Не взглянув на шарахнувшихся христоучителей, он прошествовал к ожидающей иномарке. Белый скорпио радостно взвизгнул при виде хозяина, качок хлопнул дверцей, и автомобиль исчез, сорвавшись с места, словно в крутом боевике.
Теперь, под осуждающими взглядами оправившихся от испуга христиан, Егору не оставалось ничего другого, кроме как зайти в таинственную контору и самолично выяснить, кто вздумал скупать людские души, каким образом осуществляется эта любопытнейшая операция, и, главное, что означает таинственное слово «расчёт». Дверь услужливо распахнулась перед ним, словно и не было на ней никаких пружин и прочих запирающих приспособлений.
Егор очутился в небольшом холле, какие можно встретить у частного стоматолога, да и вообще в каждой второй мелкой конторе. Пара мягких кресел, журнальный столик с глянцевыми обложками рекламных проспектов, на стене — большое зеркало в рост человека и несколько картин, купленных, видимо, у бесприютных художников с Невского. И не было ни стола секретарши с компьютером, десятком фальшивых телефонов и бездействующим факсом, ни очаровательной длинноногой чертовки за ним, предлагающей посетителю скоротать время за листанием журналов, покуда занятый начальник беседует с Вельзевулом.
Егор мельком глянул в зеркало и остался доволен собой. Парадный серый костюмчик, уже не новый, но вполне элегантный, как нельзя лучше подходил для подобного визита. Любопытствующий интеллигент решил поинтересоваться, чем именно мошенники завлекают простаков. Привычным движением Егор хотел одёрнуть полы пиджака и вздрогнул, осознав вдруг, что никакого костюма на нём нет. Незачем было, собираясь на рынок, надевать единственный приличный костюм, для такого дела и старенький свитер вполне подойдёт. Отражение в зеркале ехидно улыбнулось и подмигнуло Егору.
— Начинаются дни золотые... — проворчал Егор, запоздало подмигнул переодетому отражению и шагнул к старинной резной двери с бронзовыми ручками, за которой, по всему судя, скрывался кабинет адского сотрудника.
На вежливый стук из-за двери раздался голос, приглашавший посетителя войти. Егор вошёл и осмотрелся. По-прежнему, если не считать фортеля с отражениями, ничто не напоминало о необычности этого места. Человек, сидевший за столом, казался вполне обыкновенным гражданином, каких во всякой конторе можно насчитать сорок сороков.
— Добрый день, — в один голос сказали Егор и хозяин кабинета.
«Симпатичный, чертяка,» — подумал Егор, улыбнувшись неожиданному каламбуру.
Адский клерк в свою очередь одарил Егора широкой улыбкой и произнёс:
— Судя по всему, вы не клиент. Просто зашли полюбопытствовать, или у вас, всё же, какое-то дело?
— А что, часто заходят простолюбопытствующие? — вопросом на вопрос ответил Егор.
— Нет, не очень.Куда чаще это оказываются законспирированные журналисты или проповедники.
— Я не проповедник, — признался Егор, — и даже не журналист. Я просто коллекционирую мошенников и пришёл узнать, представляете вы интерес для моей коллекции или здесь замаскированное отделение скорой психиатрической службы.
— Ни то, ни другое, — хозяин кабинета ничуть не был обескуражен. — Мы действительно покупаем души. Разумеется, не все и не всякие.
— И, скажем, что вы предложили тому господину, что вышел от вас пять минут назад?
— Подробности сделок мы не разглашаем, — сухо сказал клерк, — но в данном конкретном случае могу ответить, что сделка не состоялась.
— Дорого запросил?
— Ничуть. От сделки отказались мы.
— Понятно... — Егор от души веселился, подыгрывая собеседнику. — Для чего платить, если душа этого красавца всё равно рано или поздно достанется вам.
— Это не вполне так, — осторожно поправил полпред преисподней. — Просто то, что этот господин собирался предложить нам, душой назвать никак нельзя. Сделка, сами понимаете, должна быть обоюдочестной.
— Замечательно! — признал Егор.
— Да вы садитесь, — хозяин приподнялся и указал Егору на кресло для посетителей. — Вот вашу душу мы приобрели бы с удовольствием. С первого взгляда видно, что это как раз то, что нам нужно.
— К сожалению, вынужден вас огорчить, -проговорил Егор, усаживаясь. — Я не верю ни в бога, ни в дьявола, ни в бессмертие души, но продавать даже несуществующую душу совершенно не собираюсь. Поймите меня правильно, это не из-за суеверной оглядки, а просто есть игры, в которые играть нехорошо.
— Да-да, я понимаю, — покивал демон.
— К тому же, — Егор был беспощаден, — у меня есть некоторые сомнения в вашей принадлежности к инфернальным силам. Вся эта миленькая конторка мало напоминает преддверие ада, а вы не слишком похожи на Мефистофеля. Или вы, простите, нанятый сотрудник?
— Ни в коем случае! — заверил скупщик душ. — А вас, что, смутил мой внешний вид? Хотелось бы видеть рога и копыта?
— А как же! Вторичные половые признаки, так сказать.
— А зачем они? Людей пугать? Нас и без того недолюбливают, а если мы будем принимать внешний вид, который нам приписывают агитки идеологических противников, то и вовсе ничего не добьёмся.
— Резонно... — с каждой минутой разговор всё больше веселил Егора. — Однако, скажите, зачем вам чего-то добиваться? Нынешний успех всего лишь добавит вам работы после страшного суда. Или вы, эти — трудоголики пыточного фронта?
Дьявол вежливо поулыбался и отрицательно покачал головой.
— Вы забываете, что прежде страшного суда должен состояться Армагеддон. Последняя битва сил, так сказать, зла с силами, так сказать, добра.
— Ну, уж если так сказать, — подхватил Егор, — то результат этой битвы предрешён ещё до сотворения мира. Понимаете, у меня всегда вызывало недоумение желание бороться против бесконечности. Ведь бог, в которого вы, как я понимаю, верите, всемогущ, вездесущ и заодно всеведущ, хотя два последние качества вторичны и вытекают из первого. И как же вы собираетесь бороться против всемогущества? Ведь это разновидность бесконечности, она попросту не заметит ваших усилий!
Хозяин кабинета не успел ответить, снаружи раздался глухой удар, затенённое стекло красиво расчертилось сеткой трещин. Парень, метнувший в окно каменюку, поспешно удирал, за ним никто не гнался. Проповедники стояли со скорбными лицами, полупрозрачное стекло накладывало на них траурные тени. Видно было, что они не одобряют хулиганский поступок, но в то же время полностью солидарны с ним.
— Видите? — совершенно спокойно сказал чёрт. — А ведь шпана по сравнению с нами — сущий ноль, однако, не заметить их трудно. Кстати, этому парню, что швырнул камень, выражаясь его сленгом, совершенно равнофиолетово, есть бог или его нет. Ему хочется бить стёкла, а здесь это можно делать относительно безопасно. Вернее, ему
— У вас свои методы?
— Да, у нас свои методы. Только не подумайте, мы не будем подсылать к нему вурдалаков и ламий, тем более, что подобных существ на свете нет. Но зато... нам часто приходится заниматься исцелениями: церебральный паралич, гидроцефалия, онкология, куча других заболеваний. Матери охотно идут на контакт с нами в обмен на здоровье детей. Мы в свою очередь также стараемся работать в этом направлении. Материнская душа — великая вещь, а ради здоровья ребёнка мать готова на всё.
— Заключаете договор, а потом обманываете?
— Вздор... — устало вздохнул нечистый. — Враки и вражеская агитация. Договор вступает в силу только если ребёнок полностью выздоровел. Работаем с гарантией. Поймите, мы заключаем договор не на покупку, а на сотрудничество. А какой получится сотрудник из обманутого человека?
