Вирупакши на уме? Может быть, он союзник туманного бога или, что тоже кажется вероятным, сам этот вражина и есть! А мы при нем о своих подозрениях рассуждаем и всякие теории вслух проговариваем. Может быть, рявкнуть на него, чтобы сбежал отсюда?..
— Вирупакша? А ты что здесь делаешь? — удивленно посмотрел на него Брахма.
— Ты же сам сказал, чтобы я за нашими гостями присматривал и помогал им всем, чем могу, — пожал плечами член клана Чатурмахараджи. — Я их сюда доставил, как они и просили. Любезная Сарасвати угостила нас обедом, и он был настолько вкусен и сытен, что я задремал после еды. Извините, пожалуйста!
— Ладно, раз уж ты тут с самого начала, можешь оставаться и дальше, — поморщился Брахма. — Все равно я из своего мнения секрета никогда не делал.
— В конце концов, нам кто-нибудь расскажет, что здесь происходит? — возмутился Шива.
— Проходите, располагайтесь, — сделал широкий жест бог-творец. — Сейчас вы все узнаете.
Теперь все пошло по третьему кругу. Правда, мой хозяин на этот раз отказался пересказывать историю наших последних похождений, и это пришлось делать Попову. Тот велеречивостью не страдал и выдал только сухие факты, уложившись в пару минут. Примерно так это звучало: «Прибыли на место, допросили подозреваемых, нашли соучастника, отыскали следы, пошли по ним и добрались до Кали. Спасли ее, узнали, что она потеряла силу, и вернулись сюда». И все это было сказано с монотонностью, достойной нерадивого церковного служки, читающего акафист на не самый большой православный праздник. Я так и навострил уши, ожидая, что Андрюша скажет «аминь!», но он решил обойтись без этого.
— И все? — удивился Вишну, выслушав криминалиста. — А кто же Кали похитил?
— Неизвестно, — ответил Попов. — Мы думаем, что кто-то из вас, а Брахма утверждает, что это мы.
— Что за чушь! — скривился Шива.
Теперь пришлось богу-творцу пересказывать свою теорию относительно личности существа, желающего разрушить этот мир. Он был еще более красноречив, приведя в поддержку своей теории еще больше доводов, чем в первый раз. Пересказывать их все не имеет смысла, поскольку ни один из них особой оригинальностью не блистал. Я даже зевать начал, пока его слушал. Да и мои менты тоже. Неудивительно, что Вирупакша и в первый раз умудрился уснуть. Если, конечно, он не врал, когда говорил об этом. Наконец Брахма закончил.
— Что же, с тобой поспорить трудно, — согласился с ним Вишну. — Я и в самом деле никогда не скрывал, что хотел бы единолично считаться верховным богом, поскольку занимаюсь самой важной работой — сохранением этого мира.
— Хреново ты ею занимаешься, если какие-то чужаки умудряются разрушать его у тебя под носом, а ты ничего не видишь, — фыркнул Шива.
— Я-то вижу, и кое-кому не поздоровится, когда я найду его, — парировал бог-хранитель. — А вот ты просто от зависти лопаешься, понимая, что кто-то смог сделать то, на что у тебя сил так и не хватило!..
— Господа, не ссорьтесь! — взмолился Брахма. — Как вам не надоедает цепляться друг к другу? Давайте лучше о делах поговорим…
Он не успел договорить, как обе дамочки, присутствующие на собрании, зашлись истерическим хохотом. Мои коллеги сначала удивленно посмотрели на них, а потом тоже начали ржать, как сивые мерины. Вишну с Шивой оторопело уставились на хохочущую толпу. И без того красный Брахма стал и вовсе пунцовым.
— И чего это мы смеемся? — обиделся Шива.
— Ничего особенного, — с трудом справившись с хохотом, ответил мой Рабинович. — Просто Брахма полчаса назад точно такую же фразу сказал Кали с Сарасвати, когда они стали чесать друг о друга свои язычки.
— А-а, понятно, — улыбнулся Вишну. — Девочки опять не смогли встретиться, без того чтобы не поддеть друг друга.
— А вы с Шивой чем лучше? — поинтересовалась Кали, и обе девицы засмеялись еще веселей. Интересно! Получается, что ничто так не сближает былых врагов, как появление нового, общего объекта для насмешек… Надо запомнить сей факт. Может быть, когда-нибудь он мне в жизни и пригодится.
— Ладно! Посмеялись, и хватит, — довольно сердито проговорил Брахма. Обе дамочки затихли, пытаясь стереть улыбки с лиц. Бог-творец повернулся к моим ментам. — Что вы теперь делать собираетесь?
— Для начала не мешает хорошенько помыться, — ответил мой хозяин. — Потом отдохнуть, поужинать и поспать. Надеюсь, в твоем дворце найдутся подходящие комнаты для спасителей мира?
— И это все? — в три голоса изумились боги.
— На сегодня — все! — отрезал Рабинович. — Как у нас говорят, утро вечера мудренее, а одна голова — трех глупее…
— К тому же не забудьте, что подозрения с вас не сняты, — вставил эльф. — В свои планы посвящать вас мы не намерены.
— А зачем звали тогда? — удивился Вишну.
— Во-первых, отчитаться о проделанной работе и передать последнюю информацию, — ответил Сеня. — А во-вторых, на физиономии ваши посмотреть и увидеть вашу реакцию на наши слова.
— И что вы увидели? — язвительно спросил Шива.
— То, что и хотели, — ответил Рабинович. — Никому из вас доверять нельзя. И ни один из присутствующих, за исключением Сарасвати и Кали, из списков подозреваемых не вычеркивается.
— А почему такая половая дискриминация? — усмехнулся Брахма.
— А потому, что Кали сама себя не могла поймать в ловушку и лишить силы, — ответил Рабинович. — А у Сарасвати просто недостаточно сил для такой операции.
— Ну, не скажи! — хмыкнул Шива. — Женщина, если захочет, может горы свернуть. Тем более если у нее есть союзник.
— Ты на что это намекаешь? — вспыхнула супруга Брахмы.
— Ни на что, — осклабился бог-разрушитель. — Просто хочу, чтобы индульгенции никому не раздавали. И Кали в том числе! Если подозревать, так всех, пока не будет доказана чья-то невиновность.
— Справедливо, — согласился Брахма. — Ну что же, пусть каждый приведет доказательства своей невиновности или докажет причастность кого-либо другого к разрушению этого мира. А наши уважаемые гости с высоты своего сыскного опыта рассудят, кто из нас прав, а кто виноват.
— Но не сегодня, — отрезал мой Сеня. — Мы не боги, а потому устаем. К тому же нам нужно переварить полученную информацию и решить, что с ней делать. Сегодня мы берем выходной, а завтра начнем трудиться с новой силой.
— Да как вы можете отдыхать, когда… — попробовал было возмутиться Вишну, но Рабинович оборвал его.
— Я все сказал! — отрезал он. — А если кому наши поступки, нравы и обычаи не нравятся, может потребовать нашего увольнения, как я уже говорил Брахме. Или вы нам не мешаете делать то, что мы считаем нужным, или катитесь вы все к кузькиной матери! Надоели нам уже ваши проблемы и интриги.
— Ну, не надо так горячиться, — миролюбиво проговорил Шива. — Я хоть вас и не нанимал, но готов внести часть вашего гонорара. Брахма прав. Я хоть и бог-разрушитель, но предпочту править этим миром, чем разрушить его до основания, а затем пытаться что-то создать. Хотя, — хитро прищурился он, — пару-тройку из существующих миров я все-таки когда-нибудь разрушу.
— Ну, это еще Ганеша надвое сказал, — усмехнулся Вишну.
— Спорить идите в сад, — отрезал мой хозяин и посмотрел на Брахму. — Прикажи, чтобы кто- нибудь показал нам наши комнаты и приготовил ванны. Как я понимаю, бань у вас тут нет.
— А что такое баня? — поинтересовалась Сарасвати.
— Когда-нибудь я тебе это покажу, — ухмыльнулся мой хозяин, и богиня потупила взор, явно поняв по интонации, что Рабинович имеет в виду какую-то пошлость.
