взирая на рептилию сверху.
Для ящера реальность плыла, словно в замедленной киносъёмке, звуки с опозданием производились в голове. Ему было всё равно, что творится рядом, что пантеры угрожают ему и даже что спустя несколько минут сюда заявится бычье подкрепление. Теперь он пёкся лишь о собственном здоровье, о том, серьёзен ли вред от молнии. Он легонько проверил руки – те на четвёрочку, но повиновались. Оставшись в какой-то степени удовлетворённым, ящер поднялся, и пантерам подобный жест очень не понравился. Они хором зарычали, делая последнее предупреждение, и Михаил только сейчас осознал их присутствие!
Кошки не умолкали, скорее наоборот, горланили всё громче и громче: то ли хотели заставить Михаила лечь, то ли просто развлекались. Как бы там ни было, но ящеру приелась мысль, что они дурачатся над ним. И в нём, неожиданно для него самого, начала разгораться злоба на обнаглевших, как он считал, пантер.
«Достали! – абсолютно непредсказуемая фраза взорвалась в мозге. Он был уверен на все сто, что не собирался таким образом думать о них. Тем не менее злость уже мутировала в ярость, которую Михаил безуспешно пытался унять. Теперь он не сомневался: кто-то его чувствами, пробуждает гнев, лишает воли, и ящер догадывался, кто. Но это было уже неважно. Запас ярости пресёк всякие нормы и не мог дальше кипеть внутри монстра.
Рептилия вдруг оглушительно зашипела.
Пантеры опешили от такого действия. Семёрка вжала в себя морды и отстранилась назад.
Ещё какие-то мгновения ящер протянул свою песню, а затем стал понемногу затихать. С этим убавлением у пантер начала появляться сонливость, бравшая лидерство обратно пропорционально угасанию жуткого шипения. Лапы кошек задрожали и подкосились, было видно их отчаянное противоборство разящей наповал усталости, захлестнувшей всех, кроме ящера. Когда монстр наконец довершил свою гипнотизирующую песню, кошки поочерёдно свалились, укутанные в опьяняющий ореол сладкого и безмятежного сна.
Стоило тому произойти, как фонтаном извергающееся бешенство исчезло до последней капли. Михаил вновь обрёл власть над телом и сознанием. Он оглядел каждую пантеру и убедился в прочности их сновиденческой тюрьмы.
Он должен был бежать, но не делал этого, обескураженный происшедшим.
«Да, Михаил, трус ты конечно редкий,» – лесную тишину нарушил привычный голос.
«Всё ясно! Твои, значит, выходки!» – ящеру стало легче от раскрытия причины недавно истёкших событий.
Но нападнический уклон его мысли пришёлся гостье не по вкусу, и она вспылила, сменив приятный голосок на ведьменский:
«А ты что, сопляк, не рад!? Подумал хоть, как бы всё сложилось, не приди я к тебе на помощь и не надели тебя бешенством!?»
Михаил сжал ладонями разболевшуюся внезапно голову и сглотнул комок в горле.
«Да-да, ты сам знаешь, что было бы, – насмешливо хрипела Судьба. – Ты лежал бы клювом в землю и пикнуть бы не смел от страха, а потом подоспели бы наши бычки, и всё. The end. Это и понятно! Ты же, Михаил, паучков и тех боишься, словно огня, которые в тысячи раз мельче тебя и даже не способны прокусить человеческую кожу! Чего уж там таить. Ты одноклассникам сдачи дать трусишь, которые всю жизнь над тобой измываются. И после всего этого какие тебе ещё пантеры, здоровенные, прыткие хищницы, к тому же всемером? Не смеши меня… А ведь с твоим новым обликом ты без труда совладал бы с ними. Но… ты пуглив, как заяц, а с фактом не поспоришь. Тебе не протянуть здесь и дня. Ты меня горько огорчил.»
Финальная строка этой нотации Судьба произнесла с такой долей безнадёжности, что Михаил едва устоял на ногах, лишённый духа. Только слова, точнее мысли, но какую мучительную боль они доставили ему! Хуже, чем от любого другого оружия. И весь секрет их мощности в их позорной правде, которую они раскрывали, а правде, тем более такой, не отпарируешь. Ему, слабаку, не дозволено что-либо опровергать в справедливых речах своей наставницы. Да, он много претерпел на себе кулаков за все свои школьные будни, но так, как за эти шестьдесят секунд, его никогда ещё не избивали.
«Ладно, Михаил, – проговорила Судьба вновь прекрасным голосом, суровым, но с ноткой некого утешения, – помни это, но сейчас запри всё в самую забытую кладовую своей памяти. У тебя есть хлопоты и поважнее. Беги, не то скоро сюда прибудут брутаны.»
«Кто?» – уловил незнакомое словцо ящер.
«Здесь так называют минотавров… Мы теряем драгоценное время. Беги! Беги, я сказала!!!»
Михаил благодаря прошедшим неприятностям был дезориентирован и не мог самостоятельно принимать решения, и его потусторонняя подруга отлично исполнила задачу руководительницы. Монстр без пререканий понёсся к намеченной цели – городу.
Ящер ступил на вершину холмов по прохождении трёх минут. Он анализировал взглядом ближайшие постройки, но посещённого им двора не обнаружил. По всей вероятности, он сбился с курса на несколько градусов.
Он с опаской двинулся к городу; всё ещё звенела в ушах едкая тирада Судьбы и пронзала душу. А сможет ли он вообще прижиться в ином, совершенно неизведанном мире? Ведь здесь нет отца и матери, и нужно будет стать полностью автономным, и причём сосуществовать не только с людьми (если они есть в этом мире), но и с монстрами: драконами, великанами и прочими. Получится ли у него? Ответ можно узнать только на практике.
Глава №5: Скитания.
Руки Михаила были засунуты в карманы брюк, которые и так еле умещали в себе кристаллы. Ящер шагал по тротуару между шеренгой домов и дорогой, никуда не сворачивая. Он уже отдалился от крайних построек, но не сильно – здания хотя и сменились каменными, но пока оставались одноэтажными, да и население своей густотой не хвастало. И всё же увеличение числа горожан замечалось.
Ящер оказался прав насчёт разнообразия окружающих созданий. С того момента, когда он вошёл на территорию гигантского города, он повстречал множество непостижимых уму существ. Первое место в хит-параде состава населения делили минотавры, они же брутаны, и, что самое родное, люди. Но не все они были «чистыми». Попадались, например, люди с глазами, излучающие солнечный свет или люди-вампиры, с клыками, или с синеватой кожей и перепонками между пальцев, похожие на амфибий, или даже с крыльями за спиной и т.д.
Какой бы реальной не была реальность, Михаил едва верил в происходящее. Такого обилия чудес ему не доводилось видеть ни в едином фильме, ни в едином сне, ни в единой своей эфемерной мечте. Неужели с обыкновенным деревенским мальчишкой творится подобное!?
Поначалу он испытывал волнение, особенно когда кто-либо проходил с ним совсем рядом. О каком спокойствии можно говорить, если до подлинного монстра из книжек меньше метра?
Он не смел касаться жителей взглядом, а тем более смотреть им в глаза. Это ведь просто невыносимо! И очень сложно было играть нормального, непринуждённого парня с раскованной походкой. Его тело пробирала неукротимая дрожь, постоянно ему мерещилось, будто он выглядит глупо и неуклюже, будто во внешности рептилии был изъян, который примечали все и втайне смеялись над ним.
Но вечно это продолжаться не могло, и Михаилу в конце концов удалось свыкнуться с присутствием иноземных существ. Волнение перетекло в робкое любопытство. Он начал подробнее изучать других, стал оборачиваться и наблюдать за ними и за их поведением. Были и счастливые случаи, когда он натыкался на горожан, идущих парами и даже группами, в результате чего получал уникальный шанс видеть общение представителей абсолютно разных рас, вплоть до безобидного разговора человека с драконом, который он услышал у перекрёстка на смежной улице. Дракон был в полтора раза выше собеседника, с телом и головой, как у тираннозавра, только шея длиннее, передние лапы крупнее, а морда поуже.
«Наверное, это и не трудно вовсе – говорить с иными созданиями,» – облегчённо подумал Михаил, кидая последний взгляд на тот символ дружбы народов.
Вдоволь насытившись ознакомлением с самими горожанами, ящер принялся изучать стиль их одежды, тоже шедший врозь с нашим.
Спустя некоторое время он выяснил, что у каждой расы здесь свои вкусы. Брутаны, допустим, предпочитали одежду мрачноватых цветов: красного, коричневого, серого, чёрного. «Солнцеглазые» люди ходили исключительно в белом, бывшие братья Михаила, то есть обычные люди относительно колорита своих одеяний были непредсказуемы, а редко пролетающие в небе драконы совсем ничего не носили. Да и зачем, если у них шкура – танковая броня?
Ящер заострил внимание на людях.
У мужчин модным являлось носить за спиной мантию и высокие, до колен, кожаные сапоги, иногда со шпорами. У женщин – шикарные платья, обшитые переливающимися на свету бриллиантами. Оно плотно облегало фигуру и переходило в длинную юбку, не достающую до мощёной дороги всего сантиметр. На запястье дамы носили веер, но сегодня жара не буйствовала, и поэтому красивые вещицы висели у них на руках без дела. К удивлению ящера, он не встретил ещё ни одного человека в скромном наряде, словно все были здесь из знати.
«Неужели тут все так богато живут!? – подумал монстр и ощутил неловкость из-за своей простецкой одежды. – Или это просто район для зажиточных персон. Вроде нашей Рублёвки.»
С трудом оторвав взгляд от молоденьких принцесс, он обратил внимание на дома.
Архитектура нового мира по сравнению с земной была сказочной. И крыши, и стены, и окна, и всё остальное сияло избытком украшений и цветов, причём у каждого здания индивидуальная палитра. Например, имелись сооружения с зелёной черепицей, оранжевыми стенами, светло-голубой оградой и другими деталями добрых окрасок. Попадались здания и с противоположным цветовым набором, очевидно оплот минотавра. Были и полностью белые, без сомнения принадлежащие «солнцеглазым».
Что касаемо оформления, то у них в эпидемиальной популярности находились вьющиеся растения, оплетавшие дома. Для этого вдоль углов и краёв крыши крепились специальные рейки, вокруг которых лианы обвивались, свисали, тем самым частично заслоняя окна и двери, опутывали крышу, ползли по газону, душили забор, проникали куда только возможно, распуская на себе большие цветки, и некоторые из них уже переросли в неизвестные Михаилу плоды. Кстати, у минотавров лианы были из другого рода, коричневые, напоминающие мёртвые сухие растения, но тем не менее они успешно произрастали и приносили свой урожай.
Конечно, всё вышеописанное – сотая долька полного многообразия горожан, их домов, и прочих аспектов. И перечислений всех и вся не хватит и на целую библиотеку, а потому дальнейшая обрисовка картины не обязательна.
Размышления ящера оборвал случай. Мимо него проходили две девушки, и он по обыкновению взглянул на юных леди. Но внезапно одна из них посмотрела на рептилию. Ящер быстро направил взор вдаль, будто ничего не замечает. И когда обе оказались позади, острый слух монстра уловил фразу, буквально следующее:
– Ты знаешь, я кажется где-то видела этого зелёненького с хвостом. Очень недавно…
Михаилу стало не по себе.
«Где она могла меня видеть? Я в городе всего-то минут двадцать!»
Ящер занервничал и ускорил шаг.
