тащит за собой, в глубь комнаты…
В первую секунду Наташа растерялась. Броситься выручать сестру? Или, наоборот, бежать прочь? За подмогой – или хотя бы за острым ножом на кухню?
– I will kill you, fucking bitch![14] – услышала она мужской голос.
Голос, очень знакомый, дрожал от ярости. И Наталья, повинуясь уже не разуму, а инстинкту, кинулась вслед за Маргаритой в комнату.
Первым делом щелкнула выключателем. Холодный электрический свет высветил картину: Маргарита с круглыми от ужаса глазами, шея сестры стиснута грубой мужской рукой, и, кажется, та уже задыхается. А рядом с ней, давит, сжимает ее – и вправду Пит! Пит, английский муж Ритки!
Боже, как он здесь оказался?!
Пит оттащил Риту в угол комнаты, одной лапищей стиснул талию, а второй – жал на горло.
– Ты! Придурок! – выдохнула Наталья. – А ну, отпустил ее!
– Get out of here![15] – рявкнул Пит.
– Что-о? – Наташа вдруг вспомнила, что муж сестры не понимает по-русски, и перешла на английский: – Ты, дерьмо собачье! Недоносок! А ну, отпустил ее немедленно, понял меня?
В ответ Пит сжал Ритину шею еще крепче и повторил:
– Убирайся отсюда. Мне нужно поговорить с женой.
– Пошел ты! – Наташа поискала глазами: нужно что-то тяжелое. Вот эта ваза, наверно, подойдет. А еще лучше – часы каслинского литья, бабушкин подарок…
– Если ты немедленно не выйдешь из комнаты, я ее убью, – спокойно, словно говорил о чем-то будничном, произнес Пит.
– А если ты ее немедленно не отпустишь – я убью тебя. – Наталья постаралась, чтобы ее голос звучал не менее спокойно.
– Посмотрим, кто из нас упрямее, – пожал плечами англичанин. И сжал Ритину шею так, что та захрипела.
Пит равнодушно обратился к жене:
– Умная девочка… А теперь скажи своей сестре, чтобы она убиралась.
Он слегка ослабил хватку, и Маргарита послушно выдохнула:
– Уходи, Наташа… Пожалуйста… Сделай, как он хочет!
Наташа лихорадочно соображала, как поступить. Может быть, попробовать разговорить его?
– Хорошо, Пит, – примирительно сказала она. – Давай договоримся так. Я уйду. Через три минуты. Совсем уйду, и можешь делать с ней, что хочешь. Только сначала отпусти Риту и ответь на пару вопросов, ладно?
– Ты не в том положении, чтобы торговаться, – усмехнулся Пит.
«Ладно-ладно. Куражься пока… – зло подумала Наталья. – Все равно я до тебя доберусь!» Она спокойно сказала:
– Итак, вопрос первый. Как ты попал в мою квартиру?
– Почему я должен тебе отвечать? – пожал плечами он.
– А потому что я могу подать на тебя в суд. За незаконное вторжение в чужое жилище. Эта квартира – моя частная собственность, а законы в России – такие же, как в Англии. Один звонок в милицию, то есть в нашу полицию, – и у тебя будут большие неприятности. Ты что, экстремал? Хочешь в российской тюрьме посидеть?
– В целом вы, леди, правы, – с ернической галантностью откликнулся Пит. – Но вот насчет вашей частной собственности – позвольте с вами не согласиться.
– Что ты лепишь?! – не поняла Наташа.
– Пусть тебе Маргарита ответит. – Пит неожиданно обратился к жене: – Как, деточка, ты сама говорила? «Это такая же моя квартира, как и ее?» А ну-ка, повтори!
Маргарита покорно подтвердила:
– Я тоже когда-то жила в этой квартире… Вот у меня ключи и остались.
– У тебя – да, но при чем здесь Пит? – возмутилась Наташа.
– А у мужа с женой – все общее! – осклабился англичанин.
До чего же отвратительная рожа! И Ритка еще подливает масла в огонь, преданно кивает:
– Ключи от этой квартиры у меня дома, в Лондоне, в шкатулке лежали. И Пит о них, конечно, знал. А замок здесь уже, сколько лет не менялся…
– Я ответил на твой вопрос? – Пит посмотрел на Наташу с видом победителя. – Ты больше не обвиняешь меня в незаконном вторжении?
– Ладно, с этим ясно, – кивнула Наталья. – Но зачем ты явился сюда? Чего тебе в Лондоне не сидится?
– Я прилетел наблюдать за своей женой, – пожал плечами Пит. – Я часто ее контролирую, с ней иначе нельзя. Я специально за этим поехал вслед за ней.
– Постой, – перебила Наташа. – А когда ты прилетел?
– В один день с нею. В день похорон вашего отца. Только вечерним рейсом.
– А как же дети? – вдруг прошептала Маргарита.
– Ничего твоим детям не сделается. Остались с няней, – равнодушно отвечал Пит.
– Какой няней? У нас ведь нет круглосуточной няни! – в голосе Риты зазвучали панические нотки.
– С нашими детьми абсолютно все в порядке, – с металлом в голосе произнес супруг. – Поэтому заткнись.
Маргарита послушно заткнулась. Но, к Наташиной радости, покорности в ней поубавилось. Теперь в ее взоре светились обида и гнев.
– Ну, прилетел, и хорошо, – продолжила разговор с Питом Наталья. – Надо было поздороваться по- человечески. Чаю вместе выпить. А ты как ненормальный на Ритку бросаешься. Зачем? Что она тебе сделала?
Пит улыбнулся:
– Она сама знает.
И грубо ткнул жену в бок:
– Ну, говори!
Маргарита с ужасом посмотрела на мужа и жалобно прохныкала:
– Я не зна-аю…
– Знаешь, – сухо произнес Пит. И ударил жену по щеке – сильно, сразу проступило красное пятно.
– Пит, миленький, но она, правда, даже не понимает, о чем ты! – взмолилась Наташа.
– Понимает, – сухо молвил англичанин.
Новый удар – и в тот момент, когда изверг на секунду отвлекся, Наталья стремительным жестом дотянулась до журнального столика. Часы, ваза – это слишком объемно, а вот чугунная фигурка Дон Кихота – вполне подойдет…
Ей повезло: Пит ее движения не заметил, и она засунула свое оружие за спину, под ремень джинсов.
– Пит, я не по-о-нима-аю! – заплакала Маргарита.
– Хорошо, я подскажу тебе. Чуть-чуть, – важно изрек Пит. – Давай вместе вспомним ту ночь, когда убили твою мачеху. Где ты была?
– Откуда ты знаешь, что Тамару убили? – удивленно спросила Наташа.
Пит не ответил, а Рита переводила затравленный взгляд с мужа на Наташу, с Наташи на мужа…
– Я не понимаю тебя, Пит, – твердо сказала Наталья.
Англичанин терпеливо повторил:
– В ту ночь, когда убили ее мачеху… миссис Тамара Конышефф… Маргарита зашторила свои окна и
