— А их количество говорит о том, что настоящих хозяев звездолета было довольно много, — закончил мысль Бишоп. — Единственный пока не разрешенный вопрос в том, откуда появился серебристый Чужой, которого вы, мистер Ильин, так неосторожно лишили жизни? — Бишоп с укором посмотрел на медтехника, и тот, смешавшись, отвернулся. — Будем надеяться, что мы сумеем встретить там какого- нибудь представителя этой же породы, и я попробую завязать контакт с ним. — Бишоп прильнул к обзорному окну, долго в него смотрел, а потом снова опустился в кресло. — Мисс Семцова, похоже, мы на подходе, — медленно сказал он, указывая на экран сканирующего устройства.
На черном фоне четкими синими линиями выделялся корпус иноземного корабля, а сдвинув луч чуть вправо и увеличив разрешение, при желании можно было разглядеть
— Ничего, — Бишоп огорченно развел руками, — Может быть, люди ушли в глубь корабля?
В это хотелось верить, но разум подсказывал, что дело обстоит иначе. Вездеход быстро прополз под одной из изогнутых дуг «подковы», нависшей над землей, словно рука погибшего исполина, и, взревывая двигателями, направился вдоль скалы на северо-восток, туда, где находился транспортер группы Казакова. Семцова включила все фары и прожектора, сноп света разрезал почти непроглядную темноту, в его лучах серебрились капли дождя, заливавшие обзорный иллюминатор. Все камеры внешнего слежения показывали местность только в инфракрасном диапазоне, Бишоп напряженно следил за экраном, но врага нигде не было видно.
— Мы нашли! — воскликнула Семцова, вглядываясь в обзорное стекло. — Подъедем как можно ближе!
Бишоп с Ильиным бросились к ней и тоже прильнули к стеклам. Да, действительно, метрах в двадцати пяти от них, тускло мерцая армированными боками в свете прожекторов, на относительно ровной гранитной плите стоял такой же гусеничный вездеход. Никаких деталей пока рассмотреть было нельзя, но уже отсюда было видно, что не горит ни один из габаритных огней. Бишоп попытался посмотреть в прибор ночного видения — силуэт на экране слабо светился, но это вовсе не указывало на то, что внутри машины находятся живые люди: тепловое излучение могло исходить, например, от двигателя или работающего компьютера.
И тут Маша так резко нажала на педаль тормоза, что медтехник и Бишоп с трудом смогли удержаться от падения.
— Что? Что случилось? — взбудораженно спросил Андрей, глядя на застывающее, как маска, лицо Семцовой.
— Посмотрите сами, — тихим голосом сказал Бишоп, глядя в окно.
Вблизи в свете прожекторов открылась картина, которую раньше было невозможно рассмотреть за расстоянием. То, что вначале Семцова и Бишоп приняли за причудливые нагромождения камней, оказалось огромным кладбищем Чужих. Черные тела покрывали пространство на полтора десятка метров вокруг транспортера, кое-где виднелись отдельные куски туловищ, зубастые черепа, оторванные длинные конечности. Самым ужасным было то, что в этой жуткой мешанине явственно были видны и изуродованные до неузнаваемости тела людей.
Стиснув зубы, Семцова осторожно подвела машину совсем близко ко второму вездеходу, и смысл разыгравшейся здесь трагедии стал яснее. Задний люк вездехода был не просто взломан — он был начисто уничтожен совместными усилиями многих десятков монстров. Бой, по-видимому, шел жесточайший, о чем свидетельствовали нагромождения черных угловатых тел возле бронемашины.
— Мария Викторовна! Госпожа Семцова! — Бишоп потряс ее за плечо. — Надо выйти посмотреть, может быть, кто-нибудь жив…
— Да, — еле слышно ответила Маша, но с места не сдвинулась. Выбираться наружу не хотелось. Страшно. И страшны не Чужие, а то, что окружало транспортер. Не хочется смотреть на мертвых людей.
— Мисс Семцова, идемте же! Вокруг, судя по приборам, никого нет. — Бишоп неожиданно замолк. — Мария Викторовна, — начал он уже тише, — поймите, надо пережить и это…
— Надо… — выдохнула она и поднялась. Ильин, тоже пребывавший в шоке от открывшегося зрелища, встряхнулся и быстро снял винтовку с предохранителя. Все трое направились к выходу.
— Прошу вас, будьте осторожны, — как-то неловко обратился Бишоп к Семцовой, но она только повела плечом и бросила в ответ:
— Если бы я была осторожна, то мы с тобой сейчас летели бы домой на «Патне» и пили кофе с мистером Хиллиардом. Теперь разговоры об осторожности можно не заводить. Не время и не место, — и нажала на кнопку открытия люка.
Ветер продолжал реветь, однако ураганные порывы не валили с ног, и уже можно было спокойно дышать. С омерзением обходя уродливые тела, все трое двинулись ко второму вездеходу. Изнутри слабо пробивался темно-красный свет — создавалось впечатление, будто там горел огонь. Перепрыгивая через громадную ребристую тушу, Семцова машинально отметила, что описаний подобных Чужих она прежде не встречала — ни в отчете Рипли, ни в выкладках биотехников «Уэйленд-Ютани». Широченная грудная клетка, мощный череп, украшенный несколькими острыми шипами. Да и само чудовище было едва ли не вдвое крупнее человека. Бишоп не сводил глаз с укрепленного на рукаве индикатора движения, но пока все было спокойно. Пока… Он не сомневался, что Чужие, сколько бы их ни было, недалеко и следует быть начеку, если имеется хоть минимальное желание остаться в живых. Ильин замыкал цепочку, озираясь как испуганный ребенок, и был готов открыть огонь по любой движущейся тени — нервы у него были взвинчены до предела.
Они были уже в нескольких шагах от транспортера, как вдруг пискнул детектор движения. Семцова, мгновенно среагировав, вскинула винтовку и бросилась к Бишопу, не сводящему глаз с маленького экрана радара.
— Одиночный сигнал в трех метрах слева, — проговорил он. — Объект движется очень медленно. Ничего не понимаю… — Он выхватил фонарик и направил луч в сторону, откуда шел сигнал. Зрелище было устрашающим и жалким одновременно: по трупам своих сородичей на людей полз тяжко изуродованный выстрелами Чужой, цепляясь за землю передними когтистыми лапами. Нижние конечности существа были раздроблены и не действовали, вывалившиеся из ран внутренние органы волочились по земле, но зверь в своей неутолимой злобе еще пытался напасть на людей. Из обеих пар челюстей текла вязкая прозрачная слюна, череп дрожал, когти с трудом цеплялись за грунт и тела мертвых Чужих, но и умирающее чудовище все еще жаждало того, для чего был предназначен его род, — жаждало крови, убийства, смерти.
Единственным выстрелом Бишоп разнес голову монстра, и тот, дернувшись последний раз, затих.
— Ублюдок! — неожиданно злобно для робота прошипел Бишоп и, отвернувшись, вновь направился к развороченному вездеходу. Следом за ним туда подошли Семцова и Ильин. Вход перегораживала громадная черная туша, и все трое, брезгливо переступив через нее, вошли в машину. Пластиковые покрытия стен были оплавлены, стоял нестерпимый запах гари — похоже, кто-то, отчаянно сопротивляясь, орудовал огнеметом прямо в транспортере. Здесь же лежали три страшно изуродованных человеческих тела. Перевернув одно из них лицом вниз, Бишоп указал на сохранившуюся нашивку с именем на форменной куртке. Капрал Ланской. Через все тело тянулись три глубокие рваные раны, нанесенные когтями Чужого. Невидящие глаза с неестественно расширенными зрачками выражали такой дикий ужас, что Семцова невольно отвернулась.
— Похоже, что в живых не осталось вообще никого. — Бишоп посмотрел на Ильина, и их взгляды встретились. Медтехник выглядел не лучшим образом, и чувствовалось, что он на грани истерики. Еще несколько секунд, и он взорвался бы, но вдруг из кабины донеслось слабое шуршание и тихий стон. «Живой!» — мелькнуло в голове Семцовой, и она не раздумывая бросилась в сторону, откуда пришел звук, забыв о том, что встретить ее может и не человек.
Это был человек. На полу кабины транспортера, наполовину заваленный какими-то ящиками, лежал единственный уцелевший в этой страшной бойне. Стон прозвучал заново, и все трое, раскидав придавивший солдата хлам, вытащили его на относительно свободное место. Одежда и волосы были
