– Значит, он в Москве искал наводчика в библиотеке, – размышлял вслух Полуянов, выруливая на федеральную трассу 'Ай-файв'. – Сначала подступался к тебе, а когда ты не дала (Надя при этих словах поморщилась), он, судя по всему, взялся окучивать твою заведующую… Сколько, кстати, ей было лет?
– Не знаю, – буркнула Надя. – Много. Сорок пять.
Или даже больше…
Они выехали на пятирядную магистраль и помчались в сторону города.
– Набери его номер, – скомандовал Полуянов, протягивая Наде мобильник. – Проверим, дома ли он. Если ответит, положи трубку. Телефон такой…
Надя, вжавшаяся в пассажирское сиденье, опасливо и сосредоточенно набрала номер. Приложила аппарат к уху. Послушала, потом быстро нажала на 'отбой'.
– Он дома, – деревянным голосом сказала она. – И это… Это его голос. Вадима…
* * *
Игорь Старых проживал на севере города, в районе, где селился средний класс: учителя, преподаватели университета, небогатые врачи и адвокаты. Около пяти вечера Дима с Надей подрулили к небольшому беленькому двухэтажному домику с крошечной лужайкой. У дома была припаркована небольшая 'Тойота Королла', очевидно, принадлежащая Игреку. Свой автомобиль они оставили в отдалении от дома, на другой стороне тихой улочки.
– Ничего не бойся, – бросил Полуянов, вылезая из машины.
– А с чего ты взял, что я боюсь, – буркнула Надя.
Однако, когда Дима взошел на крыльцо, она словно бы спряталась за его спину Лицо ее было нахмурено, губы плотно сжаты.
Полуянов нажал на звонок. В глубине дома зазвонил колокол.
Через полминуты дверь особнячка распахнулась.
На пороге стоял Игорь по кличке Игрек – или тот человек, которого Надя знала как Вадима.
Он ничем не выразил ни удивления, ни досады, когда увидел Полуянова. Потом перевел взгляд на Надю – и опять его лицо, лицо профессионального картежника, не дрогнуло ни единым мускулом.
– Рад видеть, – бесстрастно произнес Игрек, распахивая дверь. – Проходите.
Гости чуть замешкались на входе. Дима не протянул бывшему товарищу руки. Надя смотрела на Игоря-Вадима с вызовом.
Наконец они шагнули в дом.
Прямо с порога, в американском стиле, начиналась гостиная. Посредине огромной комнаты помещался диван, в отдалении – барная стойка. За ней начиналась кухня. Гостиная была захламлена, но уютна. Повсюду разбросаны книги – на английском, русском, французском – в основном в бумажных обложках. На стенах – фотографии в рамочках, в том числе та, дубликат которой Игрек подарил Диме. На полочках – десятки сувениров, очевидно, привезенные из заграничных поездок.
Огромный экран телевизора беззвучно показывал бейсбол. Всю комнату мягко обволакивала музыка. 'Моцарт, – определил Дима. – По-моему, тот же самый концерт звучал в доме Полы'.
Они секунду потоптались на входе, словно желая исполнить традиционный русский ритуал: переобуться в тапочки. Все напоминало обычный визит к другу. Да только их приход не был дружеским визитом. Совсем не был.
– Проходите, – радушно повел рукой Игрек. Лицо его по-прежнему оставалось застывшим, как маска.
Когда они очутились посреди гостиной, Игорь спросил:
– Чего-нибудь выпить?
Он по-прежнему ни голосом, ни единым движением лица не выдал, что узнал Надежду.
– Мне простую воду, – сказал Полуянов.
– Мне тоже, – сказала Надя. Голос ее от волнения прозвучал хрипловато.
Игрек, выполняя традиционный американский ритуал, достал из бара бутылки, стаканы, ведерко льда. Налил гостям воды со льдом, себе – чистого виски.
– Прошу. – Он протянул стаканы.
Дима снова глянул ему прямо в лицо. Оно по-прежнему ничего не выражало – черт бы побрал великого картежника! Однако Диме все-таки показалось: Игрек напряженно обдумывает что-то.
Когда гости сделали по глотку ледяной воды, Игорь неожиданно произнес в утвердительном тоне:
– Итак, вы догадались.
Дима усмехнулся:
– Да, Игрек. Ты пострадал из-за своей сентиментальности. Она, – кивок в сторону Надежды, – узнала тебя на фотографии. На той, что ты мне подарил.
Игорь обернулся к Наде. Глаза его сверкнули – Перед тобой, Надя, я виноват, – глубоким, бархатным голосом проговорил он. – Прости меня.
– Бог простит, – с вызовом произнесла Надежда.
– Вы, видимо, ждете объяснений? – спросил Игрек. – Что ж, я готов их предоставить.
Досадливо поморщившись, он выключил изображение бейсбола на экране. Теперь в доме звучала только тихая музыка, льющаяся из невидимых колонок.
Игорь указал гостям на диван, стоящий посреди гостиной. Была в Игреке какая-то магия, безоговорочная сила. Ему хотелось подчиняться.
Гости безропотно сели.
– Итак, – произнес хозяин, прохаживаясь перед ними: ни дать ни взять – профессор у доски, только стакан с виски в руке слегка не гармонирует с образом лекгора. – С чего начать? – Он потер лоб рукой. – Пожалуй, что придется начать ab ovo <Буквально: от яйца (лат.) – то есть, с самого начала.>… Итак, в начале нынешнего года один весьма богатый человек обратился ко мне с деловым предложением…
– 'Деловым'!.. – саркастически передразнил Дима.
Игрек, казалось, не заметил этой реплики.
– Суть предложения, – продолжил он, – заключалась в следующем. Я должен был добыть в России целый ряд книг и рукописей. Список их заказчик прилагал. Все эти фолианты хранились в Москве, в Историко-архивной библиотеке. Гонорар, что предлагал за мои услуги заказчик, был весьма впечатляющим…
– Заказчик – Пола Шеви, – утверждающим тоном заявил Дима.
Игрек, казалось, был удивлен.
– Кто-кто? – переспросил он.
– Наша общая знакомая Пола Шеви, – настойчиво повторил Дима.
– Нет, – покачал головой Игрек.
Игорь так искренне разыграл удивление, что, если бы Дима не знал, как тот умеет блефовать, – он бы, пожалуй, поверил ему.
– А тогда – кто заказчик? – резко спросил он.
– Мужчина, – пожал плечами Игрек. – Белый, По виду небедный.
– Откуда ты его знаешь?
Задавая вопросы, Дима вскочил с диванчика и оказался лицом к лицу с Игорем.
– А я его и не знаю.
– Ты хочешь сказать, что вы с ним не встречались?
– Встречались.
– И как же он вышел на тебя? Кто тебя с ним познакомил?
– Он связался со мной по электронной почте. Попросил о встрече.
– И?..
– Я согласился.
– Где вы встречались?
– Он приехал ко мне домой. Сформулировал свое предложение. Передал мне список книг. И задаток.
– Хороший, наверное, был задаток… – Дима презрительно усмехнулся. Игрек, казалось, не заметил
