— Не отчаивайтесь, лейтенант! Я сегодня же поговорю с боссом, чтобы на остров завезли несколько девушек!
Мой опыт, — он отодвинулся и прищелкнул языком, — говорит, что их отсутствие отрицательно сказывается на боевых качествах солдат!
— Да, сэр!
Веерховен ничем не показал, что ему неприятен этот тон полковника.
В этот момент компьютер сообщил, что в пределах контролируемой зоны появилось судно с работающим двигателем. Тут же было опознано и само судно: один из двух катеров, пришвартованных в восточном заливе.
Веерховен подключил большой экран и вывел на него изображение причала.
Группа людей из окружения Вулбари поднималась на катер. Среди них лейтенант разглядел того толстяка, которому шейх устроил разнос.
— Кто это? — спросил он, указывая стрелкой на Туруме.
— Не знаю! — равнодушно ответил Бейсн. — Кстати, босс пригласил меня к обеду! Вы присоединитесь, лейтенант?
Веерховен с удовольствием ответил бы нет. Но понимал, что этого делать нельзя.
— Когда? — спросил он.
— Через… час двадцать! — ответил Бейсн, взглянув на экранные часы. И шагнул к лестнице.
Охранник поспешно вскочил и вытянулся. Бейсн не удостоил его вниманием. Открылся и закрылся люк.
Полковник прошел по коридору прямо у них над головами, но звук его шагов не потревожил тишину бункера. КЦ был полностью изолирован от внешних звуков. Даже воздух, подававшийся сюда, проходил через систему очистителей. КЦ, вмурованный в гранитную скалу на два десятка футов, был практически неуязвим. Разрушить его можно было разве что ядерным зарядом.
Веерховен надел на голову визор и обнаружил: девушка все еще стоит у окна. Но больше не плачет.
Манеры Еджава Вулбари были так же безукоризненны, как и его английский. Сквозь открытые окна в гостиную проникал уже начавший остывать воздух. Он пах морем, сухой землей и мокрой травой: лужайку перед домом недавно полили из шланга.
Как истинный мусульманин, Вулбари вину и коньяку предпочитал виски. Рихард наслаждался прекрасным мозельским, пытаясь сообразить: угадал ли черный «ата» его вкусы или вычитал о них в досье.
Претило почти тридцать минут с начала обеда, когда Вулбари задал, наконец, вопрос, которого ждали Бейсн и его лейтенант:
— Ваш офицер, полковник… Я слышал, он убит?
— Убит? — Бейсн поднял брови. — Кто вам сказал?
— Раххам! — Вулбари повернулся к секретарю. — Кто нам сказал, что капитан Штабб — убит?
— Я сам видел тело, ата!
— И с чего вы взяли, что капитан убит? — с нескрываемой неприязнью произнес полковник.
— Это очевидно! — холодно ответил секретарь Вулбари.
— А вот доктор другого мнения! — с сарказмом уронил Бейсн.
— Да, полковник? — с подчеркнутой вежливостью проговорил Раххам.
— Он полагает, что смерть наступила в результате сердечного приступа!
— Я видел труп, полковник!
— Рад за вас! Доктор также считает, что, кроме нескольких царапин, повреждений на теле нет! Что же до всего остального, то я продолжаю расследование!
— На нем действительно нет повреждений? — спросил Вулбари. — Раххам?
Секретарь пожал плечами.
— Лейтенант может подтвердить мои слова! — сказал Бейсн.
— Да, сэр! — кивнул Рихард. — У вас прекрасная кухня! И замечательное вино!
Вулбари вежливо улыбнулся.
— Так или иначе, у нас возникают проблемы! — сказал Бейсн. — Мне нужен другой офицер!
— У вас есть офицер! — Вулбари показал взглядом на Веерховена.
— Лейтенант занят собственной работой. Здесь, на острове, и с тем количеством солдат, которое сейчас под моим началом, я, разумеется, управлюсь! Но если придется расширить зону действий, как мы планируем…
— В этом случае я найму вам столько офицеров, полковник, сколько вы сочтете нужным! — важно произнес Вулбари.
Веерховен разглядывал Раххама. Они были примерно одного возраста. И африканец был таким же типичным представителем-лидером своего народа, как Рихард — своего. Так полагал сам Веерховен. Если бы он лучше разбирался в антропологии, то заметил бы в секретаре Вулбари примесь арабской крови. Скользнув глазами по противоположной стене, он обнаружил в дюйме над верхним краем окна крохотный «глазок» телекамеры. Интересно, знает ли о нем Еджав Вулбари? Вполне возможно, что нет. Оборудование Веерховена было установлено до того, как шейх переселился на Козий Танец.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Рихарда разбудил зуммер. Прежде чем взять трубку телефона, лейтенант взглянул на часы. 01.37. Он спал чуть больше двух часов.
— Да! — сказал он хриплым спросонья голосом.
— Лейтенант! — услышал Веерховен голос оператора. — В секторе двадцать три — движущийся объект!
— Заблокируйте систему уничтожения! — приказал Рихард. — Я сейчас спущусь!
Встав с постели, он быстро оделся, ополоснул лицо и в 01.42 уже садился в свое кресло в КЦ.
Система поражения была отключена, но, переведя изображение на собственный дисплей, Веерховен убедился, что в этой предосторожности не было нужды. Объект не имел двигателя и не представлял из себя значительной массы металла. Компьютер не смог идентифицировать его, но сам Веерховен сделал это без труда, как только объект оказался в пределах дальности приборов ноктовидения. Рыбачья лодка, маленький парусник, двигавшийся к западному побережью острова.
Выдвинув ящик стола, Рихард вытряхнул на ладонь розовую капсулу и отправил в рот.
Сначала лейтенант предположил, что парусник движется наугад, не предполагая, что впереди — земля: на западной стороне Козьего Танца определенно не было никаких огней. Но потом Веерховен сообразил, что сейчас — полнолуние. Значит, конический силуэт острова должен быть отчетливо виден на фоне более светлого неба. Лейтенант перешел на инфракрасный диапазон и обнаружил, что команда парусника состоит из трех человек. Рыбаки?
Что-то было не так. Что?
«Огни, — сообразил Рихард. — Парусная лодка идет к острову, не зажигая огней. Подозрительно. Уничтожить?»
Рука Веерховена повисла над клавиатурой. Одно прикосновение — и от лодки останется груда дымящихся щепок. А от трех людей и вовсе ничего не останется…
Человек, стоявший на носу лодки, то и дело наклонялся.
«Промеряет глубину», — догадался лейтенант.
Парусник двигался медленно, время от времени меняя галс.
Веерховен вывел на экран общие данные: скорость, отсчет времени, предположительное время нахождения в зоне поражения…
Второй человек на носу лодки стоял неподвижно. В руках он держал длинный предмет. Оружие?
