— Следуй за мной! — приказал он Эбби, направляясь к заброшенной ферме.
Эбби никак не могла согреться даже под теплой шкурой. В голове мелькали мысли, сменяя одна другую. Интересно, куда везет ее Зак? Наверное, он будет ее здорово отчитывать за безответственность и безрассудное поведение?
Было совершенно ясно, что он буквально кипит от гнева.
Зак оглянулся через плечо и заметил, что Эбби сотрясается от холода. Он выругался, остановил коня, снял Эбби с седла, посадил перед собой, крепко прижав к груди и завернув в пушистую шкуру. Через несколько минут Эбби согрелась, перестала дрожать, слегка расслабилась, прильнув к крепкой надежной груди. Должно быть, она даже задремала, потому что, когда открыла глаза, Зак уже спешился и снимал ее с седла.
— Где мы? — слабым голосом поинтересовалась Эбби. В ноябре темнело очень рано, перед глазами маячили нечеткие очертания каких-то зданий и построек.
— Я обнаружил эту заброшенную ферму раньше. Здесь мы сможем укрыться от непогоды. Снег не прекратится до утра.
Эбби ничего не ответила, Зак подхватил ее на руки и понес в дом. Поставив ее на ноги, Зак отошел к столу и зажег лампу.
— Я разведу огонь и схожу посмотрю, куда поставить на ночь коней.
В доме стало светло. Эбби осмотрелась с любопытством. Она удивилась, почему жильцы внезапно покинули этот уютный домик, оставив в спешке столько вещей. Должно быть, они испугались индейцев? Эбби посмотрела на Зака, он опустился на колени перед очагом и разводил огонь. Казалось, все в доме так, словно владельцы вышли ненадолго и вот-вот появятся. Дрова и лучина для растопки лежали у очага, в лампы было залито масло.
— Куда делись хозяева? — удивленно спросила Эбби, когда Зак поднялся и отряхнул колени от пыли.
— Кто знает? Возможно, они испугались того, что вытворяют здесь индейцы? Может, вернулись на восток? А может быть, им просто не понравился запад? Я очень рад, что домик все еще стоит. Сегодня будет очень холодная ночь. В доме гораздо теплее спать, чем в палатках, где, вероятно, сегодня будут спать мои люди. Садись поближе к огню, а я пока позабочусь о лошадях. Хочешь, посмотри в буфете, может, там завалялось что-то съестное? У меня есть вяленое мясо и сухие бисквиты. Но, возможно, ты найдешь что-то еще вдобавок к нашему скудному ужину.
От огня в очаге стало тепло. Эбби сбросила шкуру и принялась обследовать кухонные шкафы. Консервированных продуктов она не обнаружила, но нашла коробку муки, банку со свиным салом и немного соли. В боковом шкафчике нашла четыре картофелины, три морковки и луковицу. Ожидая возвращения Зака, Эбби растопила плиту, наполнила тяжелый железный чайник чистым снегом и поставила его на конфорку.
— Смотри, что я нашел! — радостно крикнул Зак, входя в дом. Он держал в руке жирного кролика, которого успел выпотрошить. — Хозяева, кем бы они ни были, насторожили капканы. После того, как я поставил коней в сарай, то решил внимательно оглядеться по сторонам.
Глаза Эбби обрадовано засияли.
— Будет очень вкусно, когда я приготовлю его с картошкой, морковкой и луком. А еще я испеку лепешки из муки и сала.
— У нас будет прямо-таки королевский ужин, — неожиданно сухо сказал Зак, напоминая, что все еще злится на нее. — Пока все это готовится, мы поговорим.
Он грелся у огня, пока Эбби готовила кролика и овощи. Потом она замесила муку с салом, раскатала лепешки и положила их прямо на плиту. Эбби повернулась к Заку, выражение лица было очень серьезным и сдержанным.
— О чем ты хочешь поговорить?
— А я считал, что все и так ясно? Как долго ты общалась с Пестрым Мустангом? — Зака мучила ревность, неужели Эбби испытывает нежные чувства к этому индейцу? Неужели она думала об этом воине- чейене, когда лежала в объятиях Зака Мерсера? Он удивился, что мысль об этом так разозлила его.
— Пестрый Мустанг приехал в форт вместе с Быстрым Ветром, когда тот решил навестить меня. Я… я уговорила Пестрого Мустанга взять меня на Песчаную реку.
— Зачем? — в голосе Зака слышались обида, смущение, недоумение, почему она решила уехать из Форта Лион.
— Я не могу жить в форте. Не могу общаться с бледнолицыми.
— Черт возьми, Эбби, когда ты перестанешь называть белых людей бледнолицыми? Ты белая. Твои предки белые. У тебя столько же прав находиться в форте, как у любого другого белого мужчины или женщины.
— Мой народ — чейены, — настаивала Эбби. — Они приняли меня. Белый Орел — мой отец, — она вызывающе вздернула вверх подбородок.
— Ты сбежала из форта потому, что скучала по Пестрому Мустангу и хотела стать его женой?
Эбби растерянно и сердито уставилась на него. Она уехала из форта потому, что не могла себе позволить еще больше влюбиться в Зака Мерсера. Он хочет оторвать ее от тех, кого она любит и поместить в чуждое общество. Они оба хорошо понимали, что он не жаждет немедленно жениться на ней. А предложение он сделал потому, что лишил Эбби девственности и считал, что должен поступить честно. Она солжет Заку, чтобы он не догадался, какие сильные чувства к нему испытывает. Ей не нужна его жалость, она не хочет ломать ему жизнь. Люди всегда будут презирать ее, потому что она получила воспитание у индейцев. Потом будут избегать и Зака за то, что он женился на женщине, которую вырастили чейены.
— Я уехала по всем упомянутым тобой причинам и еще ло кое-каким, о которых ты не сказал.
— Ты лжешь! — выкрикнул Зак, он отказывался верить, что Эбби хотела выйти замуж за Пестрого Мустанга. Он не верил, что она не хочет выходить замуж за него, что она не любит Зака.
— Я не лгу, — прошептала Эбби дрожащими губами. Зак, с трудом сдерживая бушующий в душе гнев, взглянул на девушку. По выражению ее лица можно было легко догадаться, что она лжет. Взгляд Зака задержался на ее трепещущих губах — сочных и красных. Они прямо-таки напрашивались на поцелуй. Зак склонился, крепко прижал Эбби к себе и впился в ее губы. Эбби почувствовала с какой яростной страстью он целуется, и испугалась, что очень рассердила его.
Внезапно он резко отстранил ее и зло выдавил:
— Меня радует, что тебе нравятся мои поцелуи. Неужели ты уже забыла, что тот человек, которому ты отдала свою любовь, лежит сейчас в холодной могиле? Он мертв.
Эбби сжалась в комочек, она выглядела подавленной. Девушка уже забыла о гибели Пестрого Мустанга. Конечно, если бы не она, то индеец остался бы в живых. Эбби отвернулась, она не могла смотреть Заку в глаза, потому что выдала бы себя, свое истинное отношение к нему. Неожиданно она почувствовала запах пригорелого теста и вскочила:
— Ах, — вскрикнула она. — Хлеб горит, — бросилась к плите и подхватила голыми пальцами горячие хрустящие лепешки. Она обрадовалась, что слегка подгорела только нижняя корочка, в общем-то, хлебцы были годны в пищу.
— О, черт, посмотри на пальцы, — сказал Зак, схватив ее за руки. Подушечки пальцев покраснели и вздулись. Подтолкнув Эбби к выходу, Зак открыл дверь, вывел девушку на крыльцо и заставил сунуть руки в снег.
Боль тотчас же утихла, девушка понимала, что ожоги не очень серьезные и скоро заживут.
— Почему ты такая безрассудная? Почему ты вытворяешь такое? — бушевал Зак, все еще огорченный тем, что Эбби не опровергает своей любви к Пестрому Мустангу.
— Я… я не знаю, — пробормотала Эбби, пряча руки за спину. — Ничего страшного не произошло! — она отвернулась и добавила: — Жаркое готово. Давай есть, я очень проголодалась.
На самом деле аппетит у нее улетучился в то самое мгновение, когда Зак обнял ее. Но она не хотела показывать своих чувств к нему.
Эбби молча наблюдала, как он накрывает на стол, осознавала, что дурачит только себя. Пытаться отрицать любовь к Заку из-за недоверия к белым людям, было безумием. За короткое время она успела понять, что любовь не знает границ. Она не подчиняется никакой логике. Она побеждает все — различие
