Сегодня среда. Сегодня вы решили, что он не уезжал с Моной Йомен, но еще вчера в течение дня вы были уверены в обратном. Господь с вами, мисс Уэбб, округ Эсмерелда занимает больше десяти тысяч квадратных километров, и в это время года по любой дороге, даже по вшивому проселку, можно проехать. Все обнаруженные трупы опознаны, в больницах нет ни одного неустановленного лица. Я вылезал из кожи, чтобы раздобыть вертолет, с которого весь день разыскивали белую машину миссис Йомен, – пока безрезультатно. Вместо положенных ста человек в моем распоряжении всего шестьдесят. Чего, черт побери, вы от меня хотите? Немного опешив, она все же продолжала атаку:
– Шериф, я хочу официальной огласки. Чтобы вы передали сообщение по телевидению, радио, в газетах. Хочу, чтобы все знали, что Мона мертва и мой брат – исчез. Чтобы отправили на поиск патрульных... чтобы его искали скауты... и пусть армейские части обыщут каждый сантиметр из этих десяти тысяч квадратных километров.
Откинувшись на спинку кресла и уперев мощные, волосатые руки в подобие талии, он, прищурясь, взглянул на нее.
– Мисс Уэбб, вы принуждаете меня говорить откровенно.
– Пожалуйста. По крайней мере хоть что-то.
– Я убежден, что речь идет об убийстве. Но у меня нет ни малейшей зацепки. В конце концов, нет даже трупа. Не хочу утомлять вас перечислением всего, чего я сначала должен добиться. Свидетельство эксперта по трупам, общее заключение с подписью государственного прокурора, обвинительный акт присяжных. Мисс Уэбб, полицейское чутье подсказывает мне, что лучше тихо продолжать расследование, и пусть виновник, кто бы он ни был, думает, что мы верим в совместный отъезд миссис Йомен и вашего брата в Эль-Пасо. Стоит нам начать трезвонить во все колокола, дело так запутается, что его и вовек не размотаешь. А преступники как сквозь землю провалятся.
– Значит, для вас главное – спектакль, который вам нужно разыгрывать, а не жизнь моего брата?
– Мой нюх полицейского подсказывает, что ваш брат мертв. Если бы остался в живых, очутился в весьма плачевной ситуации. Думаю, он умер раньше, чем она.
Осев в кресле, прижав к губам ладонь, она расширенными от ужаса глазами смотрела на него.
– Если есть хотя бы один шанс из тысячи... вы не можете запретить мне передать все в газеты.
– Передайте, мисс Уэбб. Они в первую очередь проверят у меня – тут все схвачено. Я сообщу, что я собираюсь через час доложить Джасу Йомену: все проверили, и наши предположения подтвердились. Может, вызовете кое-какие слухи, мисс Уэбб, но ничего из них официально мы подтверждать не станем.
– Мистер Макги отправится со мной в редакцию и подтвердит.
Бакльберри сверкнул взглядом в мою сторону:
– Спросите его.
Она повернулась ко мне, и я с грустью отрицательно покачал головой.
– Мерзкий негодяй, – прошептала она.
– Дорогая Изабелл, такова реальность, о которой я вам напоминал. По-моему, я догадываюсь, какие шаги теперь собирается предпринять шериф Бакльберри. Выслушаем его.
– Я, мисс, прочешу весь округ и выявлю высоких, худых брюнетов со шрамом на шее справа; найдем также всех грудастых блондинок, у которых есть светлые платья и красные босоножки. Если при этом что-то и упустим, разберемся позже, но с этих людей не спустим глаз, найдем хоть одного из парочки. И возьмем его в такой оборот, что станет на коленях молить, чтоб его выслушали. Если же поступить по-вашему, возможно, они никогда сюда не вернутся. И лучше держать в руках одного из них, чём десять тысяч скаутов, слоняющихся по округу. Проверим каждое дальнобойное ружье в этих краях. Завтра пошлю двух дошлых индейцев обыскать холм севернее над дачей. Прикажу выяснить в лаборатории, какую взрывчатку использовали для завала дороги и каково ее происхождение.
– Где мой брат?! – не желая вникать в то, что говорил шериф, вскричала Изабелл.
Вздохнув, он полез в ящик стола и, плеснув в стакан виски, подошел к ней.
– Я не пью!
– Господи, девочка, мы же не на вечеринке с коктейлями. Это лекарство – примите!
Схватив стакан и покосившись в мою сторону, она выпила залпом и тут же поперхнулась, закашлялась.
– А чем заняться мне? – спросил я.
– Попытайтесь ее утихомирить.
– А кроме того?
– Кроме – ничего, держитесь в стороне.
– Почему вы не хотите сказать Джасу правду?
– Потому что шальной мужик мне такой же помощник, как и взбалмошная дамочка.
Изабелл с искаженным лицом вскинула руки, сжатые в кулак, закричала:
– Найдите моего брата!
– О Господи! – беспомощно произнес Бакльберри. – Что делать?
Казалось, что в этот момент ему больше всего хочется лечь головой на стол и расплакаться.
Я попытался подойти с другой стороны.
– Разумные доводы на нее подействуют, шериф. Это ведь истинная интеллектуалка. И недотрога, этакая мимоза. У них с братом не совсем здоровые отношения, какой-то ненормальный симбиоз. Ей двадцать шесть, потому и кажется взрослой. Но вы же сами видите – детские приступы буйства. У нее ограниченные контакты с действительностью. Весьма неуравновешенная особа, рано или поздно это доведет ее до психушки, проще всего засунуть ее туда уже сейчас. Вы ведь имеете такое право? Мы с лейтенантом засвидетельствуем, что она ведет себя как опасный безумец. В самом деле, шериф, окажите любезность, да и мне развяжете руки. Кто-то ведь в самом деле считает, что это сфабрикованное бегство – достаточное доказательство, несмотря на то, что я был свидетелем смерти Моны. Но если окажется недостаточным, станут исправлять ошибки, и, возможно, одна из них – оставить меня в живых. Так что ради всех, в том числе и ради ее брата, будет самое лучшее, если вы смогли бы изолировать ее куда-нибудь на время и подержать на транквилизаторах.
Он-то видел, как я ему подмигивал, но она этого не замечала. Шериф охотно включился в игру:
– Отличная идея, Макги, поздравляю. Мисс Уэбб, в городской лечебнице вам будет обеспечен прекрасный уход.
В первые мгновения мне показалось, что я переборщил. Быстро, как невменяемая, она метала взгляд от одного к другому, третьему, и в ее удивительно голубых глазах мелькнул блеск подлинного безумства. Потом, крепко ухватившись за ручки кресла, она застыла с закрытыми глазами, опустив голову. Дышала громко, глубоко, так что округлая грудь вздымалась под желтой блузкой. Через минуту дыхание выровнялось, руки расслабились, она, превозмогая себя, подняла голову и, глядя на Бакльберри, сдержанно произнесла:
– Разве не естественно, что судьба брата взволновала меня?
– Я понимаю, мисс.
– Конечно, вы разбираетесь в таких делах гораздо лучше меня, шериф. Я прошу только об одном. Обдумайте все. Жена Йомена мертва – ей вы ничем не поможете. Неизвестно, жив ли мой брат. Мне кажется, вы должны в первую очередь заняться им. Его увезли из дома. Похищение ведь считается преступлением во всех штатах.
– У нас нет доказательств, что его похитили. Только подозрения.
– Если вы дадите слово в первую очередь заняться поисками моего брата, обещаю, что буду... держать себя в руках.
– Даю слово, обещаю.
Взяв сумочку, она нерешительно поднялась, вроде бы собираясь уйти:
– Нельзя ли мистеру Макги отвезти меня домой?
– Как только что-то узнаем, мисс, сразу свяжемся с вами.
Я вышел вместе с нею. Она, пошатываясь, оперлась на мою руку, неуверенно двигаясь к выходу, но
