раздавят нас окончательно, принести нам освобождение. Но и целой жизни обыденных неудач и неудовольствий обычно не хватает на то, чтобы заставить нас уступить.
Мы готовы дать шанс импульсу в нашей жизни. Но поскольку мы еще не освобождены, то не можем позволить себе отпустить вожжи - даже разок, попытки ради. Мы хотим бежать из тюрьмы современного сознания. Но, поскольку мы в тюрьме, наши действия должны следовать каким-то предписаниям. Мы должны контролировать ситуацию. Иначе как мы вообще узнаем, работает ли наше новое освобожденное сознание?
Выход из этой дилеммы требует исключительно тонкого маневра рационального сознания. Фокус заключается в том, чтобы принять регулятивную тактику, результаты которой идентичны диктату импульса. Конкретный пример поможет прояснить эту идею. Наиболее лучший вариант искомой тактики заключается в тренировке внимания. Мы просто начинаем с максимальным вниманием относиться ко всему, что делаем. Во время прогулки мы стараемся осознавать каждый наш шаг; во время еды тщательно следим за движениями ножа и вилки, а когда мы сердимся или чем-то расстроены, то внимательно наблюдаем за собой в состояниях гнева или огорчения. Таким образом полностью удовлетворяется маниакальная потребность нашего предписательного аппарата следовать строго определенной линии поведения. Мы постоянно преследуем ясно обозначенную цель: быть предельно внимательными. Но эта цель не определяет содержания наших действий. Тактика абсолютного внимания совместима с любыми нашими действиями! Пока предписательный аппарат спокойно занимается проведением политики повышенного внимания в жизнь, импульс берет правление в свои руки - по умолчанию. Здесь, так же, как и в случае освобождения через отчаяние, может иметь место промежуточный период относительной пассивности, когда мы просто не будем знать, чему уделять внимание. В конце концов, предписанный образ действий не конкретизирует характер действий. Но мы всегда можем рассчитывать на то, что мочевой пузырь выведет нас из этого временного тупика.
Постоянное внимание к происходящему не мешает нам удовлетворить свои естественные потребности. Но можем ли мы жить подобным образом и при этом вести полнокровную, производительную и творческую жизнь? Если мы собираемся постоянно следить за собой, как мы сможем работать, реформировать общество, воспитывать ребенка? Наш личный эксперимент позволит нам самим ответить на эти вопросы. Удовлетворяя ощущаемый в Данный момент настоятельный позыв следовать определенной линии поведения, практика акцентированного внимания позволяет нам попробовать, что значит жить, повинуясь импульсам. Если все идет хорошо, то мы из этого непосредственного опыта узнаем, что все может развиваться само собой. Когда мы голодны, мы будем есть, а когда нам понадобится делать расчеты и строить планы, можно призвать предписательный аппарат. Таким образом мы обретем веру, необходимую для того, чтобы совершить переход к состоянию освобожденного сознания. Когда же этот переход свершится, мы можем свернуть и эксперимент по неослабному вниманию. В конце концов, это всего лишь костыль.
Вера, необходимая для освобождения, не имеет ничего общего с произвольно выбранным убеждением или подменой действительного желаемым. Многое было сказано о недостатках рационализации, расчетливости и предписательного аппарата, которые управляют современным сознанием. Но переступить пределы современного сознания возможно, только позволив ему неуклонно прорубаться к его собственной глубинной сущности. Наивная псевдовера в изначально позитивную направленность внутренних импульсов или внешних спасителей не сделает нас свободными. Для современного сознания приемлема только та вера, которая способна выдержать самое тщательное критическое исследование, проведенное с абсолютной интеллектуальной честностью. Может быть, для нас нет спасения. Может быть, хрупкий островок порядка и контроля, с такими усилиями завоеванный нашей рациональностью, и есть наше единственное убежище. Может быть, жизнь абсурдна в принципе. Традиционный ум может достичь освобождения, не задаваясь подобными вопросами. Но преступить пределы современного сознания возможно, только переплыв море нигилизма. Мы не сможем достичь внутреннего покоя, пока не будем готовы принять и допущение, что конфликт - бесконечен. Не надо утешать себя надеждами и ложью. Посвятим себя целиком и без остатка поиску истины, куда бы этот поиск нас ни привел. Для рационального ума, которому и адресована эта книга, высшего авторитета, чем истина, нет.
Приложение
Предыдущие главы были в основном посвящены тому, чтобы помочь читателю распознать и идентифицировать ментальные ловушки в повседневной жизни. В отличие от наблюдения за жизнью птиц, бега трусцой, постройки яхты или изучения иностранного языка, это не требует никаких затрат нашего времени. Поиск и идентификация ловушек легко вписывается даже в самый плотный график, потому что происходит в то же самое время, что и любая другая наша деятельность. Нам не нужно сокращать число рабочих часов, отказываться от отдыха или спорта. Напротив, именно обычная работа и обычные развлечения воплощают наилучшие условия для проведения нашего расследования. Можно ли изобрести лучшее хобби? Коллекционирование сверхэксклюзивной стереоаппаратуры или клюшек для гольфа может свести все остальные области нашей жизни к минимуму - но мы запросто можем фанатично искать ментальные ловушки, ни на йоту не поступаясь остальными нашими интересами, увлечениями и симпатиями.
Существует и специальное упражнение, которое может способствовать нашему прогрессу. Конечно, поспешность в избавлении от ловушек уже ловушка сама по себе. Однако если на горизонте не маячит какое-нибудь срочное дело или соблазнительное удовольствие, то есть когда мы располагаем временем, то вполне можем часть его с выгодой посвятить практике наблюдения над мыслью. Все, что нам понадобится, - это место, относительно свободное oт внешних помех. Инструкции? Проще не бывает: сидеть тихо и наблюдать за своими мыслями. И все. В наблюдении за мыслью мы не пытаемся думать о чем-то конкретном - но не пытаемся и блокировать возникающие мысли или мешать им. Мы просто сидим и наблюдаем - как в кино.
Почти сразу же, как только мы начнем это упражнение, мы открываем для себя одну важную истину о нашем мышлении: мысли появляются сами по себе, даже если мы не стараемся их вызвать усилием воли. Эта истина может быть выведена и из уже сделанного нами открытия о том, что мышление часто бессознательно: естественно, мы не можем вызывать наши мысли усилием воли, если мы не осознаем их. Но при наблюдении за мыслью мы располагаем возможностью в полном сознании наблюдать, как мысли появляются и развиваются без всякого нашего участия. Конечно, мы можем оказывать и волевое влияние на этот поток мыслей. Но поток этот не пересохнет автоматически, если мы перестанем прикладывать усилия. Мысли продолжат свое течение, даже если мы прекратим подталкивать их сзади.
Но это всего лишь предварительное наблюдение. Рано или поздно каждая ментальная ловушка, в которую мы попадаем в своей повседневной жизни, выплывает на поверхность, пока мы просто сидим и наблюдаем за своими мыслями. А поскольку мы временно отбросили все наши противоборствующие интересы, то можем быть очень зоркими наблюдателями. Наблюдение за мыслями особенно полезно для того, чтобы научиться выявлять мгновенные провалы в ту или иную ментальную западню, которые слишком мимолетны, чтобы мы смогли заметить их в суете наших обычных дел. Однако не следует думать, что наблюдение за мыслью делает излишним изучение нашей повседневной жизни. Мы попадаем в более значительные и длительные ловушки, стоящие нам часов, дней и даже лет нашей жизни, только когда погружены в поток насущных жизненных дел и проблем. Но и в этой ситуации обостренная чувствительность, которую дают упражнения по слежению за мыслью, значительно повышает качество наших наблюдений над собой.
Пятнадцать-двадцать минут ежедневных наблюдений за мыслью довольно быстро позволяют сделать удивительные открытия о том, как работают наши ментальные механизмы. Начинающему наблюдателю может показаться, что такое слежение за мыслью весьма непростая задача. На самом деле ничего не может быть проще. Однако в начале наблюдений за мыслями мы действительно почти не
