– А то и значит, что я пока ни в чем еще не уверен! – с нажимом произнес Станислав. – Вам все ясно?
Павлов в ответ лишь оскорбленно хмыкнул.
До собственной дачи бизнесмен ехал в «Мерседесе» Крячко. Увидев личный транспорт полковника, Павлов попытался что-то съязвить по поводу низкого уровня жизни работников российской милиции, но Станислав резко осадил его. И до самой дачи они не произнесли ни слова.
Посмотреть, что случилось, к загородному дому Павлова сбежалась почти половина Новобутаково. В основном это были старушки-пенсионерки, которые и на пенсию-то выходят только для того, чтобы целыми днями возиться в огороде и рассуждать о единении с природой. Отбери у них их убогие садовые участки, и они, наверное, и с работы бы никогда не ушли. Трудились бы до самой гробовой доски.
Вчерашний визит Крячко в Новобутаково и так произвел среди дачников переполох. О том, что по округе ходил милиционер и расспрашивал о красивой подружке «этого буржуя Павлова», говорить могли целых три дня.
Когда же вечером услышали объявление о том, что милиция просит откликнуться тех людей, кто знает Олесю, пересуды утроились. Сегодня они получили новую пищу – визит на дачу к Павлову целой оравы милиционеров. Впрочем, сам бизнесмен на собравшуюся вокруг толпу внимания не обращал.
«Неудивительно, что тебя тут не любят, парень!» – подумал Крячко, но вслух этого не сказал. Он лишь пригласил бизнесмена пройти во двор дачи.
– Ладно, хватит ломать комедию, – резко остановился Павлов, едва прошел за ворота. – Я никуда дальше не пойду, дверь вам не открою и вообще не скажу ни слова без адвоката, если вы сейчас же не объясните мне, в чем меня обвиняют.
– Ну, во-первых, молчать ты можешь столько, сколько хочешь. Я и не просил тебя ничего говорить, – усмехнулся Крячко. – Во-вторых, можешь стоять и здесь. Мне твое присутствие не слишком и нужно. У меня для этого понятые есть. А в-третьих, существует такая вещь, как ордер на обыск. Так что, если дверь не жалко, можешь ее не открывать. У меня есть полное право взломать ее.
Крячко сделал паузу и посмотрел на Павлова. Парень растерялся. Если он и знал Уголовный кодекс и свои права во время обыска, то никогда не применял этих знаний на практике. Такое с ним случилось впервые. И вся его решимость мгновенно растаяла под натиском матерого сыскаря. Станиславу даже на секунду стало жалко Павлова.
– Но я не фашист. И мучить тебя не собираюсь, – продолжил Станислав. – Тебя пока никто ни в чем не обвиняет. Сейчас ты просто являешься одним из подозреваемых в убийстве Олеси Геращенко и Лизы Ивановой…
– Что-о?! – завопил бизнесмен. – Лизу тоже убили?
– О-па! – Крячко внимательно посмотрел на него. – А вот это уже становится интересным. Даю правую руку на отсечение, если нам с тобой, парень, не найдется о чем поговорить!
Глава 6
Сразу после ухода Станислава Гуров принялся составлять список офицеров милиции, которые могли получить информацию о ходе следствия. Чтобы как-то систематизировать свои размышления, сыщик взял чистый лист бумаги и принялся рисовать на нем довольно сложную и не слишком понятную для непосвященных схему.
В первую очередь следовало определить, в каком отделе главка или МУРа мог работать информатор Палача. Начал Гуров с экспертного отдела. С одной стороны, эксперты первыми приезжают на место преступления. Они же обрабатывают вещдоки. И в каждом случае, чтобы доказать вину или невиновность, требуется экспертиза.
Получалось, что через экспертов проходит практически вся информация. Но все факты, которые попадают экспертам, разрознены. И часто бывает, что сотрудник экспертного отдела до самого последнего момента не знает, по какому делу проходит тот или иной предмет. И ни одному эксперту не известно, где бывает сыщик, с кем встречается и какую информацию получает.
Палач упоминал не об уликах, он говорил о той информации, которая не проходила ни в одном отделе. Личность Геращенко установил Крячко через дежурного. А остальные данные раскопал сам сыщик после встречи с отцом Олеси.
Гуров поморщился и, скомкав листок, выбросил его в урну. Сыщик все время возвращался к мысли о том, что информатор просто рассказал убийце о визите в главк Смертина, и тот построил на этом факте вполне логичные выводы. Просто, дешево и сердито. Но именно эта простота и не устраивала сыщика.
Всем известна истина, гласящая о том, что искомая вещь всегда лежит на самом видном месте. Гуров никогда не сомневался в ее справедливости. Информатор убийцы был где-то рядом. Дело оставалось за малым – найти его.
– Допустим, – начал рассуждать сыщик вслух. – Продажный мент просто видел визит Смертина ко мне. Что из этого следует?..
Из этого следовало то, что за Гуровым кто-то неотлучно следит. А такого полковник допустить не мог. Имея дело с людьми, готовыми на убийство, и балансируя изо дня в день на лезвии ножа, Гуров научился быть осторожным. Необходимость проверки слежки отработалась до автоматизма и превратилась уже в интуитивное ощущение «хвоста».
Каждый раз, когда преступники устанавливали за Гуровым слежку, он тотчас чувствовал это затылком. В этот раз сыщик мог поклясться, что его никто не «ведет». Гуров верил своей интуиции. И она подсказывала ему то, что визит Смертина в главк и звонок убийцы ничем между собой не связаны.
Выругавшись, сыщик стукнул кулаком по столу. Логически вычислить осведомителя и таким образом получить доступ к убийце не получалось. Слишком мало было зацепок в этом деле.
И все же Гуров не мог не похвалить себя. Сегодня, решив никому не говорить о звонке неизвестного, он существенно сузит круг подозреваемых. Вся информация будет сходиться на него и на нем же останавливаться. Гойда будет получать лишь свидетелей для дознания. Крячко займется Павловым, виновность которого Гурову представлялась маловероятной. А Орлов и, таким образом, сотрудники министерства не получат никаких ключевых данных о ходе следствия!
Сыщик прекрасно понимал, что такая тактика дорого может стоить генералу. На Орлова будут давить. Может, станут требовать убрать Гурова с дела. Но сыщик был уверен, что генерал его поймет и с ситуацией справится. А если отстранение Гурова будет неизбежным, то и на этот случай у сыщика есть отработанный вариант. Он просто возьмет отгулы и тайком от «большого» начальства продолжит свою работу. К этому не привыкать!
Гуров привык оперировать фактами. И, хотя прогнозирование вероятных событий также являлось частью его метода, искать в данный момент решение возможных проблем он не собирался. Как не собирался и ждать новой «весточки» от убийцы. Начинать искать его информатора следовало уже сейчас. А уже потом сузить круг подозреваемых, оперируя новыми фактами.
Гуров предвидел и иное развитие событий. Если допустить, что уже сегодняшними мерами он отрезает информатору доступ к следствию, то и на этот случай у сыщика существовал план. Как только Гуров поймет, что убийца больше не получает информации, следует поочередно приоткрывать ему возможные каналы доступа к ней.
В этом случае факты, которые сообщит ему убийца, легко подскажут сыщику возможных информаторов Палача. Направление будет определено. И останется лишь установить личность того, кто общается с убийцей.
Гуров составил список тех, кто так или иначе был связан со следствием в последние два дня, без каких-либо исключений. В этот список попали он сам, Крячко, Орлов и Гойда. Следом шли члены экспертных групп, что работали у тела Ивановой и на ее квартире.
Затем в «черный список» попали все сотрудники информационно-аналитического отдела, архива, куда делался запрос по поводу установления личностей девушек. Гуров внес в него и тех сотрудников прокуратуры, кого так или иначе мог задействовать Гойда.
