заполнен королевскими гостями в кружевах, тканях различных цветов и оттенков, какие только можно себе вообразить. Все переливалось в свете люстр, которые, словно роскошные гроздья сверкающего винограда, свисали со сводчатых позолоченных потолков.
Когда дворецкий выкрикнул имя Никодеуса, все разом повернули головы в их сторону и с интересом уставились на О'Лири.
— Побольше почтения, Хамфрис, — посоветовал фокусник дворецкому. — Это Лафайет О'Лири, молодой герой, который пришел к нам в страну, чтобы избавить королевство от чудовища Лода.
— О, прошу прощения, милорд. Какая честь!
Он поклонился и стукнул жезлом об пол.
— Рыцарь Лафайет О'Лири! — провозгласил дворецкий. — Королевский герой!
— Я не рыцарь, — начал Лафайет.
— Ничего. — Никодеус взял его под руку и повел к ближайшей группе гостей. — Мы подумаем о графском титуле для тебя при первой же возможности.
По пути он кивал всем, а люди уже окружали их, в предвкушении чего-то необычного.
— Дамы и господа! Разрешите мне представить вам моего друга, сэра Лафайета.
— Неужели вы правда собираетесь сразиться с этим жутким чудовищем? — выдохнуло манерное создание в бледно-голубом платье с оборками, обмахиваясь веером.
Высокий человек с плоским лицом и тонкими белыми волосами поднял вверх костистый палец:
— Надо неожиданно напасть на него, сильно врезать ниже пояса, промеж ног, и можно убираться. Вот что я вам советую, сэр Лафайет. Я всегда говорил — смелость города берет!
— А вы и голову ему отрубите? — взвизгнула пухленькая блондинка. — Бр-р-р, какой ужас! Наверно, будет море крови?
— Я бы отправился с тобой, парень, — запыхтел рядом полный джентльмен с крупным носом и длинными свисающими усами — К сожалению, моя подагра не пускает…
Лафайет кивнул, весело прокомментировал сказанное и взял с подноса бокал. Понюхав дешевое пойло, он на секунду сосредоточился, представляя то, чем он хотел бы его наполнить, и, наконец, почувствовал легкий щелчок, свидетельствовавший об успешном завершении манипуляции.
Лафайет пригубил бокал — настоящий Реми-Мартин. Осушив его одним глотком, О'Лири тут же подхватил другой. Приятное тепло охватило его. Мимо проносили поднос, и Лафайет взял себе еще один бокал.
Неожиданно по толпе пронесся ропот. Негромко протрубили фанфары.
— Принцесса, принцесса, — зашептали кругом.
Лафайет посмотрел в направлении, куда все вытянули шеи, и увидел группу женщин, входящих в широкую дверь под аркой.
— Которая из них Адоранна? — спросил он Никодеуса, слегка толкнув его локтем.
— Она появится после них.
Наконец показалась высокая стройная девушка с тигренком на поводке. Она была в бледно-голубом платье, сплошь расшитом мельчайшим жемчугом. Ее движения были полны лебединой грации. Волосы цвета весеннего солнечного света — другого определения О'Лири подобрать не смог — были прямые, коротко остриженные, и венчала эту очаровательную головку маленькая корона. У нее были огромные глаза небесного цвета, безукоризненной формы овал лица и линия подбородка, маленький аристократический носик, по-другому Лафайет назвать его не мог, прелестная, стройная, излучающая здоровье фигурка тренированной спортсменки. О'Лири сделал глубокий вдох, губы его непроизвольно сложились, чтобы присвистнуть от восхищения, но вместо этого вырвался какой-то хрип.
— В чем дело? — шепотом спросил Никодеус.
— Теперь я знаю, что имеют в виду, когда говорят «перехватывает дух», — пробормотал Лафайет. — Ну, я пошел.
И он начал пробираться сквозь толпу.
— Ты куда? — схватил его за рукав Никодеус.
— Хочу познакомиться с принцессой.
— Но ты не можешь сам приблизиться к ее королевскому высочеству! Ты должен подождать, пока она сама вызовет тебя.
— Ой, давайте не будем разводить все эти церемонии! Я хочу проверить — неужели она и вблизи так же хороша, как и издали.
Он протиснулся между двумя сухопарыми великосветскими дамами, которые неуверенно завершали книксен, и улыбнулся девушке, повернувшейся в этот момент в его сторону и с удивлением взиравшей на него.
— Привет! — сказал Лафайет, с восхищением оглядывая принцессу. — Я слышал, что вы прекрасны. Но сказать так — это ничего не сказать. Я даже не знал, что способен представить такое совершенство!
В этот момент вперед выступил человек высокого роста с темными кудрявыми волосами и лицом, которое обычно изображают на проспектах, рекламирующих сигареты. Он резким движением расправил плечи Геркулеса, так, что, казалось, его туника ярко-синего цвета с позолоченными галунами и петлицами вот-вот лопнет. Молодой человек сделал поклон головой в сторону принцессы, затем повернулся и угрожающе посмотрел на О'Лири.
— Прочь, невежа! — тихо сказал он.
О'Лири махнул рукой.
— Иди, играй в свои карты.
Лафайет решил обойти молодого человека, но тот преградил ему дорогу.
— Ты что, оглох, чурбан? — рявкнул он.
— Нет, я Лафайет О'Лири, и, если не возражаете, я бы хотел…
Молодой Геркулес уперся пальцем в грудь Лафайета.
— Пошел прочь! — свирепо прошипел он.
— Ну, вот те раз! Не надо грубостей в присутствии принцессы, — предостерег О'Лири, отстраняя руку.
— Граф Алан! — послышался холодный женский голос.
Оба противника повернулись. Принцесса Адоранна дружески улыбнулась графу и обратилась к Лафайету:
— Вы, должно быть, и есть тот смельчак, который пришел освободить нас от дракона? — Она потянула за поводок, так как тигренок уже обнюхивал ноги О'Лири. — Добро пожаловать в Артезию.
— Благодарю. — Лафайет слегка отодвинул графа локтем. — Собственно говоря, я пришел сюда не для того, чтобы убивать драконов, но уж коль скоро я тут, то я не прочь помочь вам.
— И много на вашем счету драконов, сэр Лафайет? — спокойно улыбаясь, спросила она.
— Да нет. Если честно признаться, то я даже ни одного не видел. — Он заморгал. — А вы что — видели?
От удивления рот принцессы слегка приоткрылся.
— Нет. Дракон всего один, и это зверь мятежника Лода.
— Я принесу вам его левое ухо — если у драконов вообще есть уши.
Принцесса прелестно зарумянилась.
— Парень, ты что-то совсем осмелел, — вмешался Алан.
— Ну, коль уж я иду сражаться с драконом, то это вполне естественно. Мне ведь надо совершенствоваться. — Лафайет еще ближе подошел к принцессе.
— А знаете, Адоранна, мне следовало бы потребовать полцарства и вашу руку.
Рука графа Алана рывком развернула О'Лири, другая оказалась у него прямо под носом.
— Предупреждаю тебя последний раз!
Лафайет высвободил руку.
— Искренне надеюсь на это. Между прочим, у вас ведь есть какое-то неотложное дело. — Лафайету пришлось тут же это срочное дело выдумать.
Граф Алан встревожился.
