пороге, прежде чем вышел темноволосый молодой человек, одетый в серую шерстяную рубашку.
— Вы, должно быть, Джон, сын Джейса. Я видел ваш портрет на страницах спортивных газет.
— Да, это так. А кто вы?
— Я Эд Хаскелл, друг вашего отца, окружной шериф.
— Прошу вас.
Хаскелл вошел. У Джейса был очень красивый дом, всё говорило о больших деньгах. На диване крепко спал другой молодой человек. Шериф, бросив взгляд на диван, сказал Джону:
— Примите мое соболезнование и извинения. Я не хотел беспокоить вас этой ночью, но мне необходимо срочно выяснить некоторые детали, имеющие отношение к случившемуся. У меня есть сведения, что у вас есть тренер по фамилии Поллок.
С недовольной гримасой Джон вытянул руку, указывая на человека, лежащего на диване.
Наверху на лестнице послышался шум и появился старик в полосатом халате. Его седые, редкие волосы были всклокочены, а впалые глаза покраснели.
— Я услышал, что вы шериф, и хочу, чтобы именно вы меня проинформировали. Это правда, что Джейс мертв?
— К сожалению, это так.
— Где он? Почему его не принесли?
— Тело, — ответил шериф, — находится в морге в Джермене, в Седжерике.
— Надо туда поехать, — нервно воскликнул мужчина, — а почему оно не здесь, дома? Я его брат и прошу, чтобы его доставили сюда.
— Я передам вашу просьбу, но пока полиция заканчивает расследование, это невозможно, — объяснил Хаскелл. — Ведь вашего брата убили, вы знаете.
— Да, я понимаю, — простонал Стентон. — Но почему надо расследовать это дело? Он что, подрался? Это произошло из-за той женщины? Он там играл? Но я все-таки надеюсь, что тело скоро доставят.
— Мы работаем так быстро, насколько это возможно, — успокоил его шериф.
Джон Коннерли приказал дяде, чтобы тот ушел.
— Не хочу! — свирепо отказался Стентон.
— Поговорим о другом, — продолжал шериф, потеряв всяческий интерес к старику. — У вас есть коровы?
— Коровы? Нет. Откуда? — спросил композитор.
— Вы арендуете пастбище?
— Нет, конечно. А почему мы должны его арендовать?
— Я подумал...
Клив Поллок потянулся, сел и посмотрел на троих муж чин, стоящих возле дивана. Хаскелл обратил внимание, что между людьми, находящимися рядом с ним, существует скрытая неприязнь, какое-то непонятное соперничество. Машинально он подумал, что должен дать указание агентам следственной группы искать в поле следы. Но чьи? Какого животного? Отбившегося от стада быка или кого-нибудь еще? Они будут смеяться над ним, это точно. Отбившийся от стада бык не мог оставить на лице Джейса Коннерли такие ужасные раны.
— Мистер Поллок, вы были вчера вечером в «Голубом Джеке»?
— Ну да, — ответил Клив, приоткрыв глаза. — Проклятое заведение! Одиннадцать долларов за пару пива и сэндвич. И этот нахал хотел меня вышвырнуть. Да, он даже угрожал мне резиновой дубинкой.
Стентон Коннерли, не обращая внимания на присутствие шерифа, заорал на Клива:
— Ваше место в гараже! Что вы делаете в доме?
— Замолчи, ты!-вспыхнул Джон Коннерли.
Клив посмотрел сначала на старика, потом на шерифа.
— В котором часу вы пришли? — спросил тот.
— Я не знаю, — сказал Клив. — У них часы были со странностями: на них было десять двадцать пять, но так поздно быть не могло.
— Легрелл угрожал вам дубинкой?
— Я не знаю, как зовут этого человека. Он — метрдотель.
— Вы что, устроили там скандал?
— Еще бы! Между прочим, он напал на меня.
— Вы сказали, что он ударил вас дубинкой.
— Он хотел это сделать. Вы думаете, что я все это высосал из пальца?
— Минуточку, минуточку, — вмешался шериф, позабыв про усталость и бессонницу. Появился светлый луч в темноте. — Расскажите об этом более подробно, начните с самого главного. Нам известно, что вы были в баре и выпили несколько стаканов с Джейсом Коннерли.
— Нет, это не так, — сказал Клив. — Вас неправильно проинформировали.
Он сел на диван и рассказал всю историю. Но он забыл упомянуть о телефонном звонке Джейсу Коннерли и ту деталь, что хотя мистер Коннерли был в «Голубом Джеке», метрдотель ответил по телефону, что его там нет. Также Поллок предпочел не говорить о реве животного в лесу, решив, что это ему показалось после излишней выпивки.
Джон Коннерли открыл было рот, чтобы что-то сказать, шериф это заметил, но Клива невозможно было перебить.
Стентон, который все время стоял, вдруг издал неприятный хрюкающий звук, присел на стул и начал на нем раскачиваться.
— Вы говорите, что Джейс Коннерли твердо стоял на ногах за стойкой в то время, как вы спустились по лестнице? — продолжал шериф.
— Да.
— А кто-нибудь видел, как вы уходили? — быстро спросил Хаскелл.
— Наверное, нет, — пожал плечами тренер.
— Вы не давали Легреллу повода, чтобы он вас вышвырнул?
— Никакого, я думал о своих проблемах.
— Когда Легрелл в разгаре ссоры достал дубинку, вы ударили его?
— Нет, я его не трогал, я отнял дубинку и выбросил. Но когда я увидел людей, то решил смыться. Так было лучше.
— Куда вы ее бросили?
— Что?
— Дубинку.
— В сторону аллеи.
Хаскелл быстро встал и уже по дороге к двери повернулся и попрощался с ними.
Он сел в свою машину.
Ему сообщили, что, у Легрелла была гибкая резиновая дубинка и в половине одиннадцатого произошла драка. Поллок утверждал, что он никого не бил и его тоже не трогали, иначе у него были бы синяки. Надо осмотреть труп, нет ли на нем ушибов. Тренер сказал, что он завладел дубинкой и выбросил ее. Нет, конечно, он не делал этого, он же не такой дурак! Необходимо, чтобы полиция осмотрела его комнату, кто знает, может быть там найдут деньги и расписку. Надо также спросить у Джорджа Кивера, не знает ли он, действительно ли была у Легрелла резиновая дубинка. Надо, чтобы полиция и мои агенты поискали дубинку возле стоянки машин или недалеко от нее. Поллок сказал, что бросил ее в лесу, но там он ее не выбрасывал. В половине одиннадцатого Поллок и Легрелл были недалеко от того места, где находился Джейс Коннерли. Надо еще раз повидаться с Легреллом, что-то мне не нравится эта история. И также снова увидеться с Франсуазой. Если учесть, что Джон находился у нас, я могу кое-что разузнать.
Шериф, покачав головой, отправился в «Голубой Джек». Он ехал, размышляя о том, что резиновая дубинка не могла оставить на лице Джейса Коннерли такие кошмарные следы.
Было четыре утра, когда полиция и люди шерифа покинули «Голубой Джек», кроме дежурного, удобно устроившегося в столовой; большую часть освещения потушили.
Владелец ресторана Джордж Кивер вышел из своей комнаты на втором этаже полностью одетый.
