не поддавался, но через несколько минут по твердому пластику, в который он был вмонтирован, побежали многочисленные трещины. Ретиф отпустил ручку, которая нагрелась от его руки, и отступил на шаг назад, глядя на то, как металлический механизм стал мяться, изгибаться во все стороны, как наконец все устройство вылезло из своих креплений в двери вместе с рваными кусками пластика. Замок и множество мелких щепок медленно набрали высоту по той линии, куда тянул Ретиф, и проплыли мимо него в воздухе в сторону центра арены.
Землянин взялся за край двери, слегка толкнул ее от себя, после чего она легко открылась, и вошел в широкий коридор, по обеим сторонам которого располагались многочисленные двери. В дальнем его конце сквозь выполненный в форме изящной арки вход пробивалось красноватое солнце. Дальше, у широких ворот, устроенных в виде террасы, столпились одетые в ливреи швейцары. Они замерли в самых причудливых позах вокруг длинной и сверкающей машины: кто-то держался за ручку дверцы, кто-то был вооружен идиотскими и нелепыми веничками, которыми касался мундиров пышно разодетых высокопоставленных господ, которые стали, было, вылезать из машины, да так и замерли между ней и твердой землей. Ретиф осторожно прошел мимо этой группы гатераканцев, стараясь никого из них не задеть, и стал осматривать машину. Он отметил, что автомобиль был излишне роскошен и непомерно длинней, что сковывало свободу его маневра. Потом он отправился дальше по подъездной дорожке, отчаянно борясь со своим телом, которое все рвалось взлететь. Вскоре он оказался на стоянке машин. Они стояли здесь беспорядочными рядами, были роскошны, сверкали лаком и красками. Здесь не было двух одинаковых автомобилей. Ретиф стал пробовать на каждом ключи, украденные у Руккто. Ключи подошли к десятой по счету машине, расположенной почти прямо у выездных ворот. Это был двухместный автомобиль с низкой посадкой. Экспортная продукция гаспиерской промышленности. Всем она понравилась Ретифу кроме одного: вместо сидений здесь были какие-то металлические насесты. Приборы показывали, что машина заправлена до отказа и готова к эксплуатации.
Ретиф зашел спереди, мягко взялся за бампер руками и слегка потянул его вверх. Затем он проделал то же самое, только на этот раз зайдя к машине с тыла. Корпус тяжело приподнялся на рессорах, но Ретиф тянул еще выше. Когда колеса были на высоте примерно фута от асфальта, землянин подтолкнул машину в сторону подъездной дорожки и в направлении входа на стоянку. Последний толчок оказался неосторожным: ярко-красный пластик корпуса в том месте, где его коснулась рука Ретифа, вмялся внутрь.
Машина медленно плыла в воздухе мимо других автомобилей и время от времени ее нужно было слегка подталкивать вперед, так как она все норовила вновь опуститься на землю. Ретиф зашел вперед и слегка толкнул лимузин, возле которого толпились швейцары и который загораживал проход. Машина двинулась медленно в сторону и уткнулась в росшие неподалеку кусты. Ретиф вернулся к спортивному автомобилю Руккто, установил его так, чтобы он точно проходил в двери, опустил на землю (очень осторожно, чтобы не лопнули покрышки) и пошел обратно на арену.
Пройдя через дверь с выбитым несколько минут назад замком и бросив беглый взгляд на арену, Ретиф понял, что воздействие инта начинает ослабляться. Вода, заливавшая арену, стала менее плотной и по ней пошла плавная рябь. Это говорило о возвращении видимых глазу движений.
Он бросился вперед, забежал зверю сзади и только сейчас увидел, что тот медленно поплыл в воздухе. Ретиф схватился за его чешуйчатый круглый хвост и отступил чуть в сторону, чтобы удобнее было поворачиваться. Придаток монстра хрустнул, но выдержал натяжение. Тогда Ретиф напряг все свои силы и раскрутил зверя вокруг его хвоста. На втором повороте он отпустил хвост и зверь со все ускоряющейся скоростью поплыл прочь с арены.
Раздался негромкий хлопок и в уши землянину ударил низкий гул, который с каждой секундой становился все выше, как будто взбирался по каким-то ступенькам. Скоро этот звук уже был похож на басовый рык, потом перешел в низкий потусторонний рев и наконец превратился в многоголосый крик возбужденных зрителей. Вода окончательно утеряла плотность и Ретиф провалился в нее как в сугроб по щиколотку. Что-то просвистело мимо него и со всплеском упало в воду на арене: это был изломанный механизм дверного замка, закончивший свой полет. Ретиф подхватил свою жердь, которая еще не успела упасть, и быстро обернулся в ту сторону, куда улетел зверь. Тот со страшным грохотом обрушился на тент, закрывавший от солнца ложу гранд-адмирала. Этот звук перекрыл собой даже рев трибун.
— Что… Как… Где… — в отчаянии, запинаясь, воскликнул Харрумф. — Парень, ты видел это?!
— Что именно? — невинно осведомился Ретиф.
— Ты куда-то дернулся… Только ветер в ушах просвистел! А эта тварюга как будто… как будто замерла в полупрыжке… прямо в воздухе… А потом вдруг… Произвела какой-то сверхъестественный скачок… Вон туда, смотри! — Он указал рукой на ложу высокопоставленных лиц, где среди поваленных стоек тента и ошметков ткани возвышалось чудовище и расшвыривало в разные стороны обмерших от ужаса гатераканцев, словно чучела, набитые ватой. При этом оно страшно ревело. Над ареной разносились дикие звуки аварийной сирены. Отовсюду сбегались облаченные в металлические щитки полицейские. Они не могли вести прицельный огонь из-за того, что боялись попасть в своих соотечественников, поэтому просто беспомощно палили в воздух. Гвалт на трибунах стоял дикий. Дрессировщики с лицами припадочных толпились рядом с ложей, где творилась кровавая бойня, кидали туда свои лассо, бесперебойно тыкали электрическими палками, по-всякому пытаясь утихомирить рассвирепевшего хищника. Оркестр вдруг очнулся и врубил резкую расстроенную мелодию, чтобы хоть как-нибудь сгладить всю нелепость и дикость происшедшего.
— Никогда не верил в полтергейст! — дрожащим голосом сообщил Харрумф. — Но в данном случае приходится делать исключение! — Он сделал шаг вперед и вдруг наткнулся на обломки замочного механизма. — Гляди-ка! Эта штука просвистела минуту назад у моего уха, будто шрапнель!
— Боюсь, мы выиграли немного времени от этого переполоха, — обеспокоенной заметил Ретиф, увидев, как поднимается решетка желоба, по которому на арену попадали животные.
— Они стремятся наверстать упущенное, чтобы не потерять денежки, которые могут уплыть из-за этого происшествия, — сказал Харрумф. — Вот теперь нам точно конец, приятель. Дьявольский буйвол не любит долго возиться со своим обедом. Он жрет все подряд в два-три глотка, прожевывает, а шелуху выплевывает!
— Не отчаивайся, — крикнул Ретиф, перекрывая шум толпы, который заметно возрос в последнюю минуту. — Я как раз занимаюсь приготовлениями для того, чтобы смыться отсюда. Но прежде чем нам удастся скрыться, боюсь нам придется провернуть еще один трюк, чтобы переключить внимание толпы на что-нибудь более интересное, чем мы.
— Приготовления?! Какие тут могут быть приготовления?! — рявкнул Харрумф, не спуская затравленного взгляда с того места, откуда должен был вот-вот появиться зверь. — Все, что мы успеем сейчас сделать, так это прочитать молитву Йо-Йо…
Он не договорил, так как увидел, как в темном углу арены появился массивный силуэт размером едва ли вдвое меньше индийского слона. Зверь вышел на свет и стало видно, что он полосатый, клыкастый, с двумя бивнями, огромным пузом, с головой рептилии, увенчанной двумя — каждый в ярд длиной — рогами, раскрашенными дрессировщиками в яркий цвет.
— Ну вот… — прошептал потерянно бывший гатераканский офицер. — Дьявольский буйвол это…
При появлении на арене второго хищника первый, натворивший страшные дела в ложе для высокопоставленных лиц, прервался и стал поворачивать к арене свою голову то одним глазом, то другим, чтобы охватить сцену. Второй хищник вскоре заметил то, чем его выманили на арену. В это время первый хищник спрыгнул из ложи на поле боя, так как тоже вновь увидел своих жертв. Но дьявольский буйвол был сильнее и он просто отодвинул своего приятеля в сторону, издав при этом леденящий кровь рык. Он два- три раза раскачался всем своим мощным телом и направился к Ретифу и гатераканцу сначала медленной трусцой, которая, однако, с каждой секундой все убыстряясь, вскоре превратилась в неуклюжий, но быстрый бег и, наконец, в настоящий галоп. Буйвол нагнул свою комковатую голову, и жертвы увидели, что через несколько секунд их пропорют либо бивнями, либо рогами. Первый хищник бросился запоздало вслед буйволу, чтобы обеспечить для себя часть добычи. Быстрым движением Ретиф достал из кармана второй газовый шарик, с хрустом разломил капсулу и вдохнул густой мятный аромат…
