– Да, – ответил Карелла.
– Ну и где же отпечатки пальцев? Вот на ручке туалетного бачка мы нашли уйму отпечатков, в основном частичных. Это еще одно место, где ищут в первую очередь, потому что ручку туалетного бачка никто никогда не вытирает. Просто не вытирает, и все. Задницу они вытирать не забывают, а вот ручку бачка... Там были отчетливые частичные отпечатки среднего пальца правой руки покойного и одного из указательных пальцев хозяйки. Все чудесно. Но кондиционер был чистенький.
– И о чем это тебе говорит? – спросил Карелла.
– А тебе это о чем-нибудь говорит? – осведомился Гроссман.
– Ну, может быть...
– Не может быть, а точно! – сказал Гроссман.
– То есть?
– Ну, скажем, у хозяйки пунктик на чистоте. Предположим, она немедленно вытирает все, за что берется. Предположим. Значит, она или ее экономка – у них есть экономка?
– У них есть уборщица. Но она в отъезде с середины июля.
– А, так вот почему мы нашли только отпечатки пальцев хозяина и хозяйки. Стало быть, с середины июля квартиру хоть раз да убирали.
– Подозреваю, что да, – сказал Карелла.
– Ну, предположим, с тех пор хозяйка убиралась сама. Но станет ли даже очень чистоплотная женщина бегать по квартире с тряпкой и каждую минуту вытирать все, что видит? Даже почти пустой пузырек с секоналом?
– В смысле?
– Стив, пузырек был вытерт начисто!
– Ты хочешь сказать, что на нем вообще не было отпечатков?
– Именно это я тебе и говорю.
– Но это же невозможно!
– Я тебе рассказываю, что мы нашли. Точнее, чего мы не нашли.
– Если Ньюмен брал этот пузырек в руки, отпечатки на нем должны быть! Мужик, который проглотил двадцать девять капсул секонала, не станет подниматься с пола, чтобы стереть с пузырька свои отпечатки пальцев!
– Стив, пузырек был чистенький, как младенец!
Оба помолчали.
– Как ты думаешь, могла ли хозяйка стереть отпечатки? – спросил Гроссман.
– Когда муж помер, хозяйка была в Калифорнии.
Гроссман помолчал еще. Потом спросил:
– А подруги у хозяйки нет?
– Не знаю, – ответил Карелла.
– А стоило бы узнать – у нее самой, – заметил Гроссман.
Он остановился у двери квартиры 5-1 и прислушался.
Ни звука.
Он достал из кобуры под мышкой свой пистолет. Держа его в правой руке, он отступил назад, прицелился и пнул замок. Дверь отлетела, брызнули щепки. Он метнулся в квартиру, слегка пригнувшись, водя перед собой пистолетом. Из-под двери комнаты в конце коридора, слева, в прихожую сочился свет. Он принялся продвигаться к этой полоске света, когда дверь распахнулась и в прихожую выскочил Брэдфорд Дуглас.
Он стоял голый, с бейсбольной битой в руке. Он застыл темным силуэтом в освещенном прямоугольнике двери, не решаясь шагнуть в мрак коридора.
– Полиция! – сказал Клинг. – Оставайтесь на месте!
– Че?..
– Не двигаться!
– Какого черта?! Кто...
Клинг шагнул в полосу света, падающего из двери спальни. Дуглас тотчас же признал его, и страх, который он испытывал до сих пор – он думал, что в квартиру вломились грабители, – немедленно сменился негодованием. Когда он разглядел в руке Клинга пистолет, его снова охватил страх, но уже смешанный с негодованием. И негодование пересилило.
– Какого черта вы взломали мою дверь? Что все это значит?
– У меня ордер на обыск, – ответил Клинг. – Кто был с вами в спальне?
– Не ваше дело! – отрезал Дуглас. Он по-прежнему держал в руке биту. – Что еще за ордер? Какого черта?
– Вот он, – сказал Клинг, сунув руку в карман. – Положите биту.
Дуглас, не поворачиваясь, зашвырнул биту обратно в спальню. Клинг подождал, пока он прочтет ордер. Спальня выходила на Хоппер-стрит, и пожарных лестниц на этой стене не было. Торопиться некуда – разве что Огаста решит выпрыгнуть в окно с шестого этажа. Он заглянул в спальню через плечо Дугласа. С того места, где он стоял, кровати видно не было – только туалетный столик, кресло и торшер.
– Покушение на убийство? – удивился Дуглас, читая ордер. – Какое еще покушение? – Он стал читать дальше. – Нет у меня такого пистолета, как здесь написано! У меня вообще нет оружия. Какой идиот вам сказал, что я...
– У меня мало времени! – сказал Клинг, протянув левую руку. – Ордер дает мне право обыскать вас и вашу квартиру. Он подписан...
– Нет, минуточку! – оборвал его Дуглас и продолжал читать. – Кто вам сообщил такие сведения? Кто вам сказал, что у меня есть пистолет?
– Мистер Дуглас, это неважно. Вы прочли?
– Нет, я все-таки не понимаю...
– Верните документ! И позвольте осмотреть квартиру.
– Я не один, – сказал Дуглас.
– А с кем?
– Этот ордер не дает вам права...
– Об этом мы побеседуем позже.
– Нет, не позже, а сейчас! – сказал Дуглас.
– Слушай, ты, кобель! – сказал Клинг, ткнув пистолетом ему чуть ли не в лицо. – Я хочу обыскать спальню, понял?
– Спокойно, мужик! – сказал Дуглас, отступая назад. – Чего ты бесишься?
– Да, я бешусь! – отрезал Клинг. – Я действительно взбешен! Прочь с дороги!
Он отодвинул Дугласа в сторону и вошел в спальню. Кровать стояла у стены в дальнем конце комнаты. Простыни были отброшены. На кровати никого не было.
– Где она? – спросил Клинг.
– Может быть, в ванной, – ответил Дуглас.
– Где это?
– Я думал, вы пистолет ищете!
– Где?! – прошипел Клинг.
– Вон та дверь, – показал Дуглас.
Клинг пересек комнату. Подергал ручку. Дверь была заперта.
– Откройте! – приказал он.
Из-за двери послышался женский плач.
– Откройте, или я вышибу дверь!
Плач продолжался. Клинг услышал мягкий щелчок задвижки. Он затаил дыхание. Дверь открылась.
Это была не Огаста.
Маленькая темноволосая девушка с мокрыми карими глазами, кутавшаяся в банное полотенце,
