запасные батарейки, на всякий пожарный. Меня самого кидало по каналам до той поры, пока я не решил попытать счастья и не отнестись к телемиру, как к объемному телевидению вокруг себя, и не купил пульт. Помню, не выдержал и прямо в магазине переключился. Продавец и покупатели за мной были в шоке, когда я пропал, а потом вернулся. Я забрал сдачу – я мог бы забрать и целую кассу, настолько всех выбило из колеи – и переключился из магазина, от греха подальше. Единственный минус переброски заключался в том, что ты, как и прежде, не знаешь, куда именно попадешь, но спонтанной переброски можешь не опасаться. На другой кнопке может быть все, что угодно: кино, реклама, или беседы в студии. Главное, быть готовым ко всему и не терять чувства юмора, – добавил он и рассказал, как попадал в боевики и уходил из-под пуль в последние секунды, или как попадал в фильмы ужасов или комедии. – Комедии – это самое лучшее времяпрепровождение, лишь бы она не была тупой и скучной. Закинет в иностранный фильм – ничего страшного, голоса звучат дублированные или закадровые. На крайний случай – наш любимый гнусавый переводчик постарается и разъяснит, кто о чем болтает.
Игорь загрустил.
– Всю жизнь бегать от джинна по каналам? – спросил он. – Меня надолго не хватит. У меня семья. Я не хочу видеться с ней, как Штирлиц, даже в том самом кафе и под ту самую музыку.
– Сделай ход конем: сразись с джинном! При любом исходе сражения твои нынешние проблемы останутся в прошлом.
– Как? Завербовать Супермена в качестве личной армии? Воевать с джинном голыми руками бесполезно, с тем же успехом некто Дон Кихот независимо от нас давным-давно вел борьбу с мельницами. Господи, страшно подумать, что первоначально я всего лишь хотел пожарить котлеты…
Ведущий новостей растворился в шуме помех, и вместо него появилось лицо сострадающе глядевшего на публику джинна. После последней встречи в парке с ним произошли некоторые внешние изменения. Теперь он был не в своем привычном сумрачно-красном атласном халате, а сидел в строгом костюме-тройке и без украшенной рубинами чалмы, за которой, как теперь выяснилось, находились черные волосы без малейшего намека на появляющуюся седину. Дракар закашлялся, когда его узнал, а джинн полным горечи и сопереживания голосом зачитал с бумажки текст собственного сочинения:
– Сограждане, друзья! Над миром повисла ужасная угроза! Несколько часов назад мы стали свидетелями нападения на нас ужасающих монстров, казалось бы, навсегда спрятавшихся в темной бездне человеческой фантазии. Ближний космос заполонили агрессивные инопланетные захватчики, которые делят, межу прочим, нашу с вами планету! Американский Белый Дом, готовый на все ради защиты собственных интересов, до сих пор не может дать внятный ответ ни на один вопрос! Мало того, оттуда до сих пор не поступило ни одного приказа, потому что самое сердце звездно-полосатой демократии поразило нашествие ста восьмидесяти трех президентов, каждый из которых утверждает, что именно он единственный законно избранный народом. Мой вам совет, – джинн выразительно помолчал, вгляделся в текст, и апокалиптическим голосом выдал: – Переходите на евро!
Дракар и Игорь переглянулись. Дракар почесал затылок.
– Что-то я не понял: он вломился в эфир ради этого призыва?!! – растерянно протянул Игорь.
– А что, своевременное замечание! – возразил Дракар. – Только мне непонятно, в честь чего он начал речь с душераздирающего предисловия об угрозе миру? И, вообще, с чего это он озаботился обменом валюты? Успел обменять свои золотые на современную наличность и боится ее потерять?
Джинн тем временем сбился с сострадания на недоумение, мысленно задавая себе два жизненно- неважных, но интригующих вопроса: что такое евро, и как упоминание о нем очутилось в его тексте?
Оператор снимал его крупным планом, и джинн заставил себя оторваться от внеплановых раздумий, вспомнив, что четырехбуквенным словом называется сравнительно новая европейская валюта.
– Прошу прощения! – классическим дикторским голосом извинился он, – это сбоку приписал карандашом какой-то маньяк в студии. Он будет уволен. Мой вам совет: не паникуйте и не буяньте! Это не конец Света, а всего-навсего слабенькое светопреставление. Ваши власти всех уровней давным-давно устарели, и установка новых драйверов чиновничества к ним больше неприменима…
Он заморгал, вникая в смысл того, что произнес. Но сволочь оператор упорно снимал его крупным планом, и джинн решил дочитать изуверский текст, а с юморными составителями его обращения разобраться после эфира. Ведь хорошо смеется тот, кто обладает властью. А кто смеется последним – тот тупой.
– Установленные в мире системы демократии, капитализма, социализма, феодализма и разного рода виндоусов устарели и заполнились лишним хламом настолько, что требуют полного переформатирования общества и установки новой системы нашего общего существования!
– Он еще и прикалывается… – пробормотал Дракар. – Хакер. Взломал, понимаешь, стратегию «человечество» и меняет ее по собственному усмотрению.
– Интересно, что будет, когда об этом прознает хозяин программы?
– Ну, потянуло тебя в дебри…
– А что такого? Чертей я уже видел. Значит, и он существует.
Джинн объяснял свои действия в открытую, разумно не упоминая про то, что нынешние напасти наслал он сам.
– Я готов установить вам новую систему! В качестве оплаты за работу мне нужна самая малость: управление миром. Я достаточно могущественен и богат, и не буду просить у вас денег. Обещаю, что наведу порядок и осчастливлю каждого по мере возможности и согласно его отдачи на благо нового мира.
– А он точно юморист! – воскликнул Игорь. Развить тему не позволил стук в дверь. Дракар хотел встать, но Игорь жестом показал на телевизор: стучали там. Джинн отвлекся от чтения текста и повернул голову. Невидимый отсюда человек отдал честь и достаточно громко, чтобы уловили микрофоны на пиджаке джинна, отрапортовал:
– Ваш приказ выполнен! Потрошители готовы напасть на Лондон сегодня ночью! Призрак коммунизма мы так и не нашли, хотя прочесали всю Европу вдоль и поперек, зато отыскали три тысячи обычных. Они рвутся в бой прямо сейчас!
Джинн застыл с раскрытым ртом, но глаза в камеру все-таки скосил. Что было дальше, прильнувшая к экранам публика не увидела: на экраны вернулась крупная рябь с неизменным шипением в качестве звукового сопровождения. Игорь убавил звук.
– Надо бы ему сказать, что у нас в такие моменты принято показывать «Лебединое озеро».
Снова джинн. На этот раз без бумажки, и вид уже не просто сострадальческий, а злобно- сострадальческий: душу джинна переполняли самые разные эмоции. Принесшего не к месту радостную новость неизвестного, по всей видимости, больше не было в студии. Более чем вероятно, что он уже присоединился к отряду из трех тысяч привидений в качестве три тысячи первого.
– Мои злобные враги и здесь не дают мне прохода! – возвестил он, объясняя прозвучавшую речь о призраках. – Ничего, мы выдержим и переживем их наглые позорящие выходки, главное – быть вместе!
Заиграла торжественная музыка.
– Не зря его в кувшине запечатали! – Дракар выключил телевизор. Игорь положил пульт в карман пиджака, – Поставить наших оборотней в погонах против его в гражданском, еще посмотрим, кто к кому сдаваться пойдет!
– Что будем делать? Ждать, пока он найдет нас и убьет?
– Искать выход.
Из разрезанного телевизора повалил черный дым. Антон позабыл про дуэль и бросился за водой: если квартира загорится, то через два часа от дома останется обгоревший остов – перекрытия были деревянными. Новые квартиры жильцам вряд ли предоставят, скорее всего, выдадут крохотные комнаты в общежитии, а лично Сергею предоставят комнату предварительного, а потом и постоянного заключения, увидев, сколько обгоревшего оружия хранилось в его квартире.
В ванной уже стояло два ведра: перебои с водой в старом районе – обычное дело: трубы ржавые, и менять их никто не торопится, предпочитая пустое сотрясание воздуха громкими лозунгами о постоянной работе над улучшением качества жизни населения. Антон подхватил оба.
