– – Меня зовут Солсбери. Клингер поднялся, но руки не протянул.
– Только заберу сумку и через минуту вернусь. – И он направился к двери стеклянной комнаты.
Салсбери уставился на девушек. Таких длинных, чудесных ног он в жизни не видел. Он откашлялся и сказал:
– Бьюсь об заклад, что вы из шоу-бизнеса. Они даже не взглянули на него. Блондинка набрала в левую руку побольше крема и принялась массировать высокие полные груди брюнетки. Пальцы ее забирались под полоску бикини, поглаживая скрытые под ней соски.
Салсбери чувствовал себя совершенным дураком – как и всегда в обществе красивых женщин. Он был уверен, что они смеются над ним. 'Вонючие шлюхи! – злобно подумал он про себя. – Когда-нибудь любая из вас будет принадлежать мне, стоит только захотеть. Когда-нибудь я лишь прикажу, и вы сделаете все, что я захочу, и вам будет это нравиться, потому что я заставлю вас полюбить все это!'
Вернулся Клингер, неся в руке большую сумку. Он набросил серо-голубую спортивную куртку, стоившую долларов двести.
'Словно горилла, выступающая в цирке', – подумал Салсбери.
В кабине вертолета, отлетавшего от бассейна, Клингер прилип к окну, наблюдая, как девушки, удаляясь, превращаются в бесплотные былинки. Потом вздохнул, откинулся назад и произнес:
– Твой шеф знает, как организовать отдых людей. Салсбери сконфуженно моргнул:
– Мой шеф?
Взглянув на него, Клингер бросил:
– Даусон. – Он вынул пачку сигарет, вытянул одну и закурил, даже не предложив Салсбери. – Что ты думаешь о Кристал и Дейзи? – Салсбери снял свои солнцезащитные очки. – Кристал и Дейзи. Девушки в бассейне.
– Милые. Очень милые.
Выдержав долгую паузу, затягиваясь и выпуская струю дыма, Клингер заявил:
– Не поверишь, что способны проделывать эти девочки.
– Я решил, что они танцовщицы. Клингер посмотрел на него с недоверием, потом откинул голову и расхохотался.
– Ах, да, конечно! Они крутят своими очаровательными маленькими попками каждый вечер в главном зале отеля 'Фортуната'. Но они устраивают представления и на крыше. И ты уж мне поверь, способность к танцам – не главное их дарование.
Салсбери бросило в жар, хотя в кабине 'Джет Рэнджера' и было прохладно. Женщины… Как он боялся их и как отчаянно хотел обладать ими! Для Даусона контроль над мыслями означал безграничное богатство, финансовое удушение всего мира. Для Клингера это могло значить неограниченную власть, исполнение всех его приказов. Но для Салсбери это означало возможность заниматься сексом сколько угодно, любыми способами, какие только ему взбредут в голову, с любой женщиной, которую бы он возжелал. Окуривая дымом кабину, Клингер заявил:
– Держу пари, что ты был бы не прочь затащить обеих малышек к себе в постель и засунуть одной и другой. Хочется, правда?
– А кому бы не захотелось?
– Их трудно удовлетворить, – хихикнул Клингер. – Чтобы их осчастливить, нужен необычайно выносливый мужчина. Думаешь, ты смог бы выдержать обеих: и Кристал, и Дейзи?
– Я бы заставил их потрудиться.
Клингер громко захохотал. Салсбери ненавидел его в это мгновение. Эта грубая скотина всего лишь влиятельная продажная тварь, подумал Огден. Его можно купить – и купить дешево. Так или иначе, а он помогает 'Фьючерс Интернешнл' заполучить контракты с Пентагоном. А взамен он получает отдых в Лас-Вегасе, да еще нечто вроде стипендии, которая капает на его счет в швейцарском банке. В этой сделке только одно не стыковалось с личной философией Леонарда Даусона.
Салсбери спросил Клингера:
– А девочек тоже Леонард оплачивает?
– Ну, не я же. Мне никогда не приходится платить за это. – Тяжелым взглядом он смотрел на Салсбери, пока не убедился, что ученый ему поверил. – В отеле выписывают счет. Он оплачивается 'Фьючерс'. Но мы с Леонардом оба делаем вид, что знать не знаем про девиц. Когда он спрашивает меня, как мне отдыхалось, это звучит так, словно все, что я могу делать, так только сидеть на краю бассейна и почитывать книжонки. – Эта мысль его позабавила. Он продолжал посасывать свою сигарету. – Леонард пуританин, но он хорошо знает, что личные убеждения не должны мешать бизнесу. – Он покачал головой. – Да, твой шеф – человек.
– Он мне не шеф, – заметил Салсбери. Казалось, Клингер его не услышал. – Мы с Леонардом партнеры, – добавил Салсбери.
Клингер сверху вниз окинул его взглядом.
– Партнеры.
– Вот именно.
Их глаза встретились.
Через несколько секунд Салсбери нехотя отвел взгляд.
– Партнеры, – повторил Клингер. Не верилось ему в это.
'Но мы именно партнеры, – думал Салсбери. – Даусон мог нанять вертолет, номер в отеле 'Фортуна-та', Кристал, Дейзи и тебя. Но меня он не нанимал и никогда не сможет нанять. Никогда'.
В аэропорту Лас-Вегаса вертолет приземлился 'в тридцати ярдах от великолепного белого лайнера, на фюзеляже которого сверкала алая надпись: 'Фьючерс Интернешнл'.
Пятнадцать минут спустя они были опять в воздухе, на пути к незабываемой полосе земли возле озера Тахо. Клингер откинул свой пристяжной ремень и сказал:
– Думаю, ты собираешься взять у меня интервью.
– Так и есть. У нас на это целых два часа. – Он положил на колени диктофон. – Слышал ли ты когда-нибудь о подсознательных…
– Прежде чем мы начнем, я бы хотел пропустить виски.
– Думаю, бар на борту есть.
– Отлично. Просто здорово.
– Где-то сзади. – Салсбери махнул рукой через плечо.
Клингер распорядился:
– Смешай мне четыре унции шотландского виски и четыре кубика льда в стакане на восемь унций.
Поначалу Салсбери просто ушам своим не поверил. Потом до него дошло: генералы никогда сами не готовят для себя выпивку. 'Не давай ему запугать себя', подумал он. И все же вдруг почувствовал, как помимо воли встает и идет в хвостовой отсек самолета. Словно не владеет собственным телом. Когда он вернулся со стаканом виски, Клингер даже не сказал ему спасибо.
– Так говоришь, что ты один из партнеров Леонарда?
Салсбери понял, что, взяв на себя обязанности официанта, а не хозяина, только усилил подозрение генерала, что слово 'партнер' к нему не подходит.
Этот ублюдок проверял его.
Его стали одолевать сомнения, не слишком ли много для него и Даусона, и Клингера. Способен ли он противостоять на ринге этим борцам-тяжеловесам? Он должен был приготовиться к отражению нокаутирующего удара.
Он немедленно прогнал эту мысль. Без Даусона и генерала он не сможет продолжать скрывать свои открытия, которые финансирует правительство и на которые оно немедленно захочет наложить лапу, лишь только узнает об их существовании. У него не было выбора, приходилось сотрудничать с этими людьми; и он знал, что ему следует быть осторожным, подозрительным, все время начеку. Но человек может, не беспокоясь, позволить себе делить ложе с чертом, пока он держит под подушкой заряженный револьвер. Но сможет ли это сделать он?
