– Так позвоните ему и передайте, что приехала Коваль! – ласково попросила Марина, и ментенка швырнуло к телефону, как ударом тока. Она облокотилась на перила лестницы и приготовилась к длительному ожиданию, но тут сверху раздался голос Корнеева:
– Боже мой, какие люди! Неужели сама Марина Викторовна к нам пожаловала?
Крепкий, невысокий Корнеев спускался ей навстречу, раскинув руки в стороны, словно собирался обнять. Марина улыбнулась как можно очаровательнее:
– О, простите мой поздний визит и неудачный костюм – я к вам прямо с самолета!
На ней были голубые джинсы и куртка, отделанные стразами, блестящий топ и серебристые плетеные босоножки на тонкой шпильке. Не собиралась она в милицию!
– Да что вы, Марина Викторовна, я рад вам в любое время и в любом наряде, вы же знаете! – проговорил Корнеев. – Пойдемте ко мне в кабинет. Нет, охрану здесь оставьте! – предупредил он, видя, что Касьян, Розан и Рэмбо направляются за ними.
– Останьтесь, – махнула охранникам Марина. – Розан, на связи будь.
– Хорошо, Марина Викторовна, – откликнулся тот, прекрасно понимая, для чего это говорится – если мент запросит денег, то Розану придется ехать к Коваль домой.
Корнеев гостеприимно распахнул дверь кабинета на третьем этаже, поинтересовался:
– Отдыхали где-то?
– Да, в Египте с мужем была, – небрежно ответила Марина, садясь на стул и закидывая ногу на ногу.
– Так я вас слушаю, – произнес Корнеев, взгромождаясь на свое место напротив и барабаня по столу пальцами.
– Нормальный вариант! – усмехнулась Коваль. – Это я тебя слушаю. Корнеев. Сколько?
– Ох, Марина Викторовна, Марина Викторовна! – покачал головой немного обескураженный подполковник. – Как же вы прямолинейны, в ваши-то годы!
– У меня мало времени, я очень устала и хочу спать, поэтому в кошки-мышки поиграем в другой раз, – пообещала она измученным голосом. – Давай договоримся и расстанемся, как обычно, друзьями.
Он пододвинул к ней ближе пепельницу и, глубоко вздохнув, тихо сказал:
– Десять.
– Десять – чего? – уточнила Коваль.
– Тысяч. Зеленых. Американских. Долларов, – отчеканил он.
Она подалась вперед и зло поинтересовалась:
– Совсем рамсы попутал? А минет тебе под столом не сделать, а, Корнеев?
– Было бы неплохо, но сейчас как-то не ко времени, – ухмыльнулся он. – Так что?
– Это слишком! – отрезала Марина, не сводя с подполковника пронзительного взгляда. – За глаза тебе пятерки хватит.
– Не пойдет, Марина Викторовна. Там крупная партия, девятнадцать граммов на двоих, так что по пятьсот за грамм – все справедливо.
– А еще пятьсот – тебе за суету?
– Ну, вы же умная женщина, все прекрасно понимаете! – засмеялся Корнеев. – Так договорились?
– Ладно, сейчас! – зло бросила Коваль, вытаскивая телефон. – Розан? Десять. Жду.
Корнеев довольно улыбался, предвкушая хруст купюр в кармане. Даже предложил кофе.
– Нет уж, спасибо! – отказалась Коваль. – Не хочется мне кофе с тобой распивать, Корнеев. Жадный ты стал, гляди – зарвешься!
– Не грозите, Марина Викторовна! Не ровен час, и с вами может что-нибудь случиться, – задумчиво посмотрел на «кормилицу» подполковник.
– Это ты мне? – удивилась она, задержав руку с зажигалкой, которую несла к зажатой в губах сигарете.
– А то кому ж! Остановят, к примеру, ваш кортеж по дороге, машины проверят да и найдут чего – оружие там или наркотики. И запрут вас, такую сладкую, в «обезьянник» к бомжам да проституткам, там живо вся спесь-то слетит. И вспомните сразу, как минет мне сделать предлагали, а, может, и еще чего посулите, чтобы выбраться.
– Ага, помечтай! У моей охраны все оружие лицензированное, разрешения в порядке, а наркотой мы не балуемся.
– Зато люди ваши ей торгуют! – отрезал Корнеев. – Нехорошо, Марина Викторовна!
К счастью, наконец-то вернулся Розан, а то Марина, замучившись общаться с представителем власти, уже готова была послать его подальше.
– Пусть поднимется, – велел Корнеев дежурному.
Вошедший Розан передал хозяйке конверт, в котором хрустели купюры, а она швырнула его на стол и встала:
– Пойдем, распорядишься отдать моих пацанов, – сказала Корнееву.
Но тот сперва тщательно пересчитал деньги, убрал их в сейф и только после этого повел Марину с Розаном в «обезьянник». Там Коваль, не сдержавшись, крепко врезала в пах ногой обоим задержанным, велев отвести их в машину, а сама, лучезарно улыбаясь Корнееву, попрощалась:
– Живите долго и счастливо, товарищ подполковник!
– И вам, и вам того же! – закивал он в ответ.
Выскочив на крыльцо ГУВД, Марина от души выматерилась, удивив Касьяна и Рэмбо, которые не ожидали от нее такого:
– Что?! Женщина в состоянии стресса! – заорала она. – Поехали отсюда, пока я еще чего-нибудь не сделала!
– Домой?
– Нет, сначала в «Рощу»! Я должна все выяснить, а то спать не смогу спокойно.
Все свои дела Коваль предпочитала решать именно в «Березовой роще», в бывшем коттедже Мастифа, чтобы не тащить все это дерьмо в дом, где жила с Малышом. Дом был для нее местом священным – там не должно быть ничего такого. А коттедж старого лиса вполне годился, да и оборудован был как раз для подобных экзекуций – имелся там под гаражом подвал с отличной звукоизоляцией, где даже выстрелов не было слышно.
Выйдя во дворе коттеджа из машины, Марина размяла ноги, выкурила сигарету и велела Розану вести виновников ее сегодняшней бессонницы. Через пару минут они переминались с ноги на ногу, боясь поднять на разгневанную хозяйку глаза.
– Ну, – зловеще протянула она, опершись спиной на капот «Чероки», – и что все это значит, бараны? Даю пять минут подумать, потом будет поздно и нечем. Где взяли дурь?
– Это… наше… – пробормотал один.
– Ответ неверный! – бросила Марина, и Розан с размаху ударил его битой по колену. – Повторяю вопрос – где взяли дурь?
Партизан-неудачник корчился на земле, подвывая от боли в раздробленном колене, а его приятель по-прежнему молчал, не поднимая глаз.
– Пауза затянулась! – предупредила Коваль, прищурив глаза. – А мы не во МХАТе, если что. Время идет, терпение мое тоже не безгранично.
Но они все еще надеялись отмолчаться. Марина поняла, что толку из разговоров не извлечь, пора действовать более жестко. Махнув Розану, она пошла в дом выпить коньяка – терпеть не могла этих кровавых сцен, которые он устраивает. Сегодня, однако, не затянулось – он ввалился минут через десять:
– Марина Викторовна, героин им дал под реализацию какой-то парень, говорят, не местный вроде. Завтра в двенадцать он должен прийти за деньгами в «Три сотни».
– Отлично. Заканчивай с этими придурками, я уже с ног валюсь – хочу спать.
Дома Марина оказалась только в три часа ночи. Егор уже спал, не дождавшись. «Странная семейка у нас, – всякий раз думала Коваль, глядя на спящего Егора. – Муж спокойно спит дома, в то время как жена носится по городу, устраивая разборки со своими бандюками!»
