Берком, Ленни объявила, что через три дня отправляется в Лондон.
Берк подумал о благословенной тишине, которая вскоре сменит непрерывное щебетание, и с трудом скрыл радость по поводу столь мудрого решения. Подавив ликующий вопль, он вежливо сказал:
— Понимаю. Остановишься в городском доме?
— Нет. У Коринны с Ллойдом. Она пригласила меня, с девочками, конечно.
Берк не знал этого и искренне удивился. Даже Ленни была поражена, поскольку его старшая сестра не делала секрета из своих чувств по отношению к невестке. Ленни была невероятно глупа, и с этим ничего не поделаешь. Почему вдруг Коринне вздумалось пригласить ее?
— Сколько ты пробудешь в Лондоне? Ленни забыла о баранине и выпрямилась, раскрасневшись от возбуждения:
— О, в столице столько интересного, Берк! Русский царь и члены королевских семей со всей Европы! Кориннa пишет, что каждую ночь даются балы, и хотя сезон давно закончился, повсюду царит веселье.
— Да, когда я жил там, веселья было больше, чем я мог переварить.
— Ах, но ты мужчина, и ужасно скучный! Я заеду к своей модистке — ее зовут мадам Жизель. Нет, не нужно так кривить рот. Можешь не беспокоиться, что я буду тратить твои деньги! У меня есть вдовье содержание, и после смерти Монроуза я старалась сократить расходы, поскольку самое мое существование целиком зависит от твоего великодушия и…
Берк оглядел ломтик пирога с крыжовником, лежавший на тарелке, притворяясь, что с должным вниманием прислушивается к нескончаемому монологу Ленни. Слава Богу, он останется один в Рейвнсуорт Эбби! И попросит Ариель навестить его. Сможет понять, понравится ли ей дом, сможет…
Берк постарался выбросить из головы заманчивые мысли. Что, если она откажется видеть его?
— …По правде говоря, Коринна писала мне об одном джентльмене… а, я вижу, твое любопытство возбуждено! Ну что ж, если настаиваешь, его зовут Перси Кингстон, по, к сожалению, он всего-навсего баронет, лорд Карвер, по-моему. Однако, если верить Коринне, он превосходная партия и очаровательный мужчина, и я обязательно…
Пирог с крыжовником продолжал подвергаться тщательному исследованию. Нет, Ариель не сделает этого. Берк не позволит. Он любит ее и хочет видеть своей женой.
Берк упрямо сжал челюсти, чуть прищурил глаза.
— …. И, конечно, я возьму Поппет и Вирджи, хотя ты знаешь так же хорошо, как я, что они капризничают в экипаже, но это просто…
«Буду считать это подготовкой к сражению, — решил Берк, поднимая бокал с вином и разглядывая на свет рубиново-красную жидкость. — Волосы. Эти густые, роскошные тициановские волосы!»
Берк тихо выругался. Он сделает все необходимое.
— … Я знаю, ты будешь настаивать, дорогой Берк, и поэтому сообщу Джону, что возьму карету, что же касается грумов и охраны, возможно, стоит взять по меньшей мере одного сопровождающего.
Берк поднял голову и только сейчас сообразил, что все это время невестка безостановочно болтала, но не имея представления, о чем, просто кивнул и любезно объявил: «Все, что тебе угодно, дорогая Ленни», горячо молясь, чтобы она подобно Саломее не потребовала его голову на блюде[2].
Позже Берк сидел перед камином в библиотеке. любимой его комнате в этом мрачном особняке, со стаканчиком бренди. Странно, что в июне может быть так холодно. Может, его кровь остыла за эти годы, проведенные в Испании и Португалии? Интересно, что поделывает Найт? Они случайно встретились в Париже, когда Берк возвращался в Англию и не успел как следует оправиться после ранения. После того как они с Ариель обвенчаются, он пригласит Найта погостить. Найт понравится Ариель — он всем женщинам нравится.
Берк невольно нахмурился. Нет, Найт — человек чести, он никогда не позволит себе завести интрижку с женой друга.
Берк неожиданно вспомнил те три беззаботных дня в Португалии, когда он и Найт были свободны, как птицы, и решили поискать романтических приключений. И, естественно, нашли, что искали. Ее звали Габриела, и она оказалась очень хорошенькой и готовой выполнить все желания английских офицеров. К счастью, у нее оказалась сестра, Санча, такая же милая и услужливая.
Берк мгновенно ощутил, как при воспоминании о тех счастливых мгновениях в нем просыпается неудержимое желание. Выругавшись сквозь зубы, он поднялся и заходил по комнате.
Он хотел Ариель, будь прокляты ее чистые голубые глаза!
Берк решил прибегнуть к тактической хитрости, поскольку не сомневался, что она вновь попытается избежать разговора с ним. На следующий день он велел Джошуа не спускать глаз с парадного входа Рендел-холла, а сам держал под наблюдением сад дома, чувствуя себя при этом совершенным ослом, но тем не менее не собираясь сдаваться. Через час появился Джошуа, пробираясь между кустами и деревьями, словно солдат во вражеском лагере.
— Ее милость идет к конюшням, майор лорд.
— Пожалуйста, Джошуа, прекрати величать меня подобным образом! Не упоминай хотя бы про майора!
— Есть! — воскликнул Джошуа, окидывая хозяина задумчивым взглядом. — Что вы собираетесь сделать с девушкой?
— Девушкой?
— Она и есть девушка. Девушка, которая слишком молода, чтобы быть тем, кто она есть, не говоря уже обо всем, что рассказал Джорди.
— Я собираюсь составить ей компанию, вот и все, — объяснил Берк. — А ты думал, что я намеревался умыкнуть ее на край света и сделать своей узницей?
Берк рассмеялся и, не дожидаясь ответа, серьезно добавил:
— Возвращайся в Эбби, Джошуа. Ты все сделал как надо.
Джошуа кивнул, но про себя твердо решил еще раз поговорить с Джорди после того, как леди Рендел и хозяин уедут. Граф по уши влюбился, явление до сих пор невиданное, и это еще больше подстегивало Джошуа узнать о девушке все, что возможно.
Ариель погладила Миндл по мягкому бархатному носу:
— Придется немного потрудиться, дорогая. Спасибо, Джорди, ты мне сегодня не понадобишься. Я не собираюсь выезжать за Гранину земель Ренделов.
«Нет, — думала она, глядя на потертое кожаное седло Миндл, — никаких экскурсий к Банберри Лейк, никаких визитов в Лесли-фарм. Просто прогулка галопом по полям и ничего больше!»
— Ты уверена, девушка?
— Совершенно. Не беспокойся. Джорди подсадил Ариель в седло, потом, отступив, браво отсалютовал ей и улыбнулся.
— Я приеду через час-полтора. К этому времени обещал прийти мистер Джуэлс.
Ариель послала кобылку вперед и вскоре с наслаждением ощутила, как ветер овевает разгоряченное лицо, рвет шпильки из волос.
Она не заметила Берка, пока тот не очутился почти рядом, а потом было уже слишком поздно. На мгновение ей показалось, что это Пейсли или Этьен, и Ариель замерла от ужаса. Она натянула поводья, лихорадочно пытаясь сохранить какое-то подобие, спокойствия.
— Здравствуйте, — выговорила она наконец, избегая встречаться взглядом с Берном.
— Ариель! Я рад, что вы решили покататься сегодня!
— Что вам нужно? — выпалила она.
— Видеть вас, конечно. Точно так, как я хотел поговорить с вами вчера, но вы отказались меня принять.
— Я неважно себя чувствовала.
Берк пристально вглядывался в ее бледное лицо. Он мог уличить Ариель, сказать, что она лжет. Ветер немного растрепал волосы, и две густые пряди выбились из прически, завиваясь крутыми локонами почти над самой грудью. Берк машинально протянул руку, но тут же отдернул, словно обжегшись. Он поистине теряет разум или то, что от него осталось!
