– Может, она еще постреляет, когда мы вернемся. Если мы вернемся.
– Может быть. Только скажи «тьфу-тьфу», чтобы не сглазить.
– Куда теперь?
– В «Веселый дракон», – ответил Мейер. – Куда же еще?
Понять по внешнему виду, почему бар назывался «Веселый дракон», было абсолютно невозможно. И обстановка, и обслуга были отнюдь не китайские.
«Веселый дракон» был обычной пивнушкою в обычном пригороде с обычными редкими посетителями, имеющими привычку пропустить стаканчик в воскресный день. Мейер и О'Брайен вошли внутрь, подождали, пока глаза приспособятся к темноте после яркого солнечного света, и направились к стойке.
Мейер сразу же предъявил свой жетон. Бармен воззрился на него с полным равнодушием.
– Ну? – сказал он.
– Мы ищем парня по имени Марти Соколин. Знаешь такого?
– Ну?
– Да или нет?
– Да. Что дальше?
– Он сейчас здесь?
– Вы что, не, знаете, как он выглядит?
– Нет. Он здесь?
– Нет. Что он натворил?
– Ничего. Он сегодня придет?
– Кто его знает! Он заходит и уходит. Он всего-то здесь живет совсем ничего. А что он натворил?
– Я уже сказал: ничего.
– Он немножко того?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, сами понимаете. Того, – бармен покрутил пальцем у виска. – С приветом.
– Почему ты решил, что он с приветом?
– У него глаза блестят, как у психа. Особенно когда выпьет. Вообще он большая сволочь. Моя бы воля, я бы к нему на пушечный выстрел не подошел. Этот парень жует железнодорожные костыли и выплевывает обойные гвозди. – Бармен запнулся. – Простите за клише, – сказал он. Он произнес это как «клиш».
– Прощаю. Ты случайно не знаешь, где он может быть сейчас?
– Домой к нему заходили?
– Да.
– Ну и что, нет его?
– Нет.
– А что он натворил?
– Ничего. Так ты не мог бы намекнуть нам, где он сейчас может быть?
– Трудно сказать. К его девице не заходили?
– Нет. А кто она?
– Дамочка по имени Уна. Уна, как ее там, не знаю, чудное имечко, правда? Но ее надо видеть. Сногсшибательная бабенка. Под стать этому психу Соколину.
– Уна, говоришь? А фамилии ее ты, значит, не знаешь?
– Точно. Просто Уна. Но вы ее сразу узнаете, если увидите. Она блондинка, с грудями, как груши. – Он запнулся. – Простите... – сказал он.
– Прощаю. Имеешь представление, где она живет?
– Разумеется.
– Где?
– В пансионе на углу. Она тут тоже недавно. А знаю я, где она живет, потому, что она как-то обмолвилась, что у нее жилье с кормежкой. А кормежка тут только в угловом доме. Я имею в виду: из всех домов с меблированными комнатами.
– Понятно, – сказал Мейер. – Можешь описать ее более подробно?
– Ну, про грудь я вам уже сказал. Что еще? Рот, как капкан, глаза, как льдышки, голубые такие, довольно хорошенький носик и волосы цвета спелой пшеницы. – Он помолчал, мысленно проверяя цепь своих сравнений – не выскочил ли у него случайно еще какой-нибудь «клиш». Убедившись, по всей видимости, что он в этом отношении чист, бармен удовлетворенно кивнул головой и повторил: – Вы ее сразу узнаете.
– Ну что же, это обнадеживает, – сказал Мейер. – А она сегодня не заходила?
– Нет.
– Соколин никогда не играл здесь на рожке?
– На чем, на чем?
– На рожке.
– Так он еще и на рожке играет? Конца нет чудесам!
– А как называется этот пансион с кормежкой?
– 'Зеленый угол'. – Бармен пожал плечами. – Дом зеленый, и он находится на углу. И почему только люди дают домам такие названия?
– А это заведение тебе принадлежит? – спросил Мейер.
– Угу.
– А ты почему назвал его «Веселый дракон»?
– А-а, это по ошибке. Художник, которому я заказал вывеску, не расслышал меня по телефону. А когда работа была готова, я подумал-подумал и решил все оставить, как есть. Не один ли черт?
– А как ты хотел назвать его?
– 'Веселый драгун'. – Бармен снова пожал плечами. – Слушайте, люди все время ошибаются. Потому-то на каждый карандаш есть стирал... – он оборвал себя на полуслове, не договорив банальности.
– Ну ладно, пойдем, Боб, – сказал Мейер. – Большое спасибо, мистер, что уделили нам время.
– Не за что. Хотите попасть к ней?
– Единственное, что нам нужно, это чтобы он попал к нам, – ответил Мейер.
«Единственное, что мне нужно, – думал снайпер, – это попасть в него».
Как долго они там возятся! И на что им столько фотографий, в конце концов? Он посмотрел на часы. Они находились в фотоателье уже сорок минут.
Им что, не нужно домой? Ведь банкет вот-вот должен начаться. Господи, да что они там, совсем пропали, что ли? Дверь фотоателье открылась. Снайпер припал к окуляру и вновь совместил перекрестье прицела с серединой дверного проема. Он ждал. Один за другим свадебные гости высыпали на улицу. Где же, черт побери, Томми Джордано? Может?.. Нет, это не он. Ну вот показалась невеста... теперь...
В дверях появился Томми. Снайпер затаил дыхание. Раз, два... три! Он нажал на курок и тут же, передернув затвор, выстрелил еще раз. С улицы выстрелы прозвучали, как автомобильные выхлопы. Карелла, уже сидевший в машине, даже не услышал их. Обе пули расплющились о кирпичную стену значительно левей дверного косяка и, уже никому не страшные, отскочили рикошетом в сторону. Томми, так ничего и не подозревая, подбежал к первому лимузину и нырнул на сиденье рядом с невестой.
Машины тронулись с места. Снайпер выругался. Затем он уложил ружье в футляр.
Глава 7
В конце участка Тони Кареллы, почти на границе владений Кареллы и Бирнбаума, чуть левее
