— Да ты у нас скромняга настоящий, — пробормотала Екатерина.
— Да, я такой!… Тошка вообще, — продолжал Ленчик — очень многоталантливый человек. Мы с ним пьесу сочинили, для КВНа, и он в ней главную роль играл. А однажды вот что было: Тоха вдруг исчез. Появился через четыре дня — небритый, немытый, глаза красные. «Где был?» — «А я, — говорит, — биотехнологией увлекся. Создал компьютерную муху с шестью крыльями». — «И где же она?» — «Улетела».
— Прямо настоящий Леонардо да Винчи, — усмехнулась Катя.
Ленчик на ее иронию не отреагировал, настаивал:
— Не, он правда реальный гений.
— Что ж мы ничего о твоем Антоне не знаем? — с легким сарказмом спросила Катя. — Почему он до сих пор не явил свои многочисленные таланты миру?
— Да потому, что Тоха — редкостный раздолбай.
— Еще больший, чем ты? — ехидненько поинтересовалась Калашникова.
— Пф-ф! Я по сравнению с ним в данном спорте вообще ребенок. Второй юношеский разряд, не больше. А он и тут — гроссмейстер.
— Могу себе представить… — пробормотала Катя.
— Нет, даже не можешь! У Тохи любимое занятие — на все забивать. На институт, на работу, даже на комп свой любимый — на все. Чтобы для КВНа роль выучил и на сцену вышел, наши артисты за ним в общагу по очереди приходили, будили и на репетиции силком волокли.
— А как он учится? — спросила Катя.
— Ф-фу! — сморщился Ленчик. — Что за вопрос! Сразу видно, что ты преподша! Доцентша!… Да он на лекции вообще не ходит, даже на семинары забивает и ни к одному из экзаменов дольше двух часов не готовился.
— А оценки?
— Ох, ты такая же, как и мать моя! Одни оценки вам интересны! Да Тоха, если хочешь знать, с его талантами мог бы президентскую стипу получать!
— Но не получал, — закончила за племянника Катя.
— Он и обычную-то не получал.
— Чем же твой Антон вместо учебы-то занимался?
— Тупил! Тормозил. Информацию потреблял. По сети ползал, когда деньги были. Пиво пил.
— Ну, этим все студенты грешны.
— Но Тоха — в особо злостных масштабах. Знаешь, кстати, какая у него кликуха была? «Тоха- Питоха». Потом первая часть отвалилась, и он у нас просто Питохой стал. Или Питухой. Хотя на Питуху он обижался: на «петуха» похоже.
— Ясно. Все вы — утопленное в пиве поколение. Но ты ведь, Лелик, ко мне приехал не для того, чтобы к сочинению готовиться. На тему «Антон Старостин — лишний человек двадцать первого века».
— Совершенно центрально замечено! Но ты ж сама велела, чтобы я рассказывал по-женски, то есть последовательно. Стал-быть, это была только присказка. Или экспозиция, как вы, гуманитарии, выражаетесь.
— Тогда рассказывай сказку.
— Пожалуйста. Мы перешли на пятый курс, и тут Тоху как подменили. Во-первых, он работать пошел…
— Куда?
Ленчик опять скривился:
— В брачное агентство под названием «Уж замуж за рубеж».
— Что, серьезно так называется?
— Ага.
— И кем он там работал? Женихом?
Леня хохотнул — оценил шутку.
— Нет, сисадмином[2]. Но не в том суть. Главное, Тоха опять чем-то увлекся. Сильно увлекся. Как с той мухой. Дни и ночи за компом сидел. В институте вообще не показывался.
— Увлекся — чем?
— А я знаю?! Катя нахмурилась.
— Ты же вроде говорил, что друг его.
— А я и не отрекаюсь. Да, друг. Но он знаешь какой скрытный был!…
— Что, — прищурилась Екатерина, — ничего тебе не рассказывал? Даже за пивом?
— Не.
— А ты его спрашивал?
— Хм! Неоднократно.
— И что Антон отвечал?
— Да много всякой пурги. Но знаешь, Катюшечка, — Ленчик редко называл тетку по имени, но когда сие случалось, ее имя звучало в его исполнении особенно проникновенно, — я, конечно, проинтегрировал его ответы. И получилось у меня, что Тоха клепал на заказ какую-то суперпуперпрограмму.
— Какую программу? Для чего? Про что?
— Представления не имею. Единственное, однажды, когда он «трех топоров» (ну, портвейна «три семерки») накеросинился, начал орать, что программа его, типа, революцию произведет, а сам он миллиардером будет, круче Гейтса. И тогда меня к себе вице-президентом возьмет.
— Типичная для алкоголиков мания величия, — поморщилась Катя.
— Я б не спорил, — кивнул Леня, — когда б не знал, на что Тоха способен. Он ундервуд настоящий — то есть вундеркинд. Честно тебе говорю.
— Но ты ко мне приехал явно не для того, чтобы своего другана рекламировать. Или ты за него замуж собрался?
— Нет, — с серьезной миной помотал головой племянник, — я до противности гетеросексуален. Из- за чего и страдаю.
— Почему — страдаешь? — улыбнулась Екатерина.
— А, думаешь, легко овец в койку затаскивать?! Особенно симпатичных?
— Я думаю, тебе — легко.
— Да?! С моим-то не телосложением, а «теловычитанием» и с полным отсутствием бицепсов?
— Зато ты, Лелик, чертовски обаятельный, — без грамма иронии сказала Катя.
— Спасибо тебе, тетечка, на добром слове.
— У твоего друга, кстати, девушка была?
— Случались всякие. Одноразовые. Когда он еще в общаге жил.
— Жил? А потом куда переехал?
— Ну, формально он в общаге и числился, а фактически — в том брачном агентстве гнездо себе свил. Компы там имелись мощнейшие (непонятно, правда, зачем) — вот Тоха по ночам на них и работал. И пиво дул. Тетки брачные его обожали, ключи от офиса доверяли. Диванчик там у него стоял, он пару часов под утро прикорнет, а днем опять вокруг компьютеров шаманит…
Катя не удержалась — зевнула, обычное дело для пятничного вечера. Ленчик посерьезнел. Сказал:
— Ну ладно, тетечка, предыстория затянулась. Пора переходить к главному. Короче, неделю назад Питоха исчез.
— В смысле — уехал куда-то?
— Не совсем.
Леня вынул из кармана штанов (настолько обширного, что туда ноутбук можно было засунуть) сложенную вчетверо газету «Молодежные вести». Кате бросился в глаза заголовок: «Загадочное преступление в брачной конторе».
Она пробежала глазами заметку:
