь кто- нибудь из живущих в доме, но почему непременно моя мать? Мне очень трудно поверить в это.
— В таком случае под подозрением остаются Тревор, Урсула и.., ты.
— Я понимаю твою точку зрения, — сказал Джеймс, осторожно переворачивая страницы.
Пристально смотря на Дукессу, Марк сказал:
— Если твой желудок не собирается выворачиваться в ближайшие несколько секунд, то, пожалуйста, взгляни на книгу, найденную Джеймсом. Как видишь, здесь нет рисунков, один только текст. Я уже просмотрел его и частично перевел. Получилось довольно сносно. Монах или монахи.., в общем, здесь объясняется, по каким приметам можно отыскать сокровища. Хотя я и старался переводить ясно, но все равно текст производит впечатление какой-то чепухи:
