Все слышали слово «феминизм», но все ли понимают, что это такое? По правде сказать, в этом действительно не просто разобраться. Ведь, например, феминизм XVIII, XIX и XX веков – это совершенно разные вещи. Даже в нашем столетии феминизм претерпевал кардинальные перемены. И если в 20-е годы феминистки боролись за предоставление им равных с мужчинами избирательных прав, то с 60-х они стали утверждать, что половые роли, брак, семья и деторождение придуманы «коварными мужчинами» только для того, чтобы властвовать над «беззащитными и порабощенными женщинами». Звучит красиво и даже правдоподобно, только вот сложно представить, как это мужчины «придумали» деторождение... Но не будем придираться к словам и посчитаем это высказывание досадным недоразумением. Сделаем небольшое отступление, поговорим о «половых ролях». Мы действительно созданы, как зеркальные отражения. Девочки обустраивают маленькие уютные домики и убаюкивают своих кукол, а мальчики возводят огромные башни и командуют игрушечными полками. И никто их этому не учит, потому что для них это и так естественно. Женщина мечтает о страстном рослом любовнике, который вероломно ворвется в ее спальню и добьется ее тела свой неуемной силой, невзирая на сопротивление и слабые протесты. Мужчина же мечтает о скромной, чистой, хрупкой и недоступной девушке, трепетной и безропотной. Он мечтает обладать, она мечтает отдаваться. Она грезит о спокойствии и безмятежности, он – о доблестных свершениях и подвигах. Она – о детях, он – о делах. Он должен действовать, искать, бороться, она – любить, ухаживать и проявлять нежность. Анализируя эти особенности, можно сказать, что мужчина и женщина словно бы движутся в разных направлениях: женщина – внутрь, а мужчина – наружу.
«Право» на человека дается не браком и не своей любовью к нему, а его любовью к тебе. Но надо помнить, что само чувство любви сопряжено с внутренними обязательствами к тому, кого любишь. «Обязательства» эти – чуткость и бережливость. Хочешь сохранить любовь другого – пользуйся не только своим «правом» на него, но и помни о том, что любовь требует бережливого отношения.
Теперь вернемся к феминизму. Прежде феминизм решал насущные проблемы – добивался того, что принято называть «правами человека». И никто не спорит с важностью этих завоеваний. Но после того как эти противоречия были улажены, а на Западе прокатилась волна сексуальной революции, феминизм, мягко говоря, немного «тронулся». Когда равенство прав было декларировано всеми возможными законами и подзаконными актами, голос радикальных феминисток, требующих равных прав, не ослабел, чего следовало бы ожидать, а, наоборот, – усилился! Чего же они теперь хотят?!
На этот вопрос ответить практически невозможно. Вообще говоря, понять, чего именно хочет женщина, непросто, тем более что она и сама подчас путается. Но есть то, что заложено в ней лриродой, по факту рождения, ее Х-хромосомой (впрочем, то же самое можно сказать и о мужчине с его Y-хромосомой). И с этим ничего не поделать, здесь не помогут ни законы, ни лозунги. Если женщина мечтает
о любви, ласке и уюте – значит, так и должно быть. При внимательном рассмотрении оказывается, что радикальный феминизм требует вовсе не равных с мужчинами прав, а мужской душевной организации для женщин. Он требует, чтобы женщина хотела строить бастионы, водить войска, насиловать сексуальных партнеров и управлять государством. Но возможно ли это?..
Хотя между людьми разных полов может существовать дружба, в которой нет и тени нечистых помыслов, тем не менее женщина всегда будет видеть в своем друге мужчину, точно так же, как он будет видеть в ней женщину. Такие отношения нельзя назвать ни любовью, ни дружбой: это нечто совсем особое.
Психотерапевтический опыт свидетельствует, что женской душевной организации такие «свершения» не свойственны, даже если женщинам эти утопичные планы и кажутся подчас вполне правомерными. Женщина хочет быть «как мужчина». Но спрашивается, что в этом хорошего?.. По всему выходит, что женщина просто страдает от комплекса, что она не родилась мужчиной. А страшащемуся никакие оборонительные сооружения не кажутся достаточными, пока он боится – он ненасытен до укреплений и предосторожностей, а еще он как заведенный повторяет: «Нападение – это лучшая оборона».
Мужчины, конечно, наделали делов, излишне переоценив себя и свой статус, так что теперь женщина, родившаяся женщиной, чувствует себя ущербной, «человеком второго сорта». «Ну что с тебя взять? Тебе простительно, ты же женщина!» – говорит «великодушный» мужчина. Говорит и даже не догадывается, что таким образом он собственноручно роет себе могилу. Формируя в сознании женщины комплекс ущербности, он толкает ее на боевые действия, она будет пытаться «восстановить справедливость». И поскольку все здесь буквально пропитано отсутствием какого-либо здравого смысла и тотальной невротичностью, разгорающаяся война пойдет «до победного конца» – пока все не погибнут, никто не успокоится. О, не будите в женщине воина – это воин-камикадзе!
Беда в том, что женщина не видит, не ценит тех своих достоинств и возможностей, которых, кстати сказать, нет у мужчин! Ни общество, ни сама женщина не понимают того, чем она действительно может гордиться. Мужчине, например, никогда не узнать радости
материнства, ему никогда не найти того душевного покоя, который известен женщине. Он обречен на постоянный поиск, а потому и на разочарования. Тогда как женщина самой своей природой застрахована от такого рода неприятностей. Родиться женщиной – значит получить право на счастье, но если где и нарушены в нашем обществе права женщины, так это именно здесь – у нее это право отобрано.
Необходимо, чтобы определенная степень его мужественности точно соответствовала ее женственности; при таком условии обе односторонности взаимно сгладятся. И оттого самый мужественный мужчина будет искать самой женственной женщины, и наоборот, точно так же всякий индивидуум будет тяготеть к той степени половой определенности, которая соответствует его личным свойствам.
Феминизм ничего не делает для того, чтобы избавить женщин от великого заблуждения, что для счастья нужно «быть мужчиной» или, в худшем случае, «быть как мужчина». Задумайтесь, разве вы будете ощущать себя комфортно в чужой одежде? Вряд ли. Почему же кто-то думает, что женщине больше подойдет мужская роль, чем ее собственная? Если женщина будет подсознательно играть мужскую роль, разве сможет она обрести «женское счастье»? А какое еще может быть счастье у женщины, кроме
Вместо того чтобы поднять авторитет женственности, феминизм принижает авторитет мужского. Избавит ли это женщину от ее мнимого, но крайне болезненного чувства ущербности?.. Напротив. Мы не зря устроены, как зеркальные отображения друг друга. Мужчина ощущает себя мужественным рядом с женщиной, а потому и женственность может расцвести только на фоне мужественности. Так что принижая мужское, феминизм автоматически обесценивает и женственность.
Феминизм, если бы его действительно интересовало счастье женщины, не ратовал бы за
