— Мы не возражаем против этой аппаратуры, если только вы обяжетесь не употреблять ее ни для каких других целей.
— А если я не соглашусь?
Мак-Гирр вздохнул и, раздавив сигару в пепельнице, словно он почувствовал к ней внезапное отвращение, сказал:
— Командор… вы изо всех сил стараетесь затруднить нашу задачу.
— Это верно! — признался Пиркс. — Значит, у них может идти кровь?
— Да.
— И это действительно кровь? Даже под микроскопом?
— Да, это кровь.
— Как же вы это сделали?
— Впечатляюще, верно? — Мак-Гирр широко ухмыльнулся. — Могу сказать вам только в самых общих чертах: принцип губки. Специальной подкожной губки.
— Это человеческая кровь?
— Да.
— Зачем?
— Уж, конечно, не затем, чтобы провести вас. Поймите, ведь не для вас запустили производство стоимостью в миллиарды долларов. Они должны так выглядеть, должны быть такими, чтобы ни при каких обстоятельствах никому из пассажиров или других людей и в голову не пришло бы заподозрить…
— Речь идет о том, чтобы избежать бойкотирования вашей «продукции»?
— И об этом тоже. Ну, и об удобствах, разумеется, о психологическом комфорте…
— А вы сами их различаете?
— Только потому, что я их знаю. Ну… есть способы… грубые… но ведь не станете же вы пользоваться топором!
— Скажите, а чем они отличаются от людей в физиологическом смысле? Дыхание, кашель, румянец…
— О, это все удалось сделать. Конечно, есть различия, но я уже говорил вам: разобраться в этом мог бы только врач.
— А что касается психики?
— Мозг у них в голове! Это наше величайшее достижение! — сказал Мак-Гирр с откровенной гордостью. — «Интельтрон» до сих пор помещал его в корпусе, из-за размеров. Мы первые перенесли его в голову!
— Скажем, вторые; первой была природа…
— Ха-ха! Ну, значит, вторые. Но детали — это секрет. Мозг представляет собой монокристаллический мультистат с шестнадцатью миллиардами двоичных элементов.
— А на что способны нелинейники — это тоже секрет?
— Что вы имеете в виду?
— Например, то, что они умеют лгать. В каких пределах они могут лгать?.. Могут ли они потерять контроль над собой и, следовательно, над обстановкой?..
— Да. Все это возможно.
— Почему?
— Потому что это неизбежно. Все, образно говоря, тормоза, вводимые в нейтронную или кристаллическую систему, — все они относительны, их можно снять или ослабить. Я говорю это потому, что вы должны знать правду. Впрочем, если вы хоть немного знакомы с литературой по этому вопросу, то вам известно, что робот, который был бы в умственном отношении равен человеку и в то же время не мог бы лгать и обманывать, — чистейшая фикция! Либо полноценная копия человека, либо марионетка — ничего другого создать нельзя. Третьего не дано.
— Существо, способное на поступки определенного уровня сложности, уже тем самым способно и на другие поступки того же уровня, так?
— Да. Конечно, это нерентабельно. По крайней мере — пока. Психическая полноценность, не говоря даже о внешнем человекоподобии, стоит чудовищно дорого. Модели, которые вы получили, изготовлены в очень малом количестве экземпляров потому, что они нерентабельны. Стоимость любой из них больше стоимости сверхзвукового бомбардировщика!
— Вот оно как!
— Включая, разумеется, стоимость всех предварительных исследований. Для рынка мы, может быть, сумеем изготавливать эти автоматы на конвейере и даже попытаемся усовершенствовать их, хотя это, пожалуй, уже невозможно. Вам мы даем лучшее из того, что имеем. Поэтому потеря самообладания, какой-нибудь нервный срыв хотя и не исключен в принципе, но менее вероятен у них, чем у человека в аналогичной ситуации.
— Такие опыты проводились?
— Конечно!
— И люди служили контрольными образцами?
— Бывало и так.
— Катастрофические ситуации? Угроза уничтожения?
— Именно это.
— А результаты?
— Люди менее надежны.
— А как у них с агрессивностью?
— Вас интересует их отношение к человеку?
— Не только.
— Можете быть спокойны. У них имеются специально встроенные ингибиторы, так называемые устройства обратного разряда, как бы амортизирующие агрессивные потенциалы.
— Всегда?
— Нет, это невозможно. Мозг — система вероятностная, наш с вами — тоже; можно увеличить вероятность определенных состояний, но никогда нельзя быть вполне уверенным. И все же — они и в этом превосходят человека!
— А что произойдет, если я попытаюсь проломить кому-нибудь из них голову?
— Он будет защищаться.
— И будет стараться убить меня?
— Нет, он ограничится самообороной.
— А если единственно возможной обороной будет нападение?
— Тогда он нападет на вас.
— Давайте ваш договор, — сказал Пиркс.
Перо заскрипело в тишине. Инженер сложил бланки и спрятал в папку.
— Вы возвращаетесь в Штаты?
— Да, завтра.
— Можете сообщить своему начальству, что я постараюсь выжать из них самое худшее, — сказал Пиркс.
— Разумеется! Именно на это мы и рассчитываем! Потому что даже в этом худшем они все же лучше, чем человек! Только вот…
— Вы хотели что-то сказать?
— Вы смелый человек, командор. Но… в ваших собственных интересах… советую вам быть осторожным.
— Чтобы они за меня не взялись? Пиркс невольно усмехнулся.
— Нет. Чтобы вам же не пришлось расплачиваться. Потому что прежде всего первыми сдадут люди. Обыкновенные, хорошие, честные парни. Понимаете?
— Понимаю, — ответил Пиркс. — Мне пора. Я должен еще сегодня принять корабль.
— У меня здесь на крыше вертолет, — сказал Мак-Гирр, поднимаясь. — Вас подбросить?
— Нет, спасибо. Поеду в метро. Не люблю рисковать, знаете… 3начит, вы сообщите своему
