С тем же брезгливым отвращением, которое возникло на его лице при виде паука, Карелла торопливо поставил коробку на кухонный стол подальше от себя.
– Да, – произнес Томми, – Вот то же самое и я почувствовал, когда его увидел.
– Ты мог хотя бы предупредить меня, что в коробке, – укоризненно сказал Карелла, начиная думать, что у его будущего зятя обнаруживаются садистские наклонности.
Он всю жизнь терпеть не мог пауков. Во время войны, когда его часть размещалась на одном из тихоокеанских островов, он сражался с кишевшими в джунглях паукообразными так же яростно, как с японцами.
– Так ты думаешь, что это кто-то из ребят сыграл с тобой шутку? скептически спросил Карелла.
– Я так думал, пока не открыл коробку. А теперь и не знаю, что думать. Надо иметь довольно странное чувство юмора, чтобы подарить кому-нибудь черного вдовьего паука. Господи Боже мой, да любого паука!
– Ну, где твой кофе?
– Сейчас будет.
– Теперь мне действительно не обойтись без чашки кофе. Пауки на меня действуют своеобразно: у меня от них пересыхает во рту и все тело начинает чесаться.
– У меня только чешется, – сказал Томми. – Когда я проходил строевую в Техасе, нам приходилось каждое утро вытряхивать ботинки, перед тем как надеть их, чтобы убедиться, что в них не заползла какая- нибудь нечисть.
– Перестань! – взмолился Карелла.
– Ага, у тебя от этого мурашки, да?
– У тебя есть кто-нибудь из друзей с... необычным чувством юмора?
Он с трудом проглотил комок в горле. Казалось, во рту у него совсем нет слюны.
– Ну, знаю кое-кого со бзиком, – сказал Томми, – но тебе не кажется, что это немножко не в ту степь? Я имею в виду, что это слегка перебор.
– Перебор, – задумчиво произнес Карелла. – Как там кофе?
– Еще минуту.
– Конечно, это может оказаться шуткой, кто знает, – продолжал Карелла. – Такой диковатой свадебной шуткой. В конце концов, паук – это классический символ.
– Чего?
– Влагалища, – сказал Карелла.
Томми покраснел. Пунцовая краска, начиная от шеи, быстро разлилась по его лицу. Если бы Карелла не видел этого собственными глазами, он бы ни за что не поверил, что взрослый мужчина может так краснеть. Он попытался сгладить неловкость.
– А может быть, это убогий каламбур по поводу женитьбы вообще. Ну, ты понимаешь. Считается, что черная паучиха съедает своего супруга.
Томми снова покраснел, и Карелла понял, что с новоиспеченным женихом трудно найти безопасную тему для разговора. Кроме того, у него чесалось тело. И в горле все пересохло. И никакому будущему зятю никто, черт возьми, не давал права приставать к человеку с пауками ранним утром, особенно в воскресенье.
– Ну и конечно, – продолжал Карелла, – при желании можно сделать и еще более мрачные предположения.
– Угу, – пробормотал Томми. Он снял кофейник с плиты и разлил кофе по чашкам. – Шутки шутками, но, положим, я сунулся бы туда и эта тварь укусила меня? Ведь «черная вдова» ядовита.
– А положим, я сунулся бы туда? – спросил Карелла.
– Я бы не дал тебе, не беспокойся. Но я-то открывал ее, когда тут никого не было. Она вполне могла меня укусить.
– Не думаю, чтобы ты от этого умер.
– Да, но скрутить меня могло бы здорово.
– Может быть, кто-то хочет, чтобы ты не попал на собственную свадьбу? – предположил Карелла.
– Я уже думал об этом. И я еще кое о чем подумал.
– О чем же?
– Для чего нужно посылать «черную вдову»? Вдову, ты улавливаешь? Это все равно что... ну... сказать, что Анджела в один и тот же день может оказаться и невестой и вдовой.
– Ты рассуждаешь, как человек, у которого много врагов, Томми.
– Нет. Но я подумал, может, это намек.
– Предупреждение, ты хочешь сказать.
– Да. И я все ломал себе голову с той минуты, как получил эту коробку: кто бы... кто бы мог желать моей смерти?
– Ну и на ком же ты остановился?
– Всего на одном парне, да и тот находится сейчас за три тысячи миль отсюда.
– Кто это?
– Мы вместе служили. Он сказал, что из-за меня застрелили его дружка. Но я не был виноват, Стив. Мы были с его другом в карауле, и тут начал стрелять снайпер. Я, как только услышал выстрел, сразу же пригнулся, а этого парня зацепило. Ну и его дружок сказал, что это из-за меня. Мол, я должен был заорать, что стреляют. А когда я, черт возьми, мог успеть заорать? Я же не знал об этом, пока не услышал выстрел. Ну а потом было уже поздно.
– Этого парня убило?
Томми заколебался.
– Да, – выговорил он наконец.
– И его дружок угрожал тебе?
– Он сказал, что когда-нибудь убьет меня.
– Что было после этого?
– Его отправили домой. Он то ли обморозился, то ли еще что-то, я не знаю. Он живет в Калифорнии.
– После этого он как-нибудь давал о себе знать?
– Нет.
– Он был похож на человека, который способен прислать паука?
– Я не очень-то хорошо его знал. Судя по тому, что я о нем знаю, он был похож на человека, который ест пауков на завтрак.
Карелла чуть не подавился своим кофе. Он поставил чашку и сказал:
– Томми, я хочу дать тебе один совет. Анджела очень чувствительная девушка. Я думаю, что это у нас семейное. И если только ты сам не стремишься поскорее развестись, я бы не стал обсуждать с ней никаких мохнатых, ползающих или...
– Извини, Стив, – сказал Томми.
– О'кей. Как звали этого парня, который угрожал тебе?
– Соколин. Марти Соколин.
– У тебя есть его фотография?
– Нет. На что мне сдалась его фотография?
– Вы служили в одной роте?
– Да.
– У тебя нет такого группового фото всей роты, где каждый улыбается, а в душе думает, как бы смыться из армии?
– Нет.
– Ты можешь описать его?
– Такой здоровенный детина с накачанными мускулами и сломанным носом, как у боксера. Черные волосы, очень темные глаза. Небольшой шрам возле правого глаза. Всегда с сигарой во рту.
