самостоятельно.
Уход за Кэти представлял собой сплошной кошмар. Когда она наконец научилась с трудом передвигаться, стало еще труднее, потому что она постоянно тянула в рот все, что попадалось под руки, тянула руки к горячей плите, почти не ощущая боли. Каждую секунду за ней нужно было следить – ее неудержимо влекло ко всему, что представляло опасность.
Все это началось в первый год моей учебы в медицинском институте. Расходы на уход за Кэти и другие финансовые проблемы сделали наше материальное положение очень тяжелым. Вспоминая все это, я удивляюсь, как наш брак вообще не распался.
Пэт, моя жена, всегда была эмоционально более зрелой, чем я. Боль за Кэти и нехватка средств были для нее так же мучительны, как и для меня, но она реагировала на все совсем по-другому. Хотя сердце ее тоже разрывалосьот боли, тем не менее она не опускала рук, заботилась о Кэти с вниманием, терпением, мягкостью и безграничной любовью. Она почти никогда не поддавалась тем паническим чувствам, которые так изводили меня. Ее любовь, мягкость и терпение были выше моего понимания. А хуже всего было то, что я не мог оценить всего этого, потому что ее поведение так контрастировало с моей неспособностью справиться с ситуацией. По сравнению с ней я чувствовал себя и плохим мужем, и никудышным отцом. Я даже обижался на нее за это и старался отстраниться от нее и Кэти под любым благовидным предлогом.
Однако я любил Пэт и понимал, что, вместо того чтобы помогать ей, я создаю ей новые трудности. Я мучился от сознания своей вины и полной беспомощности. В поисках выхода я обращался к другим, но никто не мог понять меня.
Наши дела пошли особенно плохо, когда стал популярен «метод образцов» в воспитании таких детей, как Кэти. Нужны были 5 человек, чтобы одновременно двигать ее руки, ноги и голову, имитируя ползание. На несколько часов таких каждодневных занятий уходили почти все деньги, а безрезультатность наших усилий заставила нас все-таки сдаться.
В конце концов мы поняли (как, впрочем, и многие другие, увлекавшиеся этим методом), что он оказался пустой и бессмысленной тратой времени. Но прежде чем мы пришли к такому заключению, наш семейный бюджет оказался на нуле.
Тем не менее даже в самые мрачные минуты Пэт продолжала ухаживать за Кэти с любовью и нежностью и поразительным терпением. Она не утратила ни внутреннего мира, ни душевной красоты.
А я? Я едва справлялся. Днем и ночью внутри все болело за Кэти. Я не мог сосредоточиться на учебе и не знал, как справиться с финансовыми проблемами. Короче говоря, я был жалок и боялся, что долго не выдержу. Я спрашивал себя: «Сколько трудностей могут вынести супружеские отношения? Испортятся они после всего этого, или брак вообще распадется?»
К тому времени Кэти было уже 5 лет. В целом все оставалось по-прежнему, но ее приступы становились сильнее и справляться с ними было все сложнее и сложнее. Дошло до того, что малейшая перемена окружающей обстановки вызывала новый приступ. После приступа Кэти не могла есть в течение 3-х дней. Когда приступы стали повторяться по нескольку раз в день, приходилось насильно кормить ее. В конце концов мы поняли, что Кэти не выживет, если ее не положить в больницу. И наконец пришел день, когда нам пришлось принять самое тяжелое, самое мучительное решение в нашей жизни: мы вынуждены были поместить Кэти в клинику для умственно отсталых. Представьте себе – отдать нашу драгоценную пятилетнююкрошку абсолютно незнакомым людям. Я вообще не был уверен, что переживу это. И вновь я смотрел на свою жену, на мою дорогую Пэт. Борясь с той болью, которая мучила ее не меньше, чем меня, она, тем не менее, знала, что нам делать, решала разные вопросы, находила в себе мужество принимать все таким, как оно есть, и не утратила при этом мягкости и душевной красоты.
К сожалению, меня трудно чему-либо научить. Но тогда, вместо присущего мне стремления до последнего пытаться поправить непоправимое, вместо негодования на жену, которая так спокойно относится к самым невыносимым жизненным обстоятельствам, я решил, что должен учиться у Пэт. И она научила меня (что способна сделать только лишь женщина), как продолжать жить и смиряться с самыми тяжелыми потерями.
В каждом типе личности есть свои достоинства и недостатки. В ситуации с Кэти Пэт была сильнее меня и мне приходилось учиться у нее, а иногда даже искать ее поддержки. В других ситуациях, с которыми легче справиться мне, я помогаю Пэт.
Главное во всем этом – понять, что подобные испытания могут постигнуть каждую семью, а разрушат они брак или укрепят его – зависит от того, как муж и жена будут реагировать на удар. Моя первоначальная реакция на то, что случилось в нашей семье, была неправильной. Я старался уйти отреальности, оставив Пэт справляться совсем в одиночку. Но своим примером она показывала мне, как надо выполнять обязанности мужа и отца и брать на себя ответственность. Я научился этому, и с тех пор моя признательность и любовь к Пэт все возрастает. Только потому что я научился справляться с душевной болью, а не бегать от нее, мы с Пэт смогли многие годы стойко встречать жизненные невзгоды и преодолевать мучительные удары судьбы.
Дорогие родители, если мы справимся с проблемами, которые способны расшатать брак, то как супруги мы вырастем. Если мы будем смотреть на свои супружеские обязанности как на обязательство всей жизни, мы будем жить в любви, взаимопонимании и уважении. Мы должны думать и поступать так, будто других путей, кроме ответственного исполнения своих супружеских обязанностей, просто не существует. Да, это труд, и труд тяжелый. Он требует выполнения обязанностей обоими супругами. Многие браки сейчас основаны на принципе «поживем-увидим»: «Мы попытаемся жить в браке, а если не получится – расстанемся». Но ни один брак, основанный на таком принципе, не может быть удачным. Вы скажете, что браки на всю жизнь с безоговорочным исполнением всех супружеских обязанностей так редки, что реже и не бывает. Но вся наша жизнь держится на дружной и крепкой семье. Если это не возрождать и не поддерживать, семья как социальный институт просто обречена.
В ходе опроса, проведенного в Америке в 1989 году, выяснилось, что 26% детей, не достигших 18 лет, живут с одним родителем. И эта цифра быстро растет. Более 50% новорожденных проведут по меньшей мере часть своего детства в неполной семье.
Сегодня многие уверены, что мать или отец в одиночку не могут так же успешно воспитывать ребенка, как может сделать это полная семья. В статье Дэвида Клевенжера «Родители 90-х», опубликованной в журнале Американского медицинского сообщества «Фацет» за сентябрь 1992 года, доказывается обратное. Как утверждает Клевенжер, десятилетия исследований показывают, что «ничто не мешает родителю-одиночке быть хорошим родителем. Хотя, безусловно, личные и общественные предрассудки в некотором смысле снижают его шансы».
В своей статье Клевенжер также цитирует слова Бэрри Бразельтона, одного из самых известных и уважаемых педиатров Америки: «Огромная разница – один вы растите ребенка или нет. Но даже если вы одни, я все же думаю, вы можете с этим справиться. Просто сделать это труднее, и вам придется несладко. Быть родителем-одиночкой очень и очень сложно, потому что вам придется быть одновременно и воспитателем, и добытчиком, кормильцем семьи».
Такому родителю приходится не только зарабатывать на жизнь, но и вести хозяйство. Элвин Поссент, психиатр из Гарварда, говорит: «Мать-домохозяйка выполняет множество разных дел, очень важных для семьи. Она встречает детей, когда те возвращаются домой, она готовит их к школе, ходит на родительские собрания, водит детей к врачу. Ну а если вы одиноки и вынуждены целыми днями работать, чтобы содержать себя и ребенка, кто будет делать все это? Вот это и есть трудности неполных семей».
Дэвид Клевенжер же в своей статье приводит такие факты:
«В сущности, самой серьезной причиной, снижающей возможности родителей в неполных семьях, является бедность, которая особенно серьезно сказывается на матерях-одиночках. Сегодня около 80% неполных семей Америки живут в бедности, и 45% семей, где только одна мать (а такие семьи составляют большинство всех неполных семей), находятся вообще за чертой бедности».
Почему низкий уровень благосостояния и другие специфические проблемы так негативно влияют именно на неполные семьи? Мать и отец в полной семье знают, что у нее или у него есть супруг (супруга), на которого (которую) они всегда могут опереться; они поддерживают друг друга психологически, морально
